Владимир Дрыжак - Кесарево сечение

– Ну, и третий вариант: Асеев непосредственно консультировался с разработчиком, и продолжает это делать сейчас, – заметил Сюняев.

– Пожалуй, – согласился Сомов.

– Чисто эстетически я предпочту второй вариант, – сказал Гиря. – Предполагать, что кто-то там потерял целую технологию я не могу из уважения к братьям по разуму, а торчать здесь и ждать дождичка в четверг им нет никакого резона. Разработчик намеренно оставил нечто, рассчитывая, что когда-нибудь выявится некто ушлый и дошлый, а сам отправился дальше по своим делам. У меня на этот счет есть разные соображения. Например, он, этот разработчик, циркулирует по Галактике, и везде, где найдет что-то перспективное в плане разумной жизни, оставляет такую вот технологию. Зачем? Да кто же его знает! Из общих соображений. А в прямой контакт он пока ни с кем не вступает. Возможно, избегая всяких межцивилизационных осложнений. Мы подспудно считаем, что разумная жизнь возможна только биологического типа, да и вообще поголовно антропоцентристы. А может разработчик какой-нибудь робот, или там, я не знаю, микроб. Я считаю, что контактами он до поры до времени не склонен баловаться. Ему не контакты были нужны, а что-то другое.

– Конкретнее, – посоветовал Сюняев.

– Пока процент дураков в нашей цивилизации не снизится до приемлемого уровня, никто с нами контактировать не пожелает, – сказал Гиря флегматично. – У нас тут и между собой нет полного взаимопонимания, а ты хочешь, чтобы я тебе сейчас немедленно понял, чего желал некто космический еще тогда, когда наши предки без штанов бегали. Ну, пожалуйста: хотел, чтоб бегали в штанах. И своего добился!

– Логично, – сказал Сомов. – Но, все же, какая-то цель преследовалась. Что хочет Асеев, мы знаем. А чего добивался неведомый разработчик в нашем конкретном случае, оставляя конкретную технологию?

– Возможно, хотел ему помочь.

– Но откуда он мог знать, чего захочет Асеев в далеком будущем? Не означает ли это, что составители меморандума сформулировали эту цель с чьей-то подачи?

– Но ты ведь сам участвовал в составлении меморандума! Об этом я тебя должен спрашивать, – буркнул Гиря.

– Но не я один в этом участвовал.

– Значит, среди вас был какой-то посторонний. Отдаленный потомок того самого благодетеля-разработчика. Микроб!

– Но ты считаешь, что он – благодетель?

– Да.

– А почему?

– Не знаю. А ты?

– Я тоже так считаю.

– А почему?

– Из общих соображений. Не верю в абстрактное космическое зло.

– А что скажет Сюняев?

– А Сюняев скажет вот что, – сказал Сюняев. – Имея воспаленное воображение, можно, конечно, представить, что кто-то там прилетел невесть откуда специально для того, чтобы э-э… доставить нам неприятности. Но даже и при таком э-э… умственном расстройстве трудно понять логику установки технологической бомбы замедленного действия. Не нравимся – уничтожай сейчас и здесь. Или плюнь и не связывайся. Среди людей попадаются маньяки, способные на многое. Но это – психическое нарушение. Вообразить себе высокоразвитую цивилизацию маньяка я не могу. У цивилизаций нет психики. Если же она поголовно состоит из маньяков, то такая цивилизация, на мой взгляд, нежизнеспособна. Вообще, я полагаю, что любой межцивилизационный конфликт может возникнуть только при дележке каких-то ресурсов. Но у высокотехнологичной цивилизации в распоряжении ресурсы всей галактики. Это – как минимум. И, как минимум, наше наличие здесь ей безразлично.

– На первый взгляд, довольно убедительно, – сказал Гиря. – Твое мнение, Корнеич?

– Валера как всегда на высоте.

– А ты, Глеб, что скажешь?

– Я иду на поводу у корифеев.

Валерий Алексеевич посмотрел в мою сторону, благосклонно хмыкнул и церемонно наклонил голову.

– Не на поводу, друг мой, но в одной упряжке! – произнес он отеческим тоном.

– Все, – вмешался Гиря, – возвращаемся к содержательной стороне фактора. Какого рода технология может спасти незадачливых космических путешественников? Как они могут не загнуться от скуки в течении долгих веков и тысячелетий в трюме кометы?

Сюняев поднял руку:

– Такое соображение. Если длительность полета заранее неизвестна, надо решать проблему радикально. Результат не должен зависеть от этой длительности. Я, пожалуй, соглашусь с Глебом – идея виртуальной реальности в этом плане может быть продуктивной. В виртуальном мире свое время, и принципиально важно, что его темп может быть задан произвольно. Более того, оно может течь неравномерно.

– Вот речь не мальчика, но мужа! – воскликнул Гиря. – Однако я ни черта не понял. Анабиоз мы уже отвергли окончательно, или как? – он повертел головой.

– Отвергли, – буркнул Сюняев.

– У меня появились дополнительные аргументы в пользу виртуальной реальности, – сказал я. – Не забывайте про те личности, которые изъяты в камешки здесь, на земле. Они тоже хотят если не жить, то хотя бы прилично существовать. Полагаю, им такая возможность будет предоставлена, если уже не предоставлена, иначе зачем они нужны Асееву?

– Да? – Гиря потер лоб. – Выходит, я сейчас сижу здесь, а какой-то другой Гиря сидит где-то там, в виртуальной среде, и готовится улететь к звездам? Лихо, ничего не скажешь!.. Но, признаю, бред сравнительно квалифицированный… Если его развить, то он многое объяснит…

– Это не все, Петр Янович, увы, далеко не все, – произнес я доверительно, – Ведь этот вы, сидящий в виртуальной среде, завербован Асеевым, и работает против нас. Он знает то же, что и вы, умеет интриговать, и политиковать. Совместно с ним там же сидят Олег Олегович и присутствующий здесь Владимир Корнеевич. А также Македонский, Христос, и "далее везде". Там за круглым столом собрались все выдающиеся мыслители прошлого, включая Лапласа и Спинозу. И как вы теперь расцениваете наши шансы против них?

– Н-ну, ты дал!.. – Гиря обвел взглядом присутствующих. – Я понимаю – гипотеза. Но людей-то зачем пугать?!

– А куда деваться, Петя, – с ноткой ехидства в голосе произнес Сюняев. – "Ты этого хотел, Жорж Данден"!

– Да не хотел я ничего такого! Это же чистый сюжет фильма ужасов! Договорились мы тут до чертиков… Все, расходимся по домам!

– Не нервничай, Петя. Надо просто сесть и все хорошенько обдумать.

– Правильно. Вот тебе я и поручаю: садись и все обдумай, благо есть чем… Володя, надеюсь, между нами теперь установилось полное взаимопонимание. Больше в отношении тебя я никакой политики проводить не намерен – имей это в виду. Постарайся быть все время у меня под рукой, или хотя бы доступным по связи – ты мне будешь нужен. А пока займись с Вовкой – нам надо в приватном порядке выяснить что-нибудь полезное про эту комету и аварийные КК. Что там происходит с их траекториями и двигательными установками? Возьми это на себя – Куропаткина, если он что-то добудет, я переадресую… Глеб, я временно дезавуирую свое предыдущее указание.