Владимир Дрыжак - Кесарево сечение

– Мне вполне достаточно. Но из чего следует, что комета и ящики как-то связаны?

– Это, во-первых, следует из здравого смысла. Совершенно невероятно, что Солнечную систему посетили в разное время представители двух цивилизаций, и оставили свои следы.

– Почему бы и нет, – сказал я упрямо.

– Понятно. Вы хотите раскрутить меня на откровенность. Ну, хорошо. Я скажу так: вероятность каждого посещения ничтожна, а вероятность двух является их произведением. Это вам, как математику понятно. Добавим сюда тот факт, что координаты и траекторию кометы сообщил Калуца, и только поэтому нам ее удалось обнаружить, да и то, сравнительно недавно.

– Когда примерно?

– Примерно два года назад.

– Ага! И обнаружение этой кометы развязало Асееву руки.

Бодун улыбнулся:

– Школа Гири. Это меня успокаивает и даже вдохновляет. С вами можно иметь дело. Думаю, мы поладим.

– Не сомневаюсь.

– После того как параметры измеренной орбиты сопоставили с данными Калуци и они, практически, совпали, Асеев приступил к активной перегруппировке КК. Она началась полтора года назад. Обращаю внимание: Калуца получил свои данные из такого вот ящика. То есть Асеев знал о существовании кометы задолго до того, как ее обнаружили.

– И вас ею вдохновлял.

– Да, вдохновлял. Но и только. Асеев всегда очень строго дозировал информацию. Я считаю, обоснованно. И могу объяснить, почему.

– Объясните, это интересно.

– Потому что мы действуем на общественных началах. В таких условиях любая информация расползается мгновенно, обрастая самыми фантастическими слухами и домыслами. А когда эти слухи достигают официальных ушей, возникают судорожные подергивания языка и конечностей. Официальные лица тем и отличаются от прочих, что обязаны на все реагировать, даже если не знают как, и их об этом никто не просит. Но оставим в покое этих тихих монстров… Я не сомневаюсь, что ящики и комета – части одного механизма. Я не сомневаюсь и в том, что Асееву удастся реализовать свой план. Мои сомнения касаются следующего пункта. Те, кто создавал наш "репликатор", не могли твердо рассчитывать на то, что к моменту ухода кометы из системы сложится именно такая ситуация. То есть: наша цивилизация не только овладеет космическими технологиями, но и заполнит свое пространство аварийными КК, родится Асеев, придумает, как вернуть их в строй, не возбуждая общественное мнение, и не привлекая внимание к этой комете. Ну, и так далее… Они не могли просчитать нашу будущую историю настолько подробно – это совершенно невероятно! Но они делали надежную систему. Предельно надежную и многократно дублированную – я в этом убежден. Ее механизм не должен зависеть от нашей исторической конъюнктуры. Примерно через год комета покинет Солнечную систему. С нами, или без нас. Механизм "репликатора", по моему мнению, должен сработать независимо от того, есть ли рядом с кометой наши КК, или их нет. Но если это так, тогда я не понимаю действий Асеева. Черт с ними, с КК, – это даже хорошо, что мы их уведем из Солнечной системы. Но для чего Асеев уводит живых людей? Это и для меня загадка!

– А вы пытались с самим Асеевым говорить на эту тему?

– Да.

– И что же он?

– Каждый раз происходило следующее. Он поворачивался боком, глаза стекленели, и он начинал монотонно повторять: "Мы должны лететь, мы должны лететь…". Потом поворачивался ко мне и спрашивал: "Сколько раз нужно повторить, чтобы это до тебя дошло? Скажи, я повторю нужное число раз". Я говорил: "Это до меня дошло. Но до меня не доходит, почему?". Он говорил: "Поверь, я знаю, что делаю. И давай закончим это разговор". И все. Раза два-три мы так поговорили, и мне надоело.

– Но Асеев точно не маньяк?

– Нет. То есть, вряд ли… Очень вряд ли…

– Как говорит Василий, пикантная ситуация… Тем не менее, вы Асееву верите?

– Верю. Но Асеев не Господь. И одной веры мне мало.

– И, тем не менее, вы уйдете вместе с ним?

– Уйду. Если, конечно, меня не схватят, не скрутят и не посадят в сырой подвал.

– Н-нда.., – произнес я.

– Именно, н-да.., – подтвердил он.

Мы помолчали.

– Похоже, что Асеев знает какую-то страшную тайну, – сказал я.

– Вероятно. Причем такую, что даже мне ее открыть не желает. А ведь я его ближайший сподвижник чуть ли не с первого дня эпопеи, – сварливо произнес Бодун.

– То есть, сейчас самое время вбить между вами клин.

– А это мысль! – он оживился.

– Не понимаю, где тут мысль?

– Ну, как же!.. Ведь если тайной владеют двое, их мнения могут разделиться, и каждый пойдет своим путем. А если один, то второй на привязи. То есть, мотивация поведения Асеева психологического свойства.

– Но тайна должна быть?

– Да совсем не обязательно. Должен быть выбран путь. И сделан вид, что выбор обоснован какой-то тайной. Примерно так поступает любой мессия. Но дело в том, что Асеев не претендует на роль мессии, и даже гуру. Это очень деловой человек. Он мне чем-то напоминает Гирю. Кстати, а у Гири есть тайны?

– Есть. У него целая синяя папка всяких тайн и загадок. Полная картотека. Советую об этом с ним поговорить.

– Хорошо. – Бодун взглянул на часы. – Но, однако!.. Я запросил у Гири час на нашу конфиденцию, а прошло уже лишних десять минут. Видимо, увлеклись…

– Тогда давайте еще поговорим о тайнах и загадках. Для меня, например, является загадкой, как могут наши КК десятки и сотни тысяч лет лететь рядом с кометой, и не превратиться в груду металла.

– Да никак, – сказал Бодун невозмутимо. – В перспективе, это для нас просто сырье. Асеев ведь занимался утилизацией. Но какие-то вещи можно и законсервировать.

– Хорошо. И что же дальше?

– Дальше как раз не очень хорошо. Асеев никому никогда и не обещал, что тот лично прилетит к далекой звезде и будет резвиться с гуриями на солнечных полянках далеких планет. Мы проживем свою жизнь, изучая содержимое нашей кометы. Рано или поздно каждый из нас умрет, как все нормальные люди. Но перед этим мы сделаем все, что нужно, и наши виртуальные копии заживут самостоятельной жизнью. О том, что там внутри кометы, у Асеева сведения есть, но он ими не делится ни с кем. Так прямо и говорит: "Там есть разное и много. Вот оседлаем – все всё узнают". Отчасти я его понимаю. Если эти сведения попали бы в открытую печать раньше срока – комету бы нашли и разорвали на куски другие фанатики.

– Но, в конечном итоге, на финише, кто-то же должен будет начать веселиться с гуриями. Иначе зачем все это нужно?

– Да, я на это надеюсь.

– Но тогда в астероид должен как-то попасть биологический материал. Как вчера выразился Сюняев, это должен быть некий аналог Ноева ковчега.

– Совершенно справедливо. Мои сомнения как раз и упираются в вопрос: как биологический материал должен был попасть в комету, если бы Асеев, не развернул свою деятельность? Какой механизм предполагали создатели?