Анатолий Бритиков - Охота на дракона (сборник)

Поохотиться решил, кретин, — произнес Сонд. Теперь он точно знал в каком направлении следует убегать.

Наспех вырезав себе метровую дубину, с заостренным концом — на всякий случай — он пошел прочь быстрым шагом опытного охотника.

Побывав во многих мирах, Сонд успел приобрести изрядный багаж знаний и навыков, применяемых к любым живым существам, вне зависимости от того, на какой планете они обитали. Он чувствовал, что поляну, заросшую ярко-желтыми цветами лучше обойти — опасно, что зычный рев, время от времени доносящийся из чащи ни малейшей угрозы не представляет, в отличие от тихого свиста, издаваемого змеевидными существами в траве. В то же время, он старался оставлять как можно меньше следов, избегая мягкой почвы и часто следуя по щиколотку в ручьях и речушках, то и дело встречавшихся на пути.

Через час он встретил зверя. Собственно, слово “встретил”, пожалуй, не совсем точно отражало суть происшедшего. Кусты справа от Сонда с треском расступились и на него яростно рыча бросилась тварь, состоящая, как показалось в первый момент, из одних челюстей.

Сонд отреагировал мгновенно — действуя дубинкой как двуручным мечом, он, уклонившись, нанес зверю удар по шее у основания черепа, справедливо полагая, что там у него должно быть уязвимое место. Рычание перешло в визг, и зверюга, перевернувшись в воздухе, грохнулся на землю. Впрочем, он тут же снова оказался на ногах. Теперь Сонд мог рассмотреть своего противника внимательнее. Более всего зверь походил на крупного волка. Соответственно, менялась и тактика боя — дождавшись очередного прыжка и сбив морду в сторону по всем правилам противособачьего джутсу, Сонд в мгновение ока оседлал своего противника, прижав его коленом к земле. Сильнее. Еще сильнее. Зверь пискнул и перестал вырываться, приняв “позу покорности”.

— Сдаешься, — констатировал Сонд, отскочил в сторону и легким пинком указал зверю направление. Тот, совсем по-собачьи поджав хвост, метнулся прочь.

Впрочем, оказалось, что в отличие от земных собак, одной трепки зверю мало. Примерно через четверть часа Сонд заметил, что за ним следят, ч“ рез полчаса, увидев мелькнувший между деревьями силуэт, узнал преследователя.

— Это ты зря, — пробормотал он, — мне и без тебя дел хватает. — Наследит ведь! — подумал он вдруг. — Ну конечно! Сонд-преследователь наверняка заметит, что за жертвой идет зверь, и потеряв один след, сможет двигаться по другому.

Зверь же, видимо, ждал ночи. Все было плохо.

Еще через несколько часов Сонд остановился — ошейник у него на шее издал тихий звон, а затем три раза щелкнул.

Началась Королевская охота.

Зверь лежал в кустах за поваленным деревом и с интересом наблюдал за деятельностью человека. Иногда он, тихо повизгивая от любопытства, переползал на новое место, избегая, однако, показываться лишний раз тому на глаза — человек метко кидался камнями.

Зверь плохо представлял себе цель деятельности своего неприятеля. Тот ползал по земле, вскакивал, стремительно перебегая от дерева к дереву, и размахивая остро пахнущим древесной смолой пучком сухих’ веток. Затем человек нырял в овраг, добегал до поворота и, тяжело дыша, возвращался обратно. Все начиналось с начала.

…Разумеется, Сонд рисковал. Шансов погибнуть у него было куда больше, чем у его ВРАГА, имеющего огнестрельное оружие, да плюс к тому, лучшую одежду, транспорт, запас провианта и прочее. Но если убегать, то гибель будет и вовсе неотвратимой.

— Подумать только, — произнес он, — а ведь соглашаясь на эту охоту, я даже на миг не задумался — каково будет Сонду-жертве! — Он еще раз повторил мысленно последовательность действий. Сонд-охотник появился оттуда. Больше ему просто неоткуда появиться. Вылетит из вон того перелеска и пойдет прямиком сюда. Не очень, впрочем, быстро пойдет, так как след я оставил нечеткий, и он все время петляет. Отсюда же следует, кстати, что идти он будет низко. Метр, от силы два.

Сонд поднял с земли тяжелый самодельный лук и вскинул его, прицеливаясь. Должно получиться. А если нет? Бросить лук, схватить факел. Откатиться за то дерево. Это был самый рискованный момент во всей операции. Если Сонд успеет выстрелить в это время, он, пожалуй, не промахнется…

— Охотничек, — пробормотал Сонд, — тебя бы на мое место! — Он усмехнулся, осознав нелепость сказанного. — Не нравится, — подумал он. — Ничего, привыкай.

Он заглянул в плетенку. Угли тлели по-прежнему, стоит коснуться их факелом — факел вспыхнет. Пробежать в сухостой, поджигая заранее подвешенные в кустарнике жгуты пропитанной древесной смолой соломы и нырнуть в овраг…

Сонд поднял голову и посмотрел на небо. Ветер неутомимо раскачивал верхушки деревьев. Тот самый ветер, который по его расчетам, должен был погнать пожар на преследователя.

Взгляд Сонда упал на зверя.

— Упрямый, черт! — Сонд усмехнулся. — Шел бы ты отсюда, сгоришь… Словно послушавшись, зверь поднялся и затрусил прочь.

Теперь Сонду оставалось только ждать. За время долгих охотничьих экспедиций он в совершенстве овладел этим искусством. Если все пойдет так, как надо, и Охотника ничего не задержит, то солнце как раз успеет переместиться, и будет светить ему в глаза. Лишний шанс…

Платформа показалась именно оттуда, откуда ей следовало. Трехметровый диск, открытый сверху, чем-то напоминал гигантскую таблетку неведомого лекарства, но сходство сильно портила пятнистая маскирующая раскраска. Сонд-охотник сидел на “невидимом слоне” по-турецки, напоминая древнюю статуэтку погонщика этих животных, впрочем, Сонд-жертве было хорошо известно, с какой быстротой его противник может выйти из состояния мнимого покоя. Мимоходом он отметил, что багажный отсек платформы отнюдь не пуст. Мало ему одной жертвы…

И тут раздался рев. Сонд вздрогнул, лихорадочно выискивая глазами источник звука, что же касается его двойника, то он мгновенно исчез, скрывшись за защитным барьерчиком, опоясывающим платформу.

Больше всего животное напоминало земного лося — украшенный огромными рогами зверь выгибал спину, перебирая огромными мохнатыми ногами, и опуская голову к самой земле. Одного взгляда на эту картину было достаточно, чтобы понять, что к чему. Брачный сезон. Весь этот шум предназначался для самки, совершенно безразлично щиплющей травку в сотне метров, у самой опушки.

Он его застрелит! — с отчаянием подумал Сонд. Триста метров! У него были все основания для беспокойства. Лежа на платформе, да еще на таком расстоянии, его враг представлял собой исключительно трудную мишень. Если бы не “Лось”, он просто подождал бы, пока платформа подойдет поближе, на расстояние верного выстрела. Но теперь! Теперь Сонд-охотник, застрелив зверя, свернет в сторону — с трофея надо снять шкуру или хотя бы сфотографировать его. А потом — это было совершенно очевидно — он срежет путь к деревьям, и окажется в результате, сбоку и сзади от Сонда-жертвы. Пройти вдоль опушки леса и отказаться тем самым от пожара и от спасительного оврага? Затаившийся в засаде человек мысленно прикинул шансы. Менять место засады — почти верная гибель, в то время, как пожар — это все-таки дает определенные шансы спастись. Большое расстояние до цели… Что же, в крайнем случае, он успеет выпустить и вторую стрелу…