Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 2

Это было послание от Старейшины Брайта, действующего правительства Гармонии и Ассоциации, военному шефу Содружества в Центр обороны X на Гармонии. Дата его имела двухмесячный срок давности. Отпечатано это послание было на мономолекулярном листе материала, с которого буквы после их написания нельзя было ни убрать, ни изменить.

Будьте проинформированы, во Имя Господа…

… Поскольку, как кажется, в Воле Господней, чтобы наши Братья на Святой Марии не одержали успех, сим приказывается, чтобы больше не посылалось им ни подкреплений, ни оборудования. Ибо если наш капитан добудет нам победу, естественно, мы победим без всяких дальнейших затрат. Но если такова Его воля и мы не одержим победы, тогда, конечно же, было бы непочтительно разбрасываться имуществом Церквей Господа в попытке противостоять таковой Воле.

И пусть будет приказано, чтобы Братья наши на Святой Марии были оставлены без знания того, что не допустим более никаких пополнений, и пусть они по-прежнему несут свою веру в себе, как всегда, и да не пребудут Церкви Господни во страхе. Внемлите этому Повелению, во Имя Господа:

По приказу того, чье имя

Брайт, Старейший среди Избранных.

Я оторвал свой взгляд от послания. И Грин, и Падма внимательно наблюдали за мной.

— Как вам удалось заполучить это? — спросил я. — Хотя, конечно, вы не захотите сказать мне.

Ладони моих рук неожиданно так вспотели, что гладкий материал листа начал выскальзывать из них. Я судорожно сжал его и стал быстро говорить, стараясь удержать их взгляд на себе.

— Ну так и что из того? Мы все уже знали об этом. Практически все знали, что Брайт их оставит. И это всего лишь доказательство. К чему было вообще показывать мне это послание?

— Я думал, — произнес Падма, — что оно, может быть, хоть чуть-чуть сдвинет вас с места. Может быть, достаточно, чтобы вы попытались взглянуть на все с иной точки зрения.

— Я не говорил, что это невозможно, — произнес я. — Я уже говорил вам, что у журналиста разум всегда открыт. Конечно, — тут я начал осторожно подбирать слова, — если бы я мог изучить это…

— Я надеялся, что вы возьмете это с собой, — сказал Падма.

— Надеялись?

— Если вы разберетесь в этом послании и действительно поймете, что именно в нем имел в виду Брайт, тогда, быть может, вы воспримете Содружество совсем по-иному. Вы сможете переменить свое мнение о них.

— Я так не думаю, — заявил я, — Но…

— Позвольте мне попросить вас сделать хотя бы это, — перебил меня Падма. — Возьмите послание с собой.

Какое-то мгновение я стоял в нерешительности, смотря на Падму и возвышавшегося за ним Кейси, затем пожал плечами и убрал послание в карман.

— Хорошо, — сказал я. — Я заберу его с собой и подумаю над тем, что там написано. Где-то здесь неподалеку я вроде бы оставлял машину, не так ли?

И посмотрел на Кейси.

— Примерно в десяти километрах отсюда, — ответил он. — Но вы все равно уже не сможете до нее добраться. Мы выдвигаемся для начала наступления, и войска Содружества уже начали маневрировать, выдвигаясь нам навстречу.

— Возьмите мой аэрокар, — предложил Падма. — Флаги Посольства на нем помогут вам.

— Хорошо, — согласился я.

Мы все вместе вышли к аэрокару. Во внешнем офисе я прошел мимо Джэнола, и он ответил мне холодным взглядом. Я не винил его. Мы подошли к аэрокару, и я залез в машину.

— Вы можете отослать аэрокар назад, когда вам будет удобно, — сказал Падма, когда я залез в его кабину. — Это как бы ссуда от Посольства вам, Тэм. Я не буду о нем беспокоиться.

— Нет, — ответил я. — Вам не надо беспокоиться. Я закрыл дверь и коснулся панели управления.

Это была мечта, а не аэрокар. Он поднялся в воздух бесшумно, как сама мысль, и буквально через секунду я уже был на высоте двух тысяч футов и довольно далеко от места предыдущей посадки. И все же я заставил себя успокоиться, прежде чем залез в карман и вытащил оттуда послание.

Я взглянул на него. Моя рука, державшая послание, слегка дрожала.

Вот оно, наконец-то мое. Подтверждение того, что Пирс Лиф слышал еще там, на Земле, и за чем я охотился с самого начала. И Падма сам настоял на том, чтобы я забрал его с собой.

Это был рычаг, тот самый Архимедов рычаг, которым я мог бы перевернуть не один, а целых два мира. И столкнуть народы Содружества за край гибели.

Они меня ждали. И сразу же окружили аэрокар, как только я приземлился на внутренней площадке лагеря Содружества. Все они держали свои игловинтовки наготове.

Очевидно, это были единственные, кто остался. Джэймтон, похоже, отослал почти всех солдат своей боевой группы. А этих я узнал сразу же. Опытные ветераны. Один из них — взводный, с которым я столкнулся в офисе той первой ночью, когда приехал из расположения лагеря экзотиканских сил и вошел, чтобы поговорить с Джэймтоном, спросив его, приказывал ли он своим людям убивать пленных. Другой — ротный, лет сорока, один из самых младших чинов, но исполнявший обязанности майора, — как и Джэймтон, имевший звание коменданта, исполнял обязанности командующего экспедиционными силами, занимая, таким образом, должность, соответствующую должности Кейси Грина. Двое других солдат были сержантами, но такими же похожими. Я знал их всех. Ультрафанатики. И все они знали меня.

Мы понимали друг друга.

— Мне необходимо увидеть коменданта, — выпалил я, как только выбрался из машины, прежде чем они смогли задать мне хотя бы один вопрос.

— По какому делу? — спросил ротный. — Этот аэрокар не должен здесь находиться, так же как и вы.

— Я должен немедленно увидеть командующего Блэка, — произнес я. — Я не оказался бы в этом аэрокаре, несущем флаги Посольства Экзотики, если бы в этом не было никакой необходимости.

Они не могли рассчитывать на то, что причина, по которой я хотел увидеть Блэка, — пустяковая. И я это знал. Они немного поспорили со мной, но я продолжал настаивать, что мне необходимо увидеть коменданта. Наконец ротный провел меня в тот же самый внешний офис, где я всегда ожидал Джэймтона.

И я оказался с ним лицом к лицу.

Он надевал свое боевое снаряжение, почти так же, как это проделывал Грин, когда я наблюдал его. Только на Грине это снаряжение с висевшим вооружением выглядело несколько игрушечным. На худощавой же фигуре Джэймтона оружие казалось несколько тяжеловатым.

— Мистер Олин, — поздоровался он.

Я пересек комнату и подошел к нему, одновременно вытаскивая послание из кармана. Он полуобернулся лицом ко мне, одновременно застегивая пальцами замочки снаряжения, слегка позвякивая оружием.

— Вы собираетесь выступать против Экзотики, — констатировал я.

Он кивнул, соглашаясь. Я никогда еще не стоял к нему так близко. Если бы я стоял на другом конце комнаты, я был бы уверен, что он хранит на своем лице обычное каменно-спо-койное выражение. Но сейчас, когда я стоял всего лишь в нескольких футах от него, я смог увидеть слабый призрак усталой улыбки, тронувшей на секунду уголки его четкого, прямого рта на темнокожем молодом лице.