Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 2

И теперь я все ясно видел. И словно звон победных колоколов, я вдруг услышал голос Марка Торри, что-то с триумфом говорящий мне. И голос Лизы тоже, которая, как я теперь видел, понимала меня гораздо лучше, чем я понимал себя сам, и которая никогда не покидала меня. Лиза. И когда я снова подумал о ней, я начал слышать всех их.

Все эти миллионы, миллиарды перемежающихся голосов — голосов людей, с тех пор, как человек впервые встал прямо и пошел на своих ногах. Они снова окружили меня, как это было в тот день, в Точке Перехода Индекс-зала Конечной Энциклопедии, И они сомкнулись вокруг меня, подобно крыльям, унося меня вверх, неудержимо вверх, сквозь мятущуюся тьму, с чувством бесстрашия, родственного бесстрашию Кейси, с верой, отеческой верой Джэймтона и нескончаемым поиском, братом поиска Падмой.

И при этом все, навеянное мне Матиасом, — зависть, страх перед людьми молодых миров — смыло с меня сразу и навсегда. И наконец я четко смог увидеть это. Если у них в действительности было что-то одно, потенциально я имел все эти составляющие в себе. Корневой источник, базовый источник, каким я являлся, будучи человеком Земли. Одновременно я был частью всех их, на молодых мирах, и не было ни одного из них, кого я не мог бы рассмотреть как свое отражение.

И наконец я прорвался сквозь тьму на свет — в то место моих молний, бесконечной пустоты, где шла настоящая битва, битва человека искреннего, с древней, чуждой тьмой, которая навсегда сохранила бы нас зверьми. И вдалеке, словно в конце длинного тоннеля, увидел Падму, стоящего под усиливающимся солнечным светом и ослабевающим дождем, стоящего у парковки и обращающегося ко мне.

— Теперь вы видите, — говорил он, — почему так нуждается в вас Энциклопедия. Только Марк Торри смог привести ее к этому моменту. И лишь вы можете закончить эту работу, потому что огромная масса людей Земли не может пока увидеть картинку будущего, существующего в самом окончании создания Энциклопедии. Вы, кто сам пересек пропасть между людьми Осколочных Культур и теми, кто рожден на Земле, сможете встроить свое видение этого в Энциклопедию. Так что, когда она будет достроена, она во многом сможет помочь тем, кто этого не видит, и таким образом, начнет воссоздание, которое придет, когда Осколочные Культуры, их народы вернутся и соединятся с основой Земли, превратившись в человека новой формации, эволюционировавшего человека.

Его мощный взгляд, казалось, на мгновение смягчился под лучами солнца. И улыбка слегка погрустнела.

— Вы проживете дольше меня и увидите больше. До свидания, Тэм.

И вдруг, совершенно неожиданно, я увидел все это. Неожиданно все слилось и соединилось в моем уме. Это видение и сама Энциклопедия, ставшие одной реальностью. И в этот самый момент мой разум прыгнул на дорогу противодействия, с которым мне придется столкнуться, чтобы воплотить все в реальность.

И уже все начало приобретать твердые черты в моей голове, из моего знания мира — лица и методы, с которыми мне придется столкнуться. Мой разум несся вперед, догоняя их и обгоняя в планах, подготавливаемых ими.

Уже сейчас я видел, насколько иначе я буду работать, чем Марк Торри. Я сохраню его имя как символ и лишь буду делать вид, что Энциклопедия продолжает строиться в соответствии с подготовленными им планами. Я назову себя лишь одним из членов Совета Управляющих, которые теоретически все будут иметь равные со мной полномочия.

Но в действительности я буду ими управлять, исподтишка, как могу только я. А сам буду свободен, таким образом, от необходимости прибегать к хлопотным мерам защиты против сумасшедших, вроде того, что убил Марка. Я буду свободен путешествовать по Земле, одновременно следя за строительством, обнаруживая и подавляя усилия тех, кто будет пытаться работать в противодействие строительству Энциклопедии. Уже сейчас у меня появились первые наметки, как я все это начну.

Но Падма уже повернулся, чтобы покинуть меня. Я не мог просто так отпустить его. С трудом я оторвал свой мысленный взор от будущего и вернулся назад, в день сегодняшний. К ослабевающему дождю и усиливающемуся свету солнца.

— Подождите, — произнес я. Он остановился и повернулся ко мне. Мне было трудно выразить сейчас то, к чему я пришел.

— Вы…

Мой язык отказывался мне повиноваться.

— Вы не сдались. Вы верили в меня все это время.

— Нет, — ответил он.

Я моргнул, непонимающе глядя на него. Но он лишь покачал головой.

— Я должен был верить результатам моих вычислений. — Он слегка улыбнулся, словно извиняясь. — А мои вычисления не оставили вам никакой настоящей надежды. Даже на том вечере в честь Донала Грина, на Фриленде, когда у нас уже имелось довольно много информации, полученной из Энциклопедии за пять лет, возможность вашего спасения самим собой казалась слишком незначительной, чтобы планировать что-то, исходя из этого фактора. Даже на Маре, когда мы вас вылечили, вычисления по-прежнему не давали вам никакой надежды.

— Но… но вы оставались все время рядом со мной… — запинаясь, выдавил я, уставившись на Падму.

— Не я. Никто из нас. Только Лиза, — ответил он. — Она так никогда и не сдавалась в отношении вас, начиная еще с того первого случая в Энциклопедии, что произошел в офисе Марка Торри. Она рассказала нам, что нечто… нечто подобное искре проскочило между вами, когда вы с ней разговаривали во время экскурсии, еще прежде, чем вы прошли в Индекс-зал. Она верила в вас даже тогда, когда вы отвернулись от нее на вечеринке Грина. И когда мы начали лечить вас на Маре, она настояла на том, чтобы стать частью процесса лечения, так что мы могли эмоционально связать ее с вами.

— Связать. — Это слово не несло в себе смысла для меня.

— Мы таким образом установили ее эмоциональное сопереживание по отношению к вам во время того самого процесса, в течение которого мы вас лечили. Для вас это не имело никакой разницы, но этот процесс привязал ее к вам очень сильно. А теперь, если она вас когда-нибудь потеряет, она будет страдать так же, если не больше, как страдал Йан Грин из-за потери своего брата-близнеца — Кейси.

Он замолчал и посмотрел на меня. Но я по-прежнему не мог собраться с мыслями.

— Я все еще… не понимаю, — произнес я. — Вы сказали, что это никак не воздействовало на меня, то, что вы с ней сделали. Но что хорошего тогда…

— Никто из нас, насколько показывали наши расчеты тогда, не понимал, да и сейчас не может понять, что произошло. Наверное, если она была к вам привязана, то, естественно, и вы, в свою очередь, были привязаны к ней. Но это походило на попытку привязать стрижа за нить к пальцу гиганта, если вот таким образом можно показать огромный масштаб вашего воздействия на общий план в соотношении с ее эффектом. Только Лиза считала, что это может чем-то помочь.