Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 3

Они легли на животы и стали медленно и бесшумно подниматься. Подъем занял добрых полчаса. Но, в конце концов, они оказались рядом друг с другом на краю обрыва. Они лежали и молча смотрели в темноту открывшейся перед ними долины. Донал тронул Ли за плечо, и, когда тот повернулся, Донал дотронулся до своего носа, и, указав на долину, сделал энергичный вдох. Ли повернул лицо к долине и в течение нескольких минут лежал, внешне ничего не делая. Через некоторое время он повернул лицо к Доналу и кивнул. Тот поманил командиров с обрыва.

Донал ничего не спрашивал, а спутники ничего не говорили, пока не оказались на безопасном расстоянии, за своими постами. Тогда Донал обратился к Ли:

— Ну, Ли, что вы почувствовали?

Ли колебался. В его голосе, когда он, наконец, ответил, чувствовалось удивление.

— Не знаю, сэр, — ответил он. — Но, по-моему, что-то кислое… Такого запаха я не помню.

— Это все, что вы можете сказать? “Что-то кислое”?

— Да, сэр, — ответил Ли. — У меня хорошее обоняние, командир, в самом деле хорошее, — голос его звучал воинственно, — но ничего подобного я до сих пор не ощущал. Я вспомнил бы.

— Кто-нибудь из вас бывал на этой планете раньше?

— Нет, — ответил Ли.

— Нет, сэр, — повторил Морфи.

— Понятно, — сказал Донал.

Они вернулись к той самой балке, с которой он встал три часа назад.

— Это все. Благодарю вас, командиры групп. — проговорил и вновь сел на балку, а эти двое, немного поколебавшись, исчезли.

Оставшись один, Донал вновь склонился над картой и некоторое время сидел в задумчивости, а потом, подозвав Морфи, сказал, что отправляется на командный пункт.

Командный пункт располагался в затемненном помещении. Внутри спал ординарец, у освещенной карты сидел Скуак.

— Где комендант? — спросил вошедший Донал.

— Отправился спать три часа назад, — ответил Скуак. — У вас к нему какое-то дело? Он оставил меня дежурить.

— Где он расположился?

— В десяти метрах отсюда, в кустарнике. Но что случилось? Вы хотите разбудить его сейчас?

— Может, он уже проснулся, — сказал Донал и вышел.

Выйдя из командного пункта, он осторожно двинулся в направлении, указанном ему Скуаком. Здесь, прикрепленный к двум деревьям, висел полевой гамак, в нем сквозь верхнюю накидку смутно вырисовывались очертания человеческой фигуры. Но едва Донал протянул руку и дотронулся до плеча спящего, то сразу же понял, что коменданта здесь нет. В гамаке лежал лишь пустой костюм. Сдерживая участившееся дыхание, Донал повернул обратно. Пройдя мимо командного пункта, он направился к городу, но неожиданно был остановлен часовым.

— Извините, командир, — сказал часовой, — приказ коменданта. Никому не разрешается уходить в город. Даже ему самому, — сказал он. — Там ловушки.

— Спасибо, — ответил Донал. Повернувшись, он скрылся во тьме. Но, отойдя немного в сторону, повернул обратно, осторожно миновал посты и приблизился к домам города. Маленькая, но очень яркая луна, которую жители Гармонии называли Оком Господа, только что взошла, и всюду появились серебряные и черные тени. Укрываясь в темных местах, Донал начал тщательно обыскивать город, дом за домом и здание за зданием.

Это было утомительное занятие, так как все нужно было проделать в тишине. Спустя почти четыре часа он нашел то, что искал.

В центре небольшого освещенного луной и лишенного крыши строения стоял Хьюго Киллиен. В своем маскировочном военном мундире он выглядел весьма внушительно. Рядом с ним, почти в его объятиях — Анна, избранная из Культиса. Позади них, мерцая под действием поляризующей установки, стояла маленькая летающая платформа, которая, несомненно, должна была обеспечить ее появление.

— Любимая, — говорил Хьюго. Голос его был так тих, что едва долетал до скорчившегося за полуразрушенной стеной Донала. — Любимая, вы должны верить мне. Вместе мы можем остановить его: но вы должны разрешить мне вмешаться в это. Его власть огромна.

— Знаю, знаю, — Анна прервала его, заламывая руки. — Однако каждый день ожидания увеличивает опасность для нас, Хьюго. Бедный Хьюго, — она протянула руку и погладила его по щеке, — это я вовлекла вас в это.

— Вовлекли? Меня? — Хьюго сдержанно рассмеялся. — Я вступил на этот путь с открытыми глазами. — Он попытался прижать ее к себе. — Ради вас…

— Сейчас не время, — она мягко остановила его. — И потом, вы это делаете вовсе не из-за меня. Из-за Культиса. Дело не во мне, — с яростью сказала она, — он не получит под свою власть мою землю.

— Конечно, ради Культиса, — ответил Хьюго. — Но Культис — это вы, Анна. Вы — это все, что я люблю на Экзотике, но разве вы не видите, что все основано лишь на ваших подозрениях? Вы думаете, что он действует против Сэйоны, но это же не значит, что он действует против Культиса вообще.

— Но что же мне делать? — воскликнула она. — Я не могу действовать против него теми же методами. Я не могу обманывать, лгать и посылать шпионов, тем более, что мой контракт все еще у него. Я вообще не могу этого сделать. Вот что значит быть избранной. — Она сжала кулаки. — Я в ловушке у собственного мозга, у собственного тела. — Неожиданно Анна снова повернулась к нему: — Но когда я впервые заговорила с вами два месяца назад, вы ответили, что это очевидно.

— Я ошибался, — успокаивающим тоном произнес Хьюго. — Кое-что привлекло мое внимание, но, во всяком случае, я был неправ. У меня ведь тоже есть принципы, моя Анна. Может, они не достигают уровня вашей психологической блокады, но я тоже знаю, что такое честь и право.

— Да, я знаю, знаю, Хьюго, — она была вся раскаяние, — но я в отчаянии. Я не знаю…

— Если бы он только предпринял что-нибудь против вас лично…

— Против меня? — она фыркнула. — Он не посмеет. Я — избранная из Культиса. А кроме того, это было бы глупо, — добавила она с тем же здравым смыслом, о котором в ней Донал и не подозревал. — Этим он бы ничего не добился, а только встревожил бы Культис.

— Не знаю, — Хьюго нахмурился. — Он — мужчина. Когда я лишь подумаю…

— О, Хьюго, — она внезапно хихикнула, как школьница. — Не будьте таким смешным.

— Смешным? — он был оскорблен.

— Я не хотела обидеть вас, Хьюго. Перестаньте смотреть слоном, которого пчела ужалила в хобот. Об этом нечего и говорить. Он слишком рассудителен для… — она вновь хихикнула, потом вздохнула. — Нет, вам нужно бороться с его разумом, а не с сердцем.

— А о моем сердце вы не заботитесь? — он задал этот вопрос каким-то осевшим голосом.

Она глядела в землю.

— Хьюго, вы мне нравитесь… — сказала она. — Но вы не понимаете. Избранная из Культиса — это… это символ.

— Вы хотите сказать, что не можете.

— Нет, нет, не это, — Анна быстро взглянула на него. — Я не могу не любить, Хьюго. Но если я вовлечена во что-то, пусть даже незначительное, но имеющее отношение к Культису, я не могу… понимаете?