Харуки Мураками - 1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре)

Как назло, именно в этом альбоме сольных партий Бигарда раз-два и обчелся. И каждая — не дольше одного квадрата. Все-таки что ни говори, а это альбом Армстронга. Тем не менее каждый вздох кларнета подруга смаковала, как дорогое воспоминание, помнила наизусть и всякий раз тихонько мычала под музыку.

— Возможно, найдутся на свете кларнетисты и покруче Барни Бигарда, — говорила она. — Однако более идеального сочетания душевной теплоты с виртуозностью среди джаз-кларнетов не встретишь, сколько ни ищи. Его манера игры, особенно если маэстро в ударе, всякий раз порождает некий отдельный пейзаж-настроение.

Других кларнетистов Тэнго не знал, и сравнивать ему было не с чем. Но все же насколько добр, ненавязчив и богат на идеи кларнет на этой пластинке, он понял лишь постепенно, прослушав вместе с подругой весь альбом много раз. Хотя стоит признать: понял он это лишь благодаря тому, что его заставляли вслушиваться. Грубо говоря, ему требовался гид-проводник. Услышь он эту музыку случайно и в одиночку — черта с два бы что-нибудь разобрал.

— Барни Бигард — настоящий игрок второй базы, — как-то сказала подруга. — Понятно, что сами соло у него классные, но все же самое главное он вытворяет на подсознании слушателей. Жутко сложные вещи подает так, словно ни ему, ни нам это не стоит ни малейших усилий. Но эту его философию замечают только очень внимательные меломаны…

Всякий раз, когда начинался «Atlanta Blues» — шестой и последний на второй стороне альбома, — подруга хватала Тэнго за что-нибудь и требовала, чтобы он непременно вслушался в «особо чувственное» соло Бигарда, затиснутое между вокалом и трубою Армстронга.

— Вот! Слышишь? Сначала вскрикивает, как младенец. То ли от удивления, то ли от восторга, то ли просто от счастья… А потом превращается в радостное такое дыхание — и улетает неизвестно куда. В какое-то очень правильное место, которого нам и знать не дано. Во-от! Настолько воздушное, трепетное соло может выдать только он и больше никто. Ни Сидни Вашей [2] Принято Сидней Беше. , ни Джимми Нун, ни Бенни Гудмен — ни один из мировых виртуозов кларнета на такую изощренную чувственность не способен.

— Откуда ты знаешь столько старого джаза? — как-то спросил ее Тэнго.

— В моем прошлом много такого, чего ты не знаешь, — ответила подруга, поглаживая его член. — И чего никому уже не изменить.

Поработав с утра, Тэнго прогулялся до станции, купил в киоске газету. Потом зашел в кафетерий, заказал себе тосты с яйцом и в ожидании завтрака погрузился в новости, прихлебывая кофе. Как и предсказывал Комацу, о Фукаэри написали. В разделе «Общество», сразу над рекламой автомобилей «мицубиси». Под заголовком: «Ведущая писательница-тинейджер исчезла?»

Как стало известно утром ** июля, автор нашумевшего романа «Воздушный кокон» г-жа Эрико Фукада (17лет), известная под псевдонимом Фукаэри, пропала без вести. Согласно утверждениям ее опекуна, ученого-историка г-на Такаюки Эбисуно (63 года), объявившего ее в официальный розыск, вечером 27июня Эрико не вернулась ни домой в Оумэ, ни в квартиру на окраине Токио, и связь с ней оборвалась. Как сообщил г-н Эбисуно по телефону, в последний раз, когда он видел Эрико, девушка выглядела жизнерадостной, никаких причин для того, чтобы она убегала из дому, он назвать не может, а поскольку до сих пор ничего подобного с ней не случалось, обеспокоен, не произошел ли несчастный случай. Ответственный редактор издательства ***, выпустившего «Воздушный кокон», г-н Юдзи Комацу сообщает: «Хотя роман уже шесть недель лидирует в списках продаж, г-жа Фукада ни разу не выразила желания пообщаться с прессой. Насколько ее исчезновение связано с подобной линией поведения, издательству пока сказать трудно. Г-жа Фукада — юная одаренная личность, подающий надежды литератор. Мы от всей души молимся за то, чтобы как можно скорее увидеть ее вновь живой и здоровой». Полиция разрабатывает сразу нескольких версий произошедшего.

Тэнго понял: это пока все, что могут позволить себе газетчики. Если сейчас они подадут эту новость как сенсацию, а через пару дней Фукаэри как ни в чем не бывало вернется домой, журналист, написавший статью, сгорит со стыда, а репутация газеты заметно пошатнется. Ту же линию гнут и в полиции. Что одни, что другие предпочитают первым делом запустить в небеса не особо приметный аэростат и оттуда наблюдать, куда движется общественное мнение. Вот затрещат таблоиды, забубнят теледикторы в новостях — тогда и поговорим серьезно. А пока торопиться некуда.

И все-таки рано или поздно в воздухе запахнет жареным, в этом можно не сомневаться. Хотя бы потому, что «Воздушный кокон» — бестселлер, а его автор — притягательная семнадцатилетняя красотка. Которая пропала неведомо куда. Галдеж подымется до небес, это уж точно. О том, что Фукаэри никто не похищал и что она где-то, знают лишь четыре человека. Она сама, Тэнго, Эбисуно-сэнсэй и дочь сэнсэя Адзами. Ни одна живая душа, кроме них, понятия не имеет, что вся эта шумиха с исчезновением — просто спектакль для привлечения внимания.

Радоваться ли этому тайному знанию? Или опасаться за свою шкуру? Наверное, лучше радоваться. По крайней мере, за саму Фукаэри можно не волноваться, раз она в безопасности. Но с другой стороны, разве не сам Тэнго помог всей этой афере осуществиться? Сэнсэй поддел палкой огромный придорожный булыжник, напустил солнца в яму, что распахнулась в земле, и теперь дожидается, что же оттуда выползет. А Тэнго волей-неволей ждет рядом. Что именно выползет, ему знать не хочется. И по возможности, видеть — тоже. Вряд ли что-нибудь приятное. Но увидеть, к сожаленью, придется.

Тэнго выпил кофе, дожевал тосты и, оставив на столе прочитанную газету, вышел из кафетерия. Вернувшись домой, почистил зубы, принял душ и начал собираться на лекции.

В колледже на обеденном перерыве к нему явился посетитель. После утренних лекций Тэнго зашел в зал отдыха для преподавателей, сел на диван и собрался было пролистать еще не читанные утренние газеты. Вдруг перед ним возникла секретарша директора и сообщила, что некий господин просит у него, Тэнго, аудиенции. Секретарша была на год старше Тэнго. Очень способная женщина. Хотя формально и числилась секретаршей, в действительности тащила на себе почти все управление колледжем. Для классической красавицы лицо, пожалуй, грубоватое, но это с лихвой компенсировалось ее превосходным чувством стиля как в одежде, так и в манере держаться.

— Представился как господин Усикава, — добавила она.

Никого с таким именем Тэнго не помнил. Секретарша отчего-то слегка нахмурилась.

— И поскольку вопрос жизненно важный, попросил беседы с глазу на глаз.

— Жизненно важный? — удивился Тэнго. По крайней мере, в стенах этого колледжа никто до сих пор не обращался к нему с жизненно важными вопросами.