Владимир Цветков - Изнанка мира

Это был Лабиринт Времени.

Именно он. Потому что с незапамятных времен ведется регистрация всех слепачей, вышедших из Лабиринта. Когда-то была даже такая профессия — слепчак, а потом этим занялись автоматические регистраторы. И это было задолго до самозаводов. Техника контроля уже тогда была доведена до уровня, вполне соответствующего даже современным требованиям. И самое главное, Лабиринт никогда не изменялся, не изменялись и слепачи, не изменялись и условия их выхода из Лабиринта, не менялась и сама дорога, протекающая через Лабиринт. Постоянство исходных предпосылок давало определенные надежды на то, что именно здесь не возникало необходимости в какой-либо модернизации. Следовательно, тут вполне могли оставаться на своих местах доисторические приборы регистрации слепачей, регистрации движения через Лабиринт.

Задачи регистраторов были невелики: фиксация появления человека на дороге Лабиринта, процесса его недолгого движения, времени события, личности идущего либо туда, либо обратно.

Чонки-лао отвлекся от своих мыслей и осмотрелся. Имии Лехха все еще не было.

Все-таки много работы в подсобном отделе. И всегда с самого утра. Наваливается сразу.

Он снова ушел в себя.

Весьма таинственным выглядел случай с Сезуллой. Это Око-лонг распорядился разыскать ее. Но разве события, происшедшие с Летящим, были менее загадочны? И агенты?.. Тут Чонки лишь метался в догадках. Ухватиться было просто не за что… Они исчезли так фантастично, что в устройствах обратной связи с подсобным отделом не осталось никаких следов. Такое случилось впервые. Ведь каждый агент работал со специальным ответчиком, что обеспечивало контроль за ним по всей планете. И это, естественно, являлось для Чонки-лао не менее сложной загадкой, чем сюрпризы Сутто. Со вчерашнего дня Чонки-лао снял с него бронь контроля, но информации о Сутто так и не поступило. Чонки не верил, что тот мог запросто миновать все зоны контроля. Такое казалось абсолютно невозможным. Чонки знал, что никто не может обойтись без негокатов. А это было самое верное место для контроля. Здесь что-то явно не так. Технический Центр на запросы о Сутто выдавал ноль. Невероятно!

Именно с этой новостью Чонки примчался к Око-лонгу тогда. Сначала он был взбудоражен. Но многосторонний остудил его пыл своими резкими замечаниями. Вот в то время Чонки-лао и выболтал зачем-то об удивительном, бесследном исчезновении секретных агентов. Да, трудно стало работать. И с каждым годом — все сложнее. Просто невозможно!

Он еще раз посмотрел по сторонам. Имии Лехха по-прежнему не было видно.

До этого момента Чонки-лао не задумывался о том, зачем он вообще работает. Почему занимается своим делом. Он никогда прежде не думал и о том, что все можно враз бросить. Бросить и забыть. Зажить спокойной, беззаботной жизнью миллионов. Зачем же мучиться, если самозаводы обеспечивают каждого всем необходимым?

Он вдруг понял: эта работа никогда не была его призванием или мечтой всей жизни. Она была просто работой. Она не давала ему ничего. Она только брала.

Даже речи не могло быть о признании, радости, славе, а о богатстве — тем более.

Чонки-лао осознал, что ни в чем другом он не находил себе применения. У других было куда деть свое время, как распорядиться им. А вот Чонки отдавал его работе. Причем по-настоящему. Соблюдая все законы Соединения, он понимал, насколько бесполезно это занятие и, по сути, вся деятельность самого Соединения. Пожалуй, никто так глубоко не представлял себе, что Соединение уже утратило всякий смысл как управляющая и необходимая организация…

И снова он подумал о самозаводах. О Лабиринте Времени.

Чонки-лао поймал себя на том, что с удовольствием отвлекся от глобальных проблем. Ему было приятно думать об этом. Немного помечтать о возможной удаче, которая была очень нужна ему. Хотелось в нее верить. Вот такой, несколько романтичный штрих обнаружил в своем характере, в своем поведении Чонки-лао. Возможно, поэтому, именно поэтому он и продолжал работать.

— Я приветствую вас, дорогой Чонки-лао, — Имия Лехх дружески улыбался и всем своим видом представлял человека, у которого нет никаких проблем.

— Очень рад тебе, дружище Лехх, — Чонки-лао искренне радовался, что Имия все-таки пришел.

— Честно говоря, я несколько удивлен… И, собственно, не знаю даже, чем смогу быть тебе полезен. Ну, честное слово, Чонки… Неужели ты и впрямь надеешься на меня? Ты же знаешь, что мне не очень-то по душе занятия подобного рода…

— Помочь — дело непростое, но хотелось бы… — тихо, но настойчиво произнес Чонки-лао. — Возможно, поздновато. Но здесь случай необычный. Всюду одни загадки.

— Да… Но ты и сам пока слова вразумительного не сказал… Здесь у тебя такая работа, а я… Я совсем не специалист. Я весьма далек от всего этого.

— Так только к лучшему. Но я тебя совсем не узнаю. Где энергия, любознательность, интерес, острота мышления?

— Ответственность, дорогой Чонки-лао. Ответственность. Ты ведь по всем вопросам своего подсобного отдела лицо ответственное, а я — безответственное…

— Чепуха! Теперь мы все крайне безответственны. Нам не за что отвечать. Незачем. Не перед кем.

— Это какая-то супермодная точка зрения! Я с ней, к сожалению, не знаком, да и не вижу в том никакой пользы. Чонки, признайся, что случилось? Помочь я тебе, конечно, не смогу, это ясно, но…

— Не надо. Не для того я приглашал тебя. Я же сказал, что уже поздно.

— Ох, и загадочная же у тебя работа! Столько беседуем, а пока один только туман…

— Почему туман? Разве неясно? Мне вот совершенно отчетливо стало понятно, что уважаемый Имия Лехх испугался запаха даже малой ответственности…

— Не надо так круто. Это не остроумно. Но коль Чонки-лао заговорил напрямик, то можно сделать вывод, что дела его дрянь.

— Ты прав, Имия. Прав, как всегда. Но если бы то было мое личное горе! Да какое там! Мы, кастеройяне, все находимся на пороге катастрофы… Если уже не в ее очаге…

— Я привык тебе верить, Чонки. Но, пожалуйста, не пугай меня событиями глобального характера. Ты же знаешь мое мнение по поводу всех этих изменений, создающих условия нашего бытия.

— Вот именно потому я и хочу побеседовать с тобой о некоторых вопросах такого характера, в которых, пожалуй, только ты сможешь разобраться. Если в них вообще не запутаешься.

— Опять загадки! Ты сегодня, Чонки, прямо скажу, просто в ударе!

— Я тоже был бы рад пошутить. Но вместо этого предлагаю тебе заняться Лабиринтом Времени…

— Как это — заняться? Ты же знаешь, что это бесполезно. Я рассчитывал на что-нибудь поинтереснее. А тут вдруг Лабиринт… Зачем?

— Видишь ли, Имия, только ты чего-то стоишь среди нас всех как технически образованный человек.