Владимир Цветков - Изнанка мира

— Вы потеряли себя. Вы — потерянный! Данни вдруг всего затрясло. Он обернулся.

— Вы сами себе поставили точный диагноз, — продолжал человек в униформе Службы Профессиональной Пригодности.

— Что?..

— Но мы вас вылечим, — бодро продолжал тот. — Два месяца курортов Адриатики и Система Подавления Странностей быстро вернут вас к обычной жизни.

— Не понял…

— Можете считать, что испытания закончились для вас благополучно. Вы все-таки переступили через себя…

Подъехала мусороуборочная машина.

— Уберите, наконец, эту бутафорию! — скомандовал роботам человек в униформе.

Те послушно схватили макет старика за ноги и поволокли к мусоросборнику.

А служащий снова, теперь уже нетерпеливо, обратился к Данни:

— Ну идемте же! Все необходимые документы давно оформлены!

Солл Тиим со злостью сплюнул на пол. Отошел к окну. Раздраженно уставился в туманную даль.

Впервые за долгие месяцы своей однообразной работы в нем шевельнулось чувство собственного достоинства. Недовольство своим положением, словно язык пламени, обожгло душу. Изо дня в день он мыл одни и те же склянки после одних и тех же чьих-то опытов. Неужели это судьба? Завтрак, южный экспресс, работа, обед, работа, северный экспресс, ужин, сон и опять завтрак… И снова те же склянки…

Внезапно Солл Тиим вспомнил о марсианской воде, рванулся и быстро перекрыл кран.

«Идиотская работа! Уже в который раз никак не выйти на режим. Столько воды впустую ухлопал! На Марсе халтурят. Что ни партия — то вода с примесями, а мне — отвечай… Чертовы склянки! Чем их мыть? Теперь воды уже точно не хватит. Да и вообще, роботов — целый институт, а чем они занимаются — никто толком не знает. Почему-то ни одного сюда не поставили склянки мыть!»

Вечерело. Небо ожило. В лучах заходящего солнца засверкали гравитационные поезда. Наступал час пик.

Солл Тиим снял одежду и бросил ее в утилизатор. Принял душ, оделся в чистое и вышел.

«Склянки, банки… Словно посудомойка. А ведь обещали: поработаешь с годик — в отдел переведем, настоящее дело поручим. Ну почему они врут?»

Пропикало восемнадцать ноль-ноль.

На лестнице, как обычно, он встретил Сааму Сокк из отдела стимуляции настроений. Она, как всегда, спешила к начальству, но все-таки приостановилась, обворожительно улыбнувшись ему. Однако Солл Тиим, не сбавляя шаг, свернул в боковой коридор. Отсюда до семнадцатого выхода оставалось идти минуты две.

В восьмом экспериментальном крыле дверь технического зала оказалась незакрытой. «Неужели забыли? Теперь кого-то накажут… Ну и пусть!» — и Солл Тиим чуть было не прошел мимо, как вдруг…

— Вот гад! — резкий голос из-за двери словно пригвоздил его к месту. Он даже замер.

— Человек… Человек… Это только звучит гордо… — тот же пронзительный голос эхом отражался в гулкой тишине коридора.

«Работают еще», — подумал Солл Тиим.

— И ты говоришь такое? — прохрипел в ответ другой голос. — В мое время за такие слова…

— В твое время, в твое время! — дерзко перебил первый голос. — Твое время давно прошло!

— …тебя бы просто ликвидировали, — упорно гнул свое хрипатый.

Солл Тиим прислушался.

— Я говорю то, что думаю, — диалог за дверью продолжался.

— Верю.

— И это естественно.

— Ходить без одежды тоже вроде естественно. Но так никто не делает!

Солл Тиим еще больше заинтересовался разговором.

— Опять демагогия! А в жизни все по-другому. Мы-то в нашем институте чем занимаемся? И много ли тут настоящих людей? Ха!..

Солл Тиим с сожалением подумал о том, что, действительно, за последние месяцы, кроме роботов, он ни с кем не встречался. Заработался!

— Зачем нам себя с кем-то сравнивать? Мы дело делаем, — продолжал хрипатый.

— Не обманывай себя. Кому это надо? Тебе? Мне? Во всяком случае, не нам. Им. А что это за работа такая — быть человеком?..

«И в самом деле, такой работы нет, — подумал Солл Тиим. — Непонятно…»

— Просто каждый должен заниматься своим делом.

— Я крепок. Я здоров. А что делаю? Который месяц подряд изо дня в день ставлю одни и те же опыты, получаю одни и те же результаты. Да ведь других и быть не может!.. Если смешать литр марсианской воды и литр дистиллированной, то всегда получается полтора литра чистого спирта. А куда исчезает поллитра — никто не знает.

— Ясное дело… Но пойми, дело не в пол-литре, а в самом процессе!

— В каком еще процессе?

— Да в любом! Ты получаешь чистый спирт. Для последующих твоих опытов склянки надо мыть?

— Для опытов? Конечно.

— Кто моет — сам знаешь. И если кто-нибудь из вас перестанет делать свое дело, то другой останется без работы.

— Ну и что?

Теперь Солл Тиим был весь внимание.

— Как «ну и что»? А я? Я же все время убираю ваши помещения после опытов. Без работы останусь… У каждого своя работа.

— Ну вот и работай.

— Ты же знаешь, сколько нас участвует в этом процессе. Не одни мы.

— Я не понимаю смысла такой работы. Должно быть разнообразие. Настоящий результат.

«Он прав!» — с волнением подумал Солл Тиим.

— Мне бы чего-нибудь нового, да покрепче!..

— Ураган! — прорычал новый голос. — Ассистент, вентилятор!

Сумасшедший поток воздуха чуть не сорвал дверь. Солла Тиима с силой бросило на стену.

— Море! — дико выкрикнул тот же голос. — Ассистент, помпа!

Не успел Солл сообразить в чем дело, как огромная волна накрыла его с головой и отбросила в другую сторону.

— Гроза! — прогремел все тот же голос. — Ассистент, разрядник!

С жутким треском полыхнула оранжевая молния, бешено прыгая в зеркальных стенах коридора. Ударил гром. Захлестал дождь. Солл промок до самых костей и теперь стоял, весь дрожа, оглушенный, ослепленный у дверей технического зала.

— Ну как? — торжествовал резкий голос. — Вот это по мне. Я для такого создан!.. — ликовал он.

— Э-эх! — прохрипело во внезапно наступившей тишине. — Дурацкие эффекты — и только… Лишенные смысла…

— Да, конечно, надо, как Солл Тиим, только один час мыть поганые склянки после моих опытов — и быть уверенным, что отработал нормальный рабочий день… Через час — снова за работу. И так целыми сутками.

У Солла Тиима сжалось сердце… Он не понимал, в чем тут дело. Час туда, час сюда, и причем здесь целые сутки? Ерунда какая-то. Он ведь работал как полагается: все по графику, все по режиму.

— Это такой режим, — продолжался разговор за дверью. — Скоро всем уплотнят жизнь. Только работай!

— Тоже мне работа. Нам давно пора заняться собой, а не жить чужими мыслями. Организовать свою федерацию, устраивать свои дела. Что в этом плохого?

— Мы живем для людей, и нам надо благодарить за это судьбу. Сам подумай: разве можно найти лучшую работу, чем здесь? Кто нам ее даст?