Саймон Кларк - Чужак

— И?

— На меня что-то нашло… на какое-то время я потерял сознание. Очнувшись, понял, что лежу на полу среди битой посуды. Сначала думал, что этот тот парень… что он меня вырубил, но потом выяснилось… В общем, это было что-то вроде затмения. Но его я все же одолел. Мама рассказала, что мы дрались, и он разбил мне нос и лоб, но потом я схватил его за горло и так ударил головой о стену, что даже плитка треснула. — Я вздохнул. — Маме плитка очень нравилась, она называла ее роскошной.

— Ты спас их.

— Да.

— Что потом?

— Парень не шевелился. Может, отключился, а может, и умер — не знаю. Мы забрали мешки с продуктами и уехали. По чистой случайности нам удалось найти домик на горе. Настоящая нора. Там и сидели несколько месяцев.

— И шершни вас не нашли?

— Нет. Впрочем, я мало что помню. Напился воды из речки, а она оказалась зараженной чем-то. Мне было очень плохо. Лихорадка, бред… я даже ночь ото дня не отличал. Все как в тумане.

— И твои мать и сестра смогли тебя выходить?

— Да. Добывали продукты в брошенных домах и магазинах. Но, как я уже сказал, у меня провал в памяти.

Мы подошли к ступенькам, которые вели к лодке.

— Потом по какой-то причине мы снова оказались на дороге. Приехали в небольшой городок в горах… от него мало что осталось. Я все еще не мог есть, и почти не приходил в сознание. Не знаю, что именно произошло, но мама и сестра заболели. Я уже начал искать помощь, когда на нас наткнулись охотники из Салливана. Салливан — это городок на том берегу озера. Нас отвезли к врачу, но мама и Челла все равно умерли, почти одновременно. Врач сказал, что причиной было заражение крови. Я до сих пор не уверен, что ему удалось установить действительную причину. Что ты делаешь?

— Сажусь в лодку.

— Нет, тебе лучше остаться здесь. Я привезу продукты.

— Это ты так говоришь. А если передумаешь и решишь остаться там, на своем райском островке?

— Я привезу продукты.

Микаэла сняла с плеча обрез.

— Неужели ты собираешься прострелить мне голову, если я не выполню твой приказ?

— А что мне это даст? От мертвеца толку мало. — Она положила оружие на сидение.

— Послушай, Микаэла, я не могу привезти чужака в город. Черт, нам даже запрещено покидать остров.

— Я с тобой.

— Нет. Если тебя увидят, нас обоих убьют. Поверь.

— Грег, я поеду с тобой, — твердо сказала она.

Что я мог сделать: стукнуть ее по голове и оттащить к стене терминала?

Привязывая моторку к причалу около дома, я шепнул Микаэле:

— Встают у нас здесь поздно, так что встретить мы никого не должны, но все же держись тише. Договорились?

Повесив обрез на плечо, она кивнула. Было довольно светло, и любой, кому пришло бы в голову прогуляться на рассвете, мог заметить нас и поднять тревогу. Поэтому я отказался от короткого трехминутного маршрута в пользу чуть более длинного и безопасного, проходящего через лес. К счастью, над озером стоял туман, скрывавший нашу переправу из Льюиса в Салливан.

Конечно, ситуация была совсем не идеальной, но я помнил о голодных друзьях Микаэлы. Они заслужили небольшой праздник. Кроме того, улыбающиеся ублюдки Салливана не умерли бы от голода, поделившись запасами с нуждающимися. Я уже прикинул, что смог бы переправить продукты в Льюис на моторке и при этом успел бы вернуться под прикрытием тумана.

Увиденное в моем доме подействовало на Микаэлу, как цирк на ребенка. Она с открытым ртом смотрела на банки и коробки, которые я выгружал из шкафчиков на стол.

— А теперь можешь расслабиться, — сказал я, опуская ставни. Она молча кивнула. — И не бойся, мы в четверть мили от ближайших соседей.

— Хорошо, — прошептала девушка.

— Садись. Я приготовлю тебе что-нибудь.

— Не надо. Давай перенесем продукты в лодку.

— Надо, ты не очень-то хорошо выглядишь. — Возможно, вид продуктов, которых Микаэла была лишена все это время, сыграл свою роль, возможно, что-то еще, но она вдруг покачнулась.

— Мне понадобится несколько минут, чтобы собрать все в ящики. Садись к столу. Вот так. — Я поставил перед ней тарелки. У меня были помидоры, которые выращивались в местной теплице. В корзине лежали сливы и грибы. Сочетание не самое лучшее, но она стала есть. Еще в кухне нашелся ломоть не совсем засохшего хлеба и банка свиной тушенки. Когда я открывал ее, Микаэла смотрела на меня так, словно ожидала увидеть в ней тайник с бриллиантами, а не кусочки мяса, срок годности которого истекал. Но и даже будучи голодной, моя гостья не ела, как свинья. Отрезав ножом кусочек мяса, она не стала запихивать его в рот целиком. Только тут я вспомнил, что и сам не ел более суток, и налил воды из крана.

— У вас и водопровод работает? — Микаэла отпила из стакана и блаженно вздохнула, словно отведала вина. — Да, я не ошиблась — это и вправду рай.

— Насосы качают воду из подземного источника. Еще?

— Пожалуйста.

Я налил ей еще воды, и сам взялся за еду.

— Глазам своим не верю — у вас столько продуктов. Неужели шершни совсем вам не досаждали?

— Нет. Ну, были два-три случая, но они никогда не появлялись группами, только поодиночке. И даже не нападали, только просили дать убежище и еды.

— Значит, у них была ранняя стадия. И что с ними стало?

— Я их убил.

Она удивленно посмотрела на меня.

— Ты убил их еще до того, как болезнь перешла во вторую стадию, и они начали нападать на людей?

— Да… попробуй эти пикули. По-моему, они хороши. — Я хотел сменить тему, но Микаэла не собиралась отступать.

— То есть ты убивал всех чужаков, которые приходили в ваш город.

— Нет. Э… у меня есть где-то сыр, так что если хочешь попробовать…

— Грег, я не понимаю. Ты хочешь сказать, что у вас есть какой-то способ проводить медицинское сканирование? Вы можете определять, заражен человек трясучкой или нет?

— Нет… все не так?

— Тогда как?

— Расскажи мне об ульях, хорошо? та штука, которую я нашел в квартире, она была какая-то жутковатая.

— Жутковатая — это уж точно. Но, Грег, я не расскажу тебе ничего, пока ребята не получат обещанной еды.

Я повернулся к ней. Наверное, что-то в моем выражении насторожило ее настолько, что она даже перестала есть.

— Микаэла, мне не хочется превращать все в игру. Дело в том, что я могу убить и тебя. — Она вздрогнула, а глаза расширились от изумления.

— Послушай. — Я положил руки на стол и крепко сжал пальцы на тот случай, если они вдруг рванутся к ее горлу. — Не знаю, что произошло со мной в прошлом году… Может быть, это было во мне всегда. Объяснить трудно, но если человек заражен, то я это чувствую, инстинктивно. Симптомы могут еще и не проявляться. Человек просто сидит, вот так, как ты, а у меня вдруг начинают сокращаться мышцы. Они словно превращаются в клубки змей. Я убил многих, и женщин, и мужчин. В голове как будто вспыхивает молния — трах-бах, и прежде чем я прихожу в себя — вот оно, порубленное на куски тело. — Я вздохнул, подавляя вызванную воспоминаниями волну тошноты. — Все происходит совершенно внезапно, как взрыв бомбы.