Александр Розов - XIRTAM. Забыть Агренду

— Я понимаю, — он улыбнулся, — речь о том, чтобы отвезти Багиру в отель, чтобы вам не делать крюк по дороге в госпиталь.

— Вы очень проницательны, — констатировала Беата, — так, я могу на вас рассчитывать?

— Можете, — подтвердил он.

…

Остров Банаба. 300 км к востоку от Науру.

Формально — Территория Республики Кирибати.

Банаба похож на 3-километровый круглый пирожок, немного помятый и укушенный с южного берега неким великаном. Дальше великан не стал кушать пирожок, потому что невкусно: под тонким слоем плодородной почвы — сплошные фосфаты. Но британским колонизаторам в XIX веке такое блюдо очень понравилось. Они обратили туземцев (которых тогда было около 4000) в христианство, запретили все проявления язычества (т. е. весь сложившийся образ жизни), и занялись разработкой фосфатов. На разрушение почвы и немногочисленных пресных водоемов, британцам было плевать.

Чтобы все было честно, туземных старейшин привезли на корабль, и подписали ими (старейшинами) договор, разрешающий «The Pacific Phosphate Company» добывать на Банаба фосфаты «везде, где только возможно». Добыча велась три четверти XX века с коротким перерывом на Вторую мировую войну (во время которой Банаба оказался сначала под бомбежками, а потом под японской оккупацией). В итоге, на Банаба не осталось НИ ОДНОГО жителя. Кто не умер от голода и жажды вследствие действий британских колонизаторов, тех добили японские милитаристы (так, на всякий случай). Некоторое количество банаба выжили в эвакуации в основном, на Науру (там тоже добывались фосфаты, но площадь Науру больше, и британское предприятие не успело уничтожить там всю почву и все источники воды). В 1976-м банаба, надеясь, что мир изменился к лучшему, заявили в британский суд иск о компенсации. Какая наивность. Судьи подняли договор с «Pacific Phosphate Company» (помните?) и вынесли вердикт: остров Банаба превращен в пустыню, а население уничтожено абсолютно законно.

Поняв, что правду искать бесполезно, три сотни банаба вернулись на остров и стали обрабатывать мизерные участки, где за полвека успел образоваться гумус, и возникла возможность выращивать что-то съедобное. Кроме того, с прекращением фосфатных разработок, вокруг острова вновь появилась рыба. Туземцы надеялись, что теперь их оставят в покое. Опять же: какая наивность. Правительства Британского содружества подготовили подарок на миллениум: проект добычи оставшихся фосфатов. Туземцы вознегодовали и в 2001-м потребовали полной независимости от Кирибати, и от всех правительств Британского содружества (включая австралийское и новозеландское). Разумеется, им было отказано, и потянулись долгие годы заведомо неравной борьбы.

Уже успело подрасти первое поколение банаба, родившихся на родном острове, когда внезапно на горизонте возникла науруанская фирма «Takido Domo». Не обращаясь к властям Кирибати (на атолле Тарава, в 500 км северо-востоку), эта фирма предложила сделку непосредственно старейшинам банаба. Речь шла о двух квадратных километрах территории, опустошенной старыми разработками фосфатов, к тому же планируемых Британским содружеством в качестве места для очередного цикла этих разработок. Не смущаясь этими обстоятельствами, «Takido Domo» предлагало полновесную сумму за аренду этой территории, причем с оплатой за каждый месяц авансом.

Старейшины согласились, и договор был заключен прямо на торговой площади самой большой деревни Оома. Едва старейшины поставили подписи под простым понятным текстом в 20 строк, как пачка 100-долларовых купюр перешла из рук в руки. Процесс платежа повторился через месяц, и через два. А, на месте фосфоритной пустоши, тем временем, возникло нечто вроде авиагородка с взлетной полосой, сделанной из трассы старой узкоколейки для вагонеток. В авиагородке, помимо сооружений, типичных для аэродрома появилась фабрика, делающая био-фюэл из водорослей, и башня водяного конденсатора, около которой, в огромном брошенном фосфатном карьере стало расти искусственное озеро с пресной водой. Туземцев это не интересовало (люди платят, и пускай занимаются, чем хотят), но вскоре фирма объявила, что озеро общественное, и жители могут брать оттуда воду бесплатно. И отношения сразу изменились. На сухих островах в океане пресной водой делятся только друзья, значит… Сотрудники фирмы стали желанными гостями на вечеринках с деревенскими плясками (которыми, кстати, славится Банаба), а туземцы теперь запросто заходили в авиагородок на чашку чая…

Авиагородок, как оказалось, обслуживал некие «специальные экологические рейсы», протянувшиеся по всему тропическому поясу Тихого океана, почти до Америки. Эти экологические рейсы были связаны с метеорологическими исследованиями, которые проводились таким интересным способом, что туземные юниоры теперь собирались маленькой толпой на каждый очередной старт исследовательских стратопланов.

Стратопланы напоминали авиамодели реактивных гоночных самолетов чуть больше человеческого роста, и центнер весом. Их поднимали на дельтаплане на километр, и сбрасывали. В пикировании включался реактивный движок, игрушка взмывала вверх, исчезала из виду, а потом высоко в небе возникало призрачное пятнышко серебряного тумана: стратоплан преодолевал звуковой барьер в средней стратосфере… Красота!

Разумеется, слухи об этих упражнениях дошли до Таравы (но власти Кирибати этим не заинтересовались, они были увлечены получением нового кредита Мирового банка для последующей дележки) и до Канберры, где нашлись люди, в чьи обязанности входила проверка таких слухов. И вот, на Банаба явился австралийский офицер с предписанием, оформленном согласно «праву правительств Австралии и Новой Зеландии водить свои войска на территорию других государств-членов Форума Тихоокеанских Островов для поддержания порядка и стабильности» (см. Декларацию ФТО, 31/10-2000). Такое право несовместимо с признанной независимостью Кирибати и иных малых островных стран, «добровольно» вошедших в ФТО, но правительствам «Первого мира» на это плевать.

Сначала австралийский офицер с изумлением смотрел на башню, которая прокачивала воздух через рефрижератор, и извергала в искусственное озеро маленькую Ниагару из сконденсированной воды. Понаблюдав, офицер решил: затопленный карьер это не его проблема, пусть разбирается фосфатный концерн. А вот стратосферные летательные аппараты— это подозрительно… Но, оказалось, что этот авиагородок принадлежит тихоокеанскому отделению международной экологической организации «BirdLife», защищающей мигрирующих птиц и борющейся против выбросов парниковых газов и аэрозолей, которые (якобы) разрушают привычные для птиц воздушных потоки.

Что австралийскому военному департаменту даром было не надо, так это очередной конфликт с «зелеными». Тем не менее, офицер внимательно осмотрел всю технику. Стратопланы оказались безобидными любительскими реактивными авиамоделями,