Дорис Лессинг - Маара и Данн

Они вышли на идущую сквозь лагерь на восток грунтовую дорогу, и Маара осмотрелась. Часовые чуть ли не у каждого сооружения. Штабы, склады, казармы? Кто знает. У каждого часового страшные — теперь она знала, что не обязательно только для владельца, — пулебросы. Хенн, который ее вывел, перешел на рысцу, она потрусила за ним. Разговаривать с ней он не пытался. Маара еще не вполне оправилась от усталости — ведь шагать пришлось всю ночь — и не вполне понимала смысл этих упражнений. Возможно, так у них заведено, пленные должны упражняться, и все тут. Пробежали лагерь, она устала и сказала об этом сопровождающему. Он остановился, развернулся на месте и порысил обратно. Как будто она взяла его за плечи и повернула в противоположную сторону. Вечерело, заходящее солнце раскатывало по земле длинные тени лагерных построек. В поле рядом с лагерем маршировали солдаты, офицеры рявкали команды. Очень похоже на то, что она наблюдала в лагере Шабиса. Не знай она чарад, эти выкрики ее бы испугали. Маара мысленно поблагодарила Шабиса за уроки местного языка.

Возле большого здания стояла группа хеннов. Все они враз повернули головы в ее сторону. Может быть, один из них сам генерал Израк? Вида все мужчины солидного. Что они думали о ней, женщине махонди, внешности необычной не только для них, но и для противников-агре тоже. Тут Маара заметила двоих, похожих на людей, изображенных на стене ее комнаты в штабе Шабиса, — стройных, высоких, изящных, непохожих на коренастых уродов хеннов. Очевидно, слуги или рабы.

Тот же хенн принес ей пищу. Поужинав, Маара улеглась, но сразу заснуть не удалось, в голове роились мысли. Чего им от нее надо? Опять размножение? Вполне вероятно, ведь рождаемость и у этих почти на нуле, каждая женщина рассматривается в первую очередь как рожальная машина. Женщина со всеми яйцами во чреве… Но о таких тонкостях хенны представления не имеют, об этом и Шабис не знал, пока она ему не рассказала. Маара решила, что, если ей придется лечь с хенном, она покончит с собой… Хотя, может, и не стоит… Столько пережить, столько вынести, и вдруг… Нет. Она не покончит с собой. Но и размножаться по их приказу тоже не будет. Надо рассчитать так, чтобы ее не оплодотворили. И Маара углубилась в планы, как избежать хотя бы оплодотворения. А потом она сбежит. Пленница наконец заснула, а когда проснулась, ей показалось, что она вновь в скальной деревне — из-за ощущения на теле скользкой ткани коричневой рубахи.

Когда за Маарой пришли, она уже подготовилась. Ее отвели к большому приземистому зданию, на которое она обратила внимание накануне. Стены глинобитные, кровля камышовая, пол внутри земляной, плотно утрамбованный. За длинным столом сидели два десятка одинаковых хеннов, все в одинаковой форме, каждый при какой-нибудь отличительной табличке на груди или на плече. У генерала, напротив которого ее усадили, на плече красная нашлепка. Волосы у всех как-то сально блестят. Жиром мажут, что ли? Маара приготовилась снова рассказывать о своих приключениях, но генерал спросил:

— Когда рожаешь?

— Я… никого не рожаю.

— Ты женщина генерала Шабиса.

— Нет. И никогда не была. Лица присутствующих отвернулись от нее и повернулись одно к другому. Переглянулись, значит. Похоже на удивление.

— И никогда не была. — Судя по интонации, это не вопрос, а констатация, но, похоже, ей все-таки следует ответить.

Удивительный голос: бесцветный, лишенный эмоций, ничего не выражающий.

— Тебе неправильно доложили.

— Мне неправильно доложили. Ты не женщина генерала Шабиса. Ты от него не беременна. Ты вообще не беременна.

Вновь вопрос, и Маара ответила:

— Нет. — И, сознавая, что шуток эти существа не понимают, все ж добавила: — Значит, вы захватили меня по ошибке и теперь можете отправить обратно.

— Мы не отправим тебя обратно. Мы тебя используем. От тебя будет польза. Ты будешь работать. Мы тебе дадим работу.

«По крайней мере, про деторождение молчит», — подумала Маара, а вслух сказала:

— Можно спросить?

Снова все медленно переглянулись.

— Можно спросить.

— А если бы во мне был ребенок генерала, что тогда?

— Он хороший генерал. Успешный генерал. Мы вырастили бы его ребенка нашим генералом.

— А для чего я вам?

— Это вопрос без разрешения.

— Прошу прощения.

— Но я отвечу. Ты знаешь два языка — чарад и махонди.

Она полагала, что теперь генерал поинтересуется ее историей, но он оказался нелюбопытным. Никто из них также не заинтересовался ее невиданной туникой и чудо-тканью, из которой эта одежда изготовлена.

— Я хочу еще спросить.

— Еще спросить можно.

— Генерал Шабис хотел заключить с вами мир. Он считает, что мир полезен всему Чараду.

— Об этом мы пока не говорим. Сначала тебе сообщат, чем ты будешь заниматься. Может быть, в армии. Язык махонди нам пригодится.

— Но у меня с собой не только одежды, даже гребенки нет. Может быть, прикажешь солдатам сходить к Шабису за моими вещами? — Она тут же пожалела о дурацкой шутке, но сдержаться не смогла.

— Глупый вопрос. Мы не собираемся устраивать рейд в тыл врага из-за твоих вещей.

Маара еще не знала, каких гадостей ей ожидать от этих хеннов, но уже поняла, что они редкие зануды.

— Почему генерал Шабис хочет мира?

— Он считает, что мир принесет пользу всем.

— Я хочу знать настоящую причину.

— Это и есть настоящая причина. Он говорит, что война идет уже двадцать лет и никто не сможет ее выиграть.

— Но мы их часто били.

— Однако четверка генералов все так же управляет своей территорией, а вы удерживаете свою территорию, и ничто не меняется.

— Это не так. — Генерал Израк, похоже, все-таки проявил эмоции, разволновался. Глаза его беспокойно задвигались. — Месяц назад мы захватили значительный участок территории. Траншеи, которые разделяли наш западный и их восточный фронт. Год назад мы захватили такой участок, как этот лагерь. И месяц назад снова вернули его. Мы потеряли тогда пятьсот солдат, а они потеряли четыреста.

— Вот-вот. Генерал Шабис считает, что солдаты гибнут зря, что их лучше занять чем-то другим.

— Чем — другим? — Генерал Израк все больше возбуждался, и все сидевшие за столом тоже забеспокоились.

— Города строить. Фермы. Реки чистить. Детей делать. Овощи выращивать.

Кулак генерала Израка грохнул по столу, и тут же врезались в столешницу и кулаки остальных присутствующих, точно таким же жестом.

— У нас пищи хватает. Мы ее захватываем у врага. И наше население выращивает много-много овощей.

Похоже, что Шабис заблуждался насчет возможности заключить перемирие. Жаль, не сообщить ему об этом. Маара вспомнила, что Шабис хотел внедрить шпиона в лагерь противника — и вот она в лагере противника. Но и хенны имели сейчас своего шпиона — в ее же лице. Ибо Маара могла им рассказать все, что знала. И она готова была это рассказать. Может быть, услышав, как все здорово организовано у неприятеля, как успешно правят страной четыре генерала, хенны изменят намерения. Если они вообще способны к изменениям.