Павел Комарницкий - Прошедшая сквозь небеса

И совершенно человечьи руки с пятью чуткими пальчиками. И глаза, искрящиеся любопытством и разумом. Так вот они какие… головастики…

«Правда» — Дина улыбнулась.

«А это у тебя что?»

«А, это… Это мыло. Ну, чтобы мыться».

«А я когда вырасту, тоже буду сам мыться!» — самый маленький «дракончик» очаровательно лупал глазёнками. — «А пока меня мама моет, если когда в болоте измажусь. А если два раза подряд, то огорчается!»

«Сильно?» — Дина уже улыбалась во всю ширину рта.

«Не, не сильно. Если бы сильно, так я бы вообще в болото не лазил, вот! Только в речке бы плавал, и на Круглом озере, и ещё в бочаге. А ты добрая?»

«Ну… наверно, да» — девушка никак не могла согнать с лица улыбку. Ну надо же… так вот они какие, головастики… дети Водяных…

«Не наверно, а да» — безапелляционно заключил головастик постарше, в облике которого сквозило нечто, вызывающее в памяти старомодное слово «очкарик». — «Вот ты нас увидела и сразу радуешься, а другие сухокожие думают плохо. Не все, но многие. А пойдём купаться? Тут рядом речка».

«Да я вообще-то плаваю не очень» — совершенно искренне призналась девушка.

«А мы тебя научим!» — малыш явно не хотел слышать отказ столь замечательной гостьи. — «И нырять, и под водой дышать правильно, чтобы воды не наглотаться полный живот и не кашлять очень долго как вынырнешь».

«Мелюзга!» — осадил карапуза «очкарик». — «Сухокожие не могут дышать водой, только воздухом. Но ты не бойся, Прошедшая сквозь небеса, мы ни за что не дадим тебе утонуть!»

Дина, не выдержав, рассмеялась в голос. А ну-ка, в самом деле — будет что вспомнить на старости лет, если удастся выбраться!

«Ну если утонуть не дадите, тогда пошли!»

— Аааааа!!!

— Значит, мычала-таки песенки? Мычала? Говори, мразь!

— Ааааа!!!

Молодая чьё, голая, со спутанными волосами, извивалась, но колодка крепко держала руки и ноги, в то время как палач прижигал горящей лучиной пятки.

— Сколько раз ты уже занималась этим?! Говори, ну!!

— Сдохнете! Все вы тут сдохнете! Ты, мерзкий убийца, сдохнешь первым! Будь проклят! — в горячечном исступлении заговорила преступница, обвиняемая в распевании колыбельной. — Да придёт Спасительница!!!

— Что? — начальник тайной службы удержал руку палача. — Что ты сказала? А ну повтори!

— Да, да! Все это знают! Все до последнего чьё! Она уже здесь, здесь! Недолго вам пить кровь осталось! Резвитесь, трупоеды, перед смертью! И ты, ты сдохнешь первым!

— Так, — обернулся к коллегам Эалак. — Допрашивать как следует, до остановки сердца — но чтобы не раньше следующей сон-яви. Пусть расскажет, от кого слышала байку про Спасительницу. Подробно вспомнит. Работайте!

— Да, мой господин!

Начальник тайной службы вышел в коридор, наполненный стенаниями — в подвалах Тайной службы шла рутинная работа. Вздор, вздор… надумал развлечься, лично принять участие в допросе певички, и вот… А ведь, пожалуй, и зря он велел выпытывать, от кого эта мерзавка слышала про Спасительницу. То есть она вспомнит, конечно, палач опытный… а толку? Поздно. По этому делу, о распространении преступных слухов, пришлось бы арестовать пол-Столицы.

В животе заныло, и Эалак пощупал место прокола — даже шрама нет, поди ж ты… Вот и ещё один цикл долой. Чем, ну чем он занимается?! Певичку пытать надумал… Эти жуткие твари, о которых не говорят, пощады не знают…

Эалак усмехнулся. Все раханы и чьё знают — если тебя закляли заклятьем Первой смерти, лютой и скорой, вернейший способ от того заклятья избавиться — отправить вперёд себя кого-то, кто тоже слышал произнесённое проклятие. Это не всегда бывает возможно, если прокляли с глазу на глаз, но сейчас будет совсем нетрудно.

— Эй, малый, — распахнув дверь в пыточную, обратился он к помощнику палача, щуплому парнишке. — Принеси-ка мне вина, чего-то в горле пересохло.

— Да… мой господин! — запинаясь, произнёс малый, бледнея.

— Да бегом!

Парнишка опрометью бросился бежать по коридору, однако в дюжине шагов дорогу перекрывала массивная, окованная полосами железа дверь, у которой пришлось задержаться, отпирая засов. Вынув из кобуры обрез, Эалак прицелился меж лопоухих ушей и нажал спуск. Оглушительно бахнул выстрел, брызнули мозги. Вот так… и никакого проклятья.

— Продолжайте работать!

На улице кишел народ, по мостовой тяжело топали соросы, везущие седоков и грузы. Око таращилось огненным зрачком, пристально и злобно. Что-то давно не было вспышек, кстати…

Эалак усмехнулся. Он не неграмотный чьё, и незачем тешить себя иллюзиями. Его проклятие сидит в брюшине, и снять его может только этот жуткий зеленоватый монстр. Тот, о Ком Не Говорят.

Ладно, плакать о разбитой судьбе последнее дело, удел женщин. Итак, что мы имеем. Беглянка со товарищи находится в Стране Дождя, достать её оттуда не под силу даже Тем, о Ком Не Говорят. Но если монстр прав, она скоро вернётся. Путей выхода из Страны Дождя через джунгли масса, и пытаться перехватить эту шайку на Границе напрасный труд. То есть пытаться надо, конечно, но если им помогают Водяные — определённо напрасный труд.

А вот дальше вовсе не так очевидно. Дороги в Страну Тьмы можно перечесть по пальцам. И перекрыть их наглухо задача вполне посильная для него, начальника Тайной службы. Как и пути на Острова Мертвецов, кстати. Ну а машина связи в кабинете у Святейшего… этот вариант можно, пожалуй, считать самым очевидным. Потому как в отличие от логовищ Тех, о Ком Не Говорят попасть в Храм может каждый паломник.

Хватит сидеть в Столице. Хватит заниматься ерундой, текучкой. Надо двигать на Границу, ставить посты на Великой реке, засады в Лабиринте, готовить морскую стражу в Заливе… работы масса. Добыча на сей раз не должна ускользнуть.

Вода была тёплой, как парное молоко — градусов тридцать, пожалуй, если не больше. И струи, хлещущие с небес, были не прохладнее — никогда и нигде на Земле не бывало такого дождя… Поверхность реки будто кипела под частыми ударами капель, и плеск волн сливался с всепоглощающим шумом нескончаемого ливня.

«А давай наперегонки?»

«Так вы же меня сразу обгоните! Нет, так не пойдёт!»

«А тогда давай мы тебя покатаем?»

«Вот это другое дело!»

Дина перевернулась на спину, и тотчас двое самых крупных головастиков ухватились ручонками за бока гостьи и замолотили ластами, взбивая буруны. Эффект получился потрясающий — девушку потянуло вперёд словно за моторной лодкой.

— Ой-ой!

«Не бойся! Ну правда же, хорошо, разве нет?»

«А быстрее можно?»

«Можно, можно! А ну давайте все — навались!»

Ватага головастиков резво возила гостью вдоль речного берега взад-вперёд, круто заворачивая при перемене курса.

«Ну хватит, хватит, умучали уже гостью» — ворвался в сознание чей-то явно посторонний голос. — «Давайте к берегу».