Ирина Крупеникова - Застава

– Пустяки. Шов потянул слегка.

Лис приподнялся.

– Из-за меня, да? Прости. Я хотел успеть ей сказать.

– Не бери в голову. В отличие от всего остального, твои слова возымели хотя бы какое-то действие.

Юноша опять ткнулся подбородком в скрещённые на столе руки.

– Я не заметил, – вздохнул он. – И следа Кикиморы тоже не видел.

Близнецы вяло кивнули.

– Времени много прошло. Опоздали за её следом, – произнёс Ворон.

Лис покосился на него, и что-то в облике старшего брата ему не понравилось.

– Очки надень, – предупредил Тур.

– М-м? – Ворон лениво посмотрел на себя в тёмные стёкла. – О, чёрт!

Очки были немедленно водворены на место. И не напрасно. Карие, обычно тёплые живые глаза зияли мёртвой пустотой.

– Тур, руки как? – спросил он в свою очередь, заметив, что близнец держит ладони плотно сомкнутыми.

Тот вздохнул, медленно снял правую перчатку и представил братьям на обозрение тыльную сторону кисти. Кожа на руке была желтовато-белой, с примесью синевы, а под коротко подстриженными ногтями, венчавшими длинные ровные пальцы, растеклась чернота.

– Как обычно, – Тур натянул перчатку. – Но сегодня мы контачили с тем светом слишком долго.

– Она ждала нас, слыхали? – напомнил Ворон.

– Не удивлюсь, если Надежда Сергеевна далеко не так болтлива и доверчива, как предстала перед нами, – согласился Тур.

Лис насторожился.

– Ворон, разве не ты на неё «нажал»?

Старший брат усмехнулся в усы, неторопливо достал сигареты, прикурил одну для близнеца, другую для себя, выпустил первый клуб дыма и лишь после этого ответил.

– Я вообще не нажимал на неё, малыш.

– Но она вас обоих даже не заметила! – Лис привстал на стуле.

– В том-то и дело, – подтвердил Тур.

Лис испуганно огляделся по сторонам, наткнулся на любопытный взгляд парочки студенток, издали изучавших необычную компанию, облегчённо вздохнул и объявил.

– Народ вас отчётливо видит.

– Это радует, – хмыкнул Ворон и поправил очки.

Тур одной рукой помассировал другую. Лис смутился.

– Братцы, я перетрусил, честно.

– Я тоже. Особенно когда она «сменила пластинку», – Ворон сбросил пепел в урну, подвернувшуюся подле. – Прошлый раз она пыталась настроить меня против Тура. Теперь, видимо, поняла, что якоря у меня крепкие, и хотела сделать нас обоих проводниками.

– Стоп, – Тур опёрся ладонями о столик. – Это означает, что без Бера она вообще не способна дотянуться до этого света?

– А Бер живёт в старой квартире, потому что Пятница выходит только через знакомое ей место! – оживился Лис. – Это она помогла ему заработать деньги и сделала серьёзной фигурой в каких-то фирменных кругах. Тур, помнишь, что она тебе обещала? «Научу управлять глупой властью»! А помните список депутатов?

– Тише, Лис, – шикнул Ворон.

– Погоди, – юноша отмахнулся, но громкость поубавил. – Я неоднократно читал о штатных экстрасенсах в правительствах разного уровня. Я полагал, это полная ерунда из «жёлтой прессы». А получается – нет. Бер – один из таких, и, наверное, наиболее действенный и «правдивый» – ведь Пятница владеет огромным количеством информации. Подстать Оракулу. С анализом и логикой у неё полный порядок, следовательно, её версии будущего совершенно реальны!

– Её цель – месть, – произнёс Тур. – И направлена эта месть не на конкретного субъекта, а на людей вообще.

Ворон согласно покивал.

– Хуже другое, – вступил он. – Мы никак не можем повлиять на её цель. Ты почти подцепил её, Лис, но обломился на правде.

– Не мог же я ей соврать, что я и есть её Серёжа? – Лис опустил плечи. – Отец ошибся как раз в этом месте. Обещал вернуть сына, а подсунул меня. Теперь понятно, почему она не желала меня видеть в своём царстве. Но про информацию Серёжи я не соврал. Его память каким-то образом досталась мне. Я действительно помню Ленинград, эту квартиру, Надежду Сергеевну и даже лицо Миши.

– В этом никто не сомневается, – успокоил его Тур. – Но ни Огненный Полоз, возродивший нас на том свете, ни тем более мы, производная от его памяти, не имеем в руках орудия для того, чтобы потушить её ненависть к людям.

– Ну нет. Подождите, – Лис начал ёрзать на стуле. – Не было ещё ни одного заложного, которого мы бы не сумели проводить!

– Она непростая заложная, – вздохнул Ворон. – Она заложная собственной беды и одиночества. Не думаю, что Память Земная вручила ей нас в качестве оловянных солдатиков. За огненными кольцами отца нет зла, нет войн, обид, мести и гнева. Там царят покой и знания, порождающие новую жизнь. Людмила Старостина осталась на перепутье. Видимо, отец хотел, чтобы мы помогли ей выбрать дорогу. А она легко взяла нас в полон. Поскольку у нас за спиной в тот момент не стояло ничего, кроме взаимного непонимания.

– Взаимного что? – Лис не поверил своим ушам.

– Малыш, два как один мы стали после второго рождения, – пояснил Тур. – И не призрачный солдат, вдохновлённый Симарглом, убил Змиулана в бою. Копьё бросил кто-то, кто узнал в нас своё. И это копьё порвало порочный круг, сотканный злобой Пятницы из нашей ярости. Лишь тогда Ворон увидел во мне брата, а я изгнал гордыню и принял протянутую руку.

Лис уставился на узорную металлическую ограду.

– Получается, вы всё знали с самого начала? А я только бередил старые раны в вашей памяти?

Ворон облокотился на стол и тем самым придвинулся к младшему брату.

– Лис, ты помог нам многое осознать и заставил без страха оглянуться на пройденный путь как на том, так и на этом свете.

– Ты хочешь сказать, что миссия заставы закончена? – встрепенулся юноша.

В ответ Тур и Ворон дружно рассмеялись.

– Малыш, оглянись вокруг, – предложил Тур. – Разве мир заканчивается за стенами нашего дома?

– А Земная Память ограничивается нашими воспоминаниями? – подхватил Ворон.

Лис почувствовал, как сходит на нет напряжение, державшее Полозовых в ледяных тисках после нежданной встречи на клетчатом ковре.

– И каковы наши ближайшие планы? – обрадовался он.

– Неохота мне за руль в час пик, – проговорил Ворон и огляделся в поисках другого предложения.

– Прогуляемся по городу, а ночью поедем домой, – сказал Тур. – Выспитесь в машине.

Ворон собрался возразить, но наткнулся на обезоруживающую улыбку и поднял руки в знак согласия.

– Ну, ладно, ладно, молчу. Ты у нас врач, сам решай, что тебе можно и когда.

– Так-то лучше, – с удовольствием согласился Тур.

Полюбовавшись на мраморные статуи персонажей греческого пантеона, Полозовы вернулись на набережную Мойки. На другом берегу над зелёными шапками парковых деревьев возвышались красные стены Михайловского замка.

– Удивительный город, – Лис прищурился на солнце. – История и современность спутались в один клубок, но так и не ужились друг с другом.