Робер Мерль - Мадрапур

Я только что снова открыл глаза. Я вижу в иллюминаторе солнце, оно спустилось совсем уже низко над морем тех облаков, в которых я мечтал искупаться. В сущности, с той самой минуты, когда я вошёл в самолёт, я уже знал, что всё закончится именно этим. И мне ещё повезло. Благодаря бортпроводнице я с самого начала своего пребывания на борту выделял себе в кровь свой собственный онирил. Тревога любви больше чем наполовину заслонила от меня другую тревогу.

Я чувствую сплетённые с моими пальцами тёплые пальцы бортпроводницы. По правде говоря, я чувствую их немного меньше. Но всё та же глубокая нежность бьёт во мне, как родник. Взаимность теперь для меня не так уж и важна. Уж это дела бортпроводницы, а не мои. Что же касается самой бортпроводницы, мне немного всё-таки жаль, что из-за своего чрезмерного уважения к тому, что подумает о ней Земля, она должна будет дожидаться минуты, когда меня здесь больше не будет, чтобы узнать всю правду о собственных чувствах.

Сейчас я закрою глаза и из страха, что ничего уже не увижу, больше их не открою. Взгляд, который, прежде чем позволить моим векам упасть, я бросаю на бортпроводницу, уже немного затуманен,– это последний мой взгляд. Но я знаю её черты наизусть. Я унесу с собою её лицо как чудесный итог красоты этого мира.

Я прекрасно знаю, как всё произойдёт. Я не увижу, поскольку глаза у меня будут закрыты, как зажгутся световые табло по обе стороны входа в galley. Но я услышу – ибо слух у меня ещё сохранится – суету пассажиров, пристёгивающих ремни, уменьшение скорости, угрожающий свист тормозной системы. Я почувствую – поскольку я ещё чувствую, хотя словно где-то вдали и как будто нечто уже едва уловимое, руку бортпроводницы,– почувствую тряску на посадочной полосе.

Я больше ничего не боюсь. Я уже нахожусь по другую сторону страха. Я навсегда излечился от тревоги. Гнусавый оглушительный голос, ничуть не пугая меня, произнесёт со своей механической интонацией:

– Серджиус Владимир, вас ждут на земле.

Тогда бортпроводница отопрёт EXIT и снова вернётся ко мне, чтобы помочь подняться. Никто, я надеюсь, не решится на этот смехотворный жест – не будет совать мне в руку мою дорожную сумку. Я двинусь вперёд, сначала поддерживаемый бортпроводницей, а потом, на пороге, сжав последний раз мою руку, она отпустит меня.

Я уже знаю, что холода я не почувствую.

3 ноября 1975 года

Перевод с французского Мориса Ваксмахера.

Конвертация в FB2 – Alex Saveliev ( http://alexsaveliev.com)

Брат; здесь: приятель. (англ.) (Здесь и далее – прим. перев.)

Вдовы. (исп.)

Приглушённо, вполголоса. (итал.)

Министерство иностранных дел расположено на набережной Кэ-д'Орсэ в Париже.

Тайком. (англ.)

Престижная международная благотворительная организация, в которую принимаются люди, достигшие высшей степени профессионализма в своей области.

Дорогая! (англ.)

Полностью. (лат.)

Здесь: не для посторонних ушей. (лат.)

Дорогая моя! Не станете же вы вступать в спор с этой женщиной! Она невыносима! (англ.)

Что он сказал? Что он сказал? (англ.)

Бесчеловечный шантаж. (англ.)

Я бандит с большой дороги. (англ.)

Беспристрастностью. (англ.)

Он красивый парень, но: Я духа в нём не вижу и следа. (нем.)

По-французски слово «passager» означает также «мимолётный», «скоротечный», «временный».

С видом джентльмена. (англ.)

Дорогая! Она невыносима! (англ.)

Перекрестный допрос, детективный роман! (англ.)

Это было трудно, дорогая. Эта женщина была невыносима! (англ.)

Дорогая, не говорите с этими людьми! (англ.)

Если ты шпик, ты останешься им на всю жизнь! (англ.)

Хреновина! (англ.)

Застольные манеры. (англ.)

Я вам об этом говорил, мистер Пако! (англ.)

Несчастливого меньшинства. (англ.)

В последний момент. (лат.)