Канделаки Коста - Доза

- Кит! — Джесс села на табурет напротив, забыв про яичницу, тревожно глядя на него. — Ты о чем говоришь?!

Это прозвучало так естественно, так неподдельно тревожно и непонимающе, что он готов был поверить, будто ошибается на ее счет. Актриса!

- Куда вы дели Эрджили? — это он произнес уже жестко, на полном серьезе.

Она непонимающе покачала головой…

Сидит на табурете хрупкая, красивая, — ну очень красивая, на его вкус, — девочка, полуоткрыв ротик, уставя на него непонимающие зеленые глаза, вопросительно подняв бровки… Вся такая… Ее бы взять сейчас на руки и унести в спальню…

А она — агент корпорации, мечта разведки.

Сучка!

- Джесс, мне очень жаль, что все так вышло, — сказал он, действительно чертовски жалея. — Я ничего не имею против тебя, я даже… Я бы… Но есть еще мама, маленькая Джессика Хилман, другие, ни в чем не повинные, люди… Поэтому я буду задавать тебе неприятные вопросы, а ты будешь на них отвечать. Честно отвечать и полно. Иначе… Я бы не хотел думать о том, что будет в противном случае.

Она снова помотала головой, будто отгоняя назойливое видение. Потом вдруг взвизгнула, вскочила, схватилась за сковородку, на которой, злобно шкворчал яичный рулет.

- Так, — сказала через минуту. — Это несъедобно. Сделаем еще одну попытку.

Достала остатки колбасы, принялась кромсать. И никакого видимого волнения — только недоумевающая задумчивость. Молодец!

- Когда я ночевал у тебя, я слышал твой разговор по телефону, незадолго до того, как ты меня разбудила.

Кажется, он уже просто шел на принцип: выбить ее из колеи, заставить занервничать, сорваться, потерять ту маску, которую она на себя напялила.

- А… — она разбила в колбасу новую порцию яиц, убавила огонь.

- Тебе не кажется, что ты должна мне кое–что объяснить?

- Мне кажется, я тебе ничего не должна, — усмехнулась она, старательно сворачивая рулет. — Блин, пора менять сковородку…

- Фрэнк Тичер… Ну, в общем, хозяин этой квартиры, он тебе кто?

- Фрэнк Читтер. Отец. Он умер год назад.

- Кхм… — Кит не знал, что сказать. — Извини, я…

- Да ты спрашивай, спрашивай, — небрежно бросила она, снимая сковородку с огня.

Но Эрджили не мог ошибаться!

- А Вулф — это фамилия по мужу?

- Да, — неохотно произнесла она и усмехнулась. — Мы прожили вместе всего–то два дня. А фамилия осталась на всю жизнь. Давно хочу вернуть родную, но все никак не соберусь. Да и привыкла уже как–то.

- Где Эрджили?

- Я не знаю, — она разделила рулет, разложила куски по тарелкам, поставила на стол, села напротив. — Ешь.

- Я правда не знаю! — добавила она в ответ на долгий взгляд Кита. — Он просто не вышел на связь и все.

- На связь?

- Ну да. Мы с ним должны были встретиться сегодня утром, но он не пришел. Наверное, что–то почувствовал. Он очень осторожен. Сегодня в центре, когда мы встретились, я приходила на встречу с ним. Возможно, он послал кого–то понаблюдать за мной. Как думаешь, кого?.. А я думаю, что — тебя.

- Ты хотела, чтобы я навел вас на него, да?

- Так ты и навел. Если бы не ты, мы бы никогда о нем не узнали.

- Ты надеялась, что я приведу вас к нему! Даже зеленый паспорт мне сделала!

- Я сделала его тебе просто для того, чтобы у тебя не было лишних проблем. Марк пробил тебя по картотеке, сказал, что у тебя красная карта, рассказал, за что.

- Ну да, ну да, — усмехнулся Кит. — А лихо я купил тебя на встречу с Эрджили, на сорок восьмой, согласись? Мне нужно было знать, кто твои подельнички. Роб там, наверное, все ноги отсидел на автостоянке, карауля нас.

- Кит, я не понимаю… Зачем тебе это? Ведь у тебя мама… прости, но у тебя ведь мама снукер. Как ты можешь после такого работать на этих ублюдков! И с такой гордостью рассказываешь об этом.

Он оторопело уставился на нее.

Стоп! Это какой–то развод…

Она актриса и хороший психолог. Не следует обращать внимания на ее слова, иначе попадешься в ее сети.

- Я тогда еще не знала про Эрджили. Довольно просто было пробить номер, по которому ты звонил с моего телефона. Но ты ведь никуда не звонил, правда? И я просто попросила Роба проследить за тобой, чтобы с тобой ничего не случилось. Мне не к кому было обратиться больше. А Роб — бывший полицейский, классный дядька, не отказал.

Не верить! Ни одному ее слову не верить!

- И к Хилманам ты приходила просто пожелать здоровья Джессике, да?

- Ну, после того, как Хилман не появился в условленном месте, мне ничего не оставалось. Это тебе тот клошар рассказал про меня? Да, я старалась, чтобы он хорошенько меня запомнил. Хотя было страшно.

- Подожди… — Кит отложил вилку, которой ковырял рулет. — Подожди, я теряю твою мысль. Ты хочешь сказать, что Хилмана убили не ваши люди?

Теперь уже она перестала жевать и уставилась на него долгим вопросительным взглядом.

- Кит, на кого ты работаешь? — спросила она после долгого раздумья.

- На кого я работаю?.. — опешил Кит. — На кого я работаю?! На маму! На похищенную вами дочь Хилмана, которого вы убили! На себя! На Эрджили, который борется с вашим влиянием, как может! Я работаю на всех, кто против вас, против корпорации!

- Ты мог бы не орать на меня? — спросила она спокойно. — Давай по порядку… Начнем с того, что я не работаю на корпорацию…

- Начинать со лжи — не лучший способ сказать правду, — перебил он. — Я знаю о тебе очень много.

- Ты не знаешь обо мне ничего, — возразила она. — Я работаю при международной комиссии по соблюдению законов и прав граждан, в отделе по борьбе с корпоративным влиянием…

Ложь!

- Мне дали координаты Хилмана, который искал защиты комиссии и велели обеспечить его эмиграцию в Исландию и доставку переданных им документов в центр…

Или не ложь?..

Про комиссию и про Исландию написал Хилман в прощальном письме. Могли ли как–то шпионы корпорации узнать про это?..

Да почему нет!

- Была назначена встреча, — продолжала Джессика, — но Хилман на нее не явился. Он не пришел ни к основному месту встречи, ни, на следующий день, к запасному. Когда ты отбил меня у гуима, я как раз возвращалась с места первой встречи…

«Нет, но как складно ты врешь, а! Вот что значат школа и опыт!»

- Когда ребята пробили по базам Эрджили, оказалось, что профессор медицины Гончо Эрджили был убит в мае позапрошлого года. Как предполагает криминальный отдел, убийство было совершено с целью устранения самого профессора и похищения его разработок анти–снука, которые он тайно проводил. Сначала предполагалось, что убийство обеспечивалось интересами корпорации, но потом появились основания полагать, что оно совершено третьей стороной…

«Подожди, подожди… Что значит «был убит»?! Эрджили жив и здоров!»

- В центре решили, что убийство — это не более, чем инсценировка с целью обеспечить профессору свободу действий, хотя не отметали вероятности того, что под его именем выступает кто–то еще. В общем, было принято решение, что мне необходимо встретиться с этим твоим цыганом. Вскоре из довольно надежных источников поступили сведения, что этот Эрджили является хозяином двух магазинов на четырнадцатой улице, торгующих снуком, а также как–то связан с центром реабилитации снуксил–зависимых, который давно находится под нашим наблюдением. Есть основания полагать, что центр занимается незаконными исследованиями с применением технологий, опасных для жизни людей, на которых проводятся эксперименты. Но никаких доказательств у нас пока нет. У них все с виду в полном порядке, вся документация доступна. Свободный доступ в клинику ограничен, но законом это не запрещено — это частное медицинское предприятие…