Нил Шустерман - Беглецы

Спустя минуту Коннор чувствует, что засы­пает, но моментально просыпается, услышав на улице крики полицейских: «Мы знаем, что ты здесь! Выходи с поднятыми руками, или бу­дем стрелять!»

Силы оставляют Коннора. Похоже, Иосая играл краплеными картами. Нужно выходить, копы ждать не будут. Вот черт. Путешествие окончилось, так и не начавшись. Коннор рас­пахивает дверь, готовясь увидеть инспекторов по работе с несовершеннолетними с пушками в руках.

Полицейские на стоянке есть. Оружие на­готове, но целятся они отнюдь не в Коннора.

Мало того, они стоят к нему спиной.

Дверь кабины грузовика, под которым не­сколько минут назад скрывался Коннор, распа­хивается, и появляется мальчик, прятавшийся за водительским сиденьем. Коннор немедлен­но узнает его — они ходят в одну и ту же школу. Парня зовут Энди Джеймсон. Господи, неуже­ли и его отдали на разборку?

Энди напуган, но на его лице не только страх перед полицейскими. Он побежден, раз­давлен. В этот момент Коннор осознает, что все еще стоит как вкопанный на пороге кабины и полицейские в любую секунду могут его заме­тить. Слава богу, пока еще не засекли. Зато Эн­ди заметил, встретился с Коннором взглядом всего на секунду...

После этого произошло нечто замечатель­ное. Выражение отчаяния и горя исчезло с ли­ца Энди, сменившись железной решимостью и чуть ли не триумфом. Заметив Коннора, он бы­стро отвел глаза и успел сделать несколько ша­гов в сторону, уводя полицейских прочь и не давая им смотреть по сторонам, прежде чем они схватили его.

Энди видел его и не выдал! День не принес ему удачи, но одну маленькую победу удержать все-таки удалось.

Спрятавшись в тени за боковой стенкой ка­бины, Коннор осторожно закрывает дверь.

Снаружи, на стоянке, полицейские увозят Эн­ди. Коннор ложится на койку и начинает пла­кать. Слезы льются ручьями, лицо тут же стано­вится мокрым. Он и сам не знает, по кому пла­чет — по себе ли, по Арианне или по Энди, — и от этого незнания становится еще больнее и горше. Коннор не вытирает слезы, дает им вы­сохнуть прямо на лице. Он так всегда делал, когда был маленьким. А ведь тогда он, бывало, плакал по такому незначительному поводу, что утром и вспомнить не мог, в чем было дело.

Водитель не заглядывает в спальное отделе­ние. Но вскоре он заводит двигатель, и грузо­вик медленно трогается. Под убаюкивающий шорох шин мальчик вскоре засыпает.

Из глубокого забытья его вырывает звонок мобильного телефона. Он вскакивает и силит­ся понять, где находится и как туда попал. Хо­чется лечь снова и досмотреть сон. Ему сни­лось какое-то очень знакомое место, где он точ­но не раз бывал, но вспомнить, что это за место и когда он там был, Коннор не может. Во сне он с родителями живет в бунгало на пляже. Младший брат еще не родился. Коннор упал с крыльца — нога провалилась в щель между верхней ступенькой и краем дома. В щели ока­залось полным-полно паутины, плотной и мяг­кой на ощупь, как хлопок. Ему больно и страш­но. Коннор кричит как резаный, чувствуя, что ногу вот-вот отхватит гигантский паук. И все же было в этом сне и нечто хорошее — отец бросился к нему, чтобы спасти. Он внес его в хижину на руках, перевязал ногу, усадил у ками­на, а мать подала чашку с каким-то вкусно пах­нущим напитком, напоминающим сидр. Аро­мат был таким приятным, что, даже проснув­шись, Коннор все еще помнит его. Отец рассказал ему сказку, но ее мальчик уже забыл. Но голос отца, нежный баритон, рокочущий, как шум волн, накатывающих на берег, все еще стоит в ушах. Маленький Коннор выпил сидр, прислонился к маме и прикинулся спящим. На самом деле он не спал, а просто старался про­длить прекрасные мгновения. Ему хотелось си­деть рядом с родителями вечно. Потом ему приснилось, будто он растворился в чашке с сидром и родители осторожно поставили ее на стол, неподалеку от огня, чтобы напиток ни­когда не остывал.

Глупая штука — сны. Даже если сон хоро­ший, он все равно плохой, потому что по сравнению с ним реальность кажется еще более от­вратительной.

Снова раздается звонок телефона, и остат­ки сна окончательно улетучиваются. Коннор тянется к аппарату, чтобы ответить, но, вовре­мя спохватившись, удерживается от этого оп­рометчивого поступка. В спальном отделении так темно, что он не сразу сообразил, где нахо­дится, и с самого пробуждения был уверен, что лежит у себя в спальне. Темнота его и спасает. Мальчик хочет зажечь свет, потому что телефон никак не находится, и тянется к тому мес­ту, где, как ему кажется, стоит тумбочка, а на ней ночник. Рука натыкается на стену кабины, и только в этот момент мальчик понимает, что он вовсе не в спальне. Телефон снова звонит, и Коннор вспоминает все разом. Наконец ему удается найти мобильный в рюкзаке. Мальчик нащупывает его, подносит к глазам и смотрит на экран: звонит отец.

Значит, родители уже спохватились. Не­ужели они всерьез думают, что он ответит? Дождавшись переадресации на голосовую почту, Коннор выключает питание аппарата и смотрит на часы. Половина восьмого утра. Он протирает глаза, чтобы прогнать остатки сна, и старается вычислить, как далеко они успели заехать. Грузовик стоит на месте, но за остаток ночи, пока он спал, они проехали, на­верное, километров триста. Неплохо для на­чала.

Кто-то стучит в дверь.

— Выходи, парень. Поездка окончена.

Коннор не жалуется: то, что сделал для не­го водитель, не сделал бы никто другой. Про­сить о большем этого доброго человека просто грешно. Он распахивает дверцу и выходит на­ружу, чтобы поблагодарить старика, но оказы­вается, у двери стоит вовсе не он. В нескольких метрах от кабины полицейские заковывают в наручники Иосаю, а перед Коннором стоит ин­спектор по работе с несовершеннолетними и довольно улыбается, как людоед, заполучив­ший желанную добычу. В паре метров от него стоит отец Коннора, сжимая в руке телефон, с которого он только что звонил.

— Все кончено, сынок, — говорит отец.

Эта фраза приводит Коннора в бешенство. «Я не твой сын! — вот что он хочет крикнуть. — Я перестал быть твоим сыном, когда ты подпи­сал это чертово разрешение!» Но он в таком глу­боком шоке, что не может и слова вымолвить.

Какая глупость — не выключить сотовый те­лефон, ведь именно по нему они его и выследили. Интересно, сколько ребят уже попались на эту удочку, забыв о простейшем трюке в своей слепой вере в надежность современных техно­логий. Ладно, что уж теперь. Но Коннор не со­бирается сдаваться, как Энди Джеймсон. Он быстро оценивает ситуацию. Грузовик прижат к обочине федерального шоссе двумя полицей­скими машинами. В третьей машине прибыл отряд инспекторов по работе с несовершенно­летними. Мимо на скорости свыше ста киломе­тров в час пролетают автомобили; едущие в них люди не подозревают о том, что стали не­вольными свидетелями маленькой трагедии, разворачивающейся у обочины. Коннор снова принимает молниеносное решение и срывает­ся с места, оттолкнув в сторону полицейского. Мальчик устремляется на другую сторону доро­ги, не обращая внимания на проносящиеся ми­мо автомобили. Не будут же они стрелять пря­мо в спину невооруженному мальчишке, думает он на бегу. Может, будут целиться в ноги, чтобы не задеть драгоценные внутренние органы? Он пересекает полосу за полосой, не глядя по сто­ронам, и водители пролетающих мимо автомо­билей вынуждены совершать головокружи­тельные маневры, чтобы не сбить его.