Дэни Коллин - Вне корпорации

— Знаете, — сказала она, — о вас ведь и без того многое известно. И потом, многое уже есть в Нейро — ваше интервью Веритасу читали все.

— Верно, Нила. Позвольте напомнить, что вы теперь тоже знаменитость. Все в курсе, что вы талантливый реаниматолог и специализируетесь на социальной интеграции. Если не ошибаюсь, ваши интервью, данные Ирме Соббельже, также гуляют по всей системе!

Нила изображала радость, хотя в глубине души тревожилась. Благодаря отраженной славе и близости к последнему герою Солнечной системы ее акции взлетели до небес — за пределы того, что она надеялась заработать за всю жизнь. Естественно, она сразу стала богатой женщиной… по крайней мере, на бумаге. У популярности имелась и обратная сторона: мечты о покупке собственного контрольного пакета все больше и больше отдалялись. Чем известнее она становилась, тем быстрее росли ее котировки. А чем быстрее росли ее котировки, тем труднее становилось выкупить собственные акции. В душе Нила сравнивала себя с кошкой, которая пытается поймать собственный хвост.

В виде предосторожности сразу после того, как повсюду появились новости о Джастине, Нила позвонила родителям и сестре и попросила их не продавать ее акции, пусть даже за них предлагают очень выгодную цену. Как правило, большинство родителей не продавали принадлежащий им «детский пай» — двадцать процентов — и оставляли его по завещанию своим отпрыскам, если их в конце концов или в результате несчастного случая настигала постоянная смерть. Но надо быть святым, чтобы отказаться от выгодной сделки. Нила понимала, что окончательное решение все равно предстоит принять родителям и сестре, но ей не хотелось, чтобы их обвели вокруг пальца. Она вздохнула с облегчением, когда ее заверили: как бы ни поднялась цена, акции останутся только в их владении. Ну а у брата Нила заблаговременно выкупила свои акции еще десять лет назад.

Другим недостатком ее неожиданной известности стал плотный график. Ее приглашали на бесчисленные ток-шоу и передачи. Она с радостью отказала бы всем, однако, поскольку она была лишь миноритарным акционером самой себя, ей приходилось соглашаться — выбора не было. Даже дополнительные заработанные ею кредиты не возмещали тоску по прежней спокойной жизни, к которой она почти привыкла. Во многом, как она часто думала, она жила жизнью, параллельной жизни ее пациента. И вдруг она очутилась в огнях рампы, и многие стали жаждать ее внимания — почти как если бы она сама тоже воскресла.

«Проблемы инкорпорации, — с грустью думала Нила, делано улыбаясь Джастину. — Интересно, как чувствует себя человек, который никому ничего не должен — неужели он в самом деле настолько свободен?!»

— И потом, — сказал Джастин, выводя Нилу из раздумий, — эти интервью объясняли прошлое. Теперешняя же пресс-конференция посвящена будущему. — Он снова махнул рукой в сторону двери. — Ну что, пошли?

— Разумеется, Джастин, — со вздохом ответила Нила. — Будущее нельзя заставлять ждать.

Они прошли пермастену, и их тут же накрыла лавина вопросов. Репортеры стремились перекричать друг друга, жужжали медиаботы, которых использовали для записи высококачественного звука и изображения. Джастина немного удивило отсутствие вспышек, но он вспомнил, что обществу, которому не требуются источники света, не нужны и вспышки, чтобы освещать его лицо. И все же шум стоял оглушительный, а вопросы напомнили Джастину старые недобрые времена. Выйдя на небольшое возвышение, он поднял руки вверх, надеясь хоть немного утихомирить собравшихся. Толпа поутихла. Вначале он показал на Ирму Соббельже. Они заранее условились, что на пресс-конференции Ирма задаст первый вопрос, и на том их особые отношения заканчиваются. Джастин считал, что более чем выполнил условия сделки, и Ирма с этим согласилась.

Он положил обе руки на перила, готовясь к испытанию:

— Да!

Ирма встала, купаясь в лучах временной славы, выпавшей на ее долю и на долю ее газеты.

— Мистер Корд, Ирма Соббельже, «Ежедневные земные новости». Надежные источники сообщают, что вы покидаете медицинский центр. Правда ли это? И если правда, где вы будете жить?

Джастин улыбнулся. Ирма задала не один, а два вопроса, но он восхищался ее желанием насладиться минутой славы и выжать из нее все, что можно.

— Да, — ответил он, — я покидаю клинику, и мне бы хотелось поблагодарить персонал за то, что они проделали изумительную работу при самых необычных обстоятельствах. Я им очень признателен. Но в клинике происходит воскрешение, она не предназначена для жизни.

Присутствующие засмеялись, застав Джастина врасплох. Он не понимал, что смешного сказал. Возможно, он затронул некую струну, о которой не догадывался. Когда смех утих, он продолжал:

— Пока я думаю поселиться в Нью-Йорке, хотя меня привлекает и пояс астероидов. Возможно, в конце концов я осяду на Церере. [3] Церера — карликовая планета, единственная в поясе астероидов.

Его замечание, которое он задумывал как шутку, вызвало настоящую войну среди риелторов. Стоимость земли на карликовой планете взлетела сразу на тридцать семь процентов.

Он показал еще на одну женщину-репортера, красавицу с азиатской внешностью. Та встала.

— Хуан Ли Ким из «Нейроновостей», — представилась она.

— Слушаю вас, мисс Ким.

— Мистер Корд, будет ли доктор Харпер и дальше служить вашим… консультантом по интеграции?

— Да. Я подписал контракт с директором клиники на ее услуги в течение следующего года.

— Можете ли вы раскрыть нам некоторые подробности контракта? — спросила мисс Ким.

— Нет! — отрезал Джастин.

Ким собиралась сесть, не ожидая ответа, поскольку она уже несколько недель кормила своих читателей скандальными историями, когда Нила, которая стояла справа, чуть позади Джастина, вдруг шагнула вперед.

— Джастин, если позволите, на этот вопрос отвечу я, — сказала она.

Джастин удивленно кивнул и чуть отступил, пропуская Нилу вперед.

— Мисс Ким, мистер Корд согласился выплачивать мне жалованье в течение года, а также возместить клинике все издержки на поиск нового специалиста. Взамен он становится моим единственным пациентом, хотя я уже связалась с доктором Джиллетом из клиники Вегаса, он согласился стать моим консультантом. Кроме того, хочу заметить, что характер и тон вашего вопроса не льстят ни моей, ни вашей профессиональной целостности. Мистер Корд — мой пациент, и точка. Вскоре он, возможно, станет пациентом моим и доктора Джиллета.

— Разве он вам не доверяет? — выкрикнул кто-то сзади.

— Полностью доверяю, — улыбнулся Джастин, — но Нила настаивала, а кто я такой, чтобы спорить со специалистом?

Все захихикали, и Джастин выбрал в толпе еще кого-то, не дожидаясь, пока репортеры снова начнут перекрикивать друг друга. Встал хорошо одетый мужчина в многослойном, пестром костюме.