Роберт Хайнлайн - Дорога Славы

Тем временем Руфо и Стар не давали ему покоя, как будто перед ними была подушечка для иголок. Он изо всех сил предпринял попытку снова открыть огонь, пока я быстренько мчался мимо, стараясь, чтобы визжавший дракончик находился между мной и взрослым, и это было похоже на почти пустой “Ронсон”; [68] Марка зажигалки. пламя вспыхнуло и загорелось, вылетело на каких-то жалких шесть футов и погасло. Но он так старался достать меня этой последней вспышкой, что снова упал.

Я решил рискнуть, подумав, что секунду — другую он будет неподвижен, как резко сбитый с ног человек, подскочил и воткнул ему саблю в правый глаз.

Он разок сильно передернулся и отдал концы.

Удачный выпад. Говорят, что у динозавров подобной величины мозг размером с каштановый орех. Присудим этому зверю мозг размером с мускусную дыню — все равно, если бьешь в глазницу и точно попадешь в мозг, это называется везением. Все, что мы сделали до тех пор, было не больше, чем комариными укусами. Погиб он от одного этого удара. Святой Михаил и Святой Гавриил направляли мой клинок.

И Руфо заорал:

— Босс! Бежим домой!

К нам приближалась свора драконов. Чувство было, как в школе молодого бойца, когда дано задание открыть стрелковую ячейку, а потом пропустить над собой танк.

— Сюда! — заорал я. — Руфо! Сюда, не туда! Стар!

Руфо притормозил, мы правильно сориентировались, и я разглядел вход в пещеру, черный, как грех, и зовущий, как руки матери. Стар замешкалась; я воткнул ее в пещеру, Руфо ввалился за ней, а я повернулся, чтобы встретить новых драконов лицом к лицу во имя своей возлюбленной.

Но тут она завопила:

— Милорд! Оскар! Внутрь, быстрее, идиот! МНЕ НАДО СТАВИТЬ ЗАЩИТУ!

Я быстренько забрался внутрь, она тоже, и я не стал распекать ее за то, что она назвала собственного мужа идиотом.

ТОТ маленький дракончик дошел до пещеры вместе с нами не из воинственных соображений (хотя я не доверяю тем, у кого такие зубы), а скорее, я считаю, по той же причине, по которой утята следуют за любым ведущим. Он попытался вслед за нами войти в пещеру, отпрянул внезапно, коснувшись мордой невидимой завесы, как котелок, которого ударила искорка статического электричества. Потом он стал околачиваться поблизости, издавая жалобные звуки.

Мне хотелось выяснить, может или нет защитная система Стар останавливать огонь. Я тут же это выяснил: у пещеры появился один из старых драконов, сунул в отверстие голову, с возмущением отдернул ее, точно так же, как и малыш, потом пристально посмотрел на нас и включил свой огнемет.

Нет, пламени защита не останавливает.

Мы достаточно далеко забрались внутрь, так что нас не опалило, однако дым, вонь и жара были ужасны и не менее смертельны при достаточной продолжительности.

Мимо моего уха просвистела стрела, и дракон потерял к нам всякий интерес. Его заменил другой, который не был еще убежден. Руфо, а возможно и Стар, убедили его, прежде чем он успел разжечь свою паяльную лампу. Воздух очистился; откуда-то изнутри наружу тянуло сквозняком.

Там временем Стар обеспечила нас светом, а драконы устроили митинг протеста. Я оглянулся назад — узкий и низкий проход, ведущий вбок и вниз. Я закончил рассматривать Руфо, Стар и внутреннюю часть пещеры; приближалась следующая комиссия.

Моя стрела попала председателю в мягкое небо прежде, чем он успел отпрыгнуть. Сменившему его заместителю председателя удалось вставить коротенькое замечание длиной футов в пятнадцать, прежде чем он тоже передумал. Комиссия попятилась, и члены ее стали в повышенном тоне обмениваться нелестными впечатлениями о нас. Дракончик-малыш все это время слонялся неподалеку. Когда взрослые удалились, он опять подошел к порогу, капельку не доходя до того места, где обжег нос.

— Куу-верп? — жалостно сказал он. — Куу-верп? Киит! — Ему явно хотелось войти.

Стар коснулась моей руки.

— Если будет угодно милорду мужу, мы готовы.

— Киит!

— Иду, — откликнулся я и завопил: — Давай отсюда, пацан! Беги к мамочке.

Рядом с моей высунулась голова Руфо.

— Не может, наверное, — заметил он. — Видимо, мы уделали именно его мамочку.

Я не ответил, ибо это было похоже на правду: взрослый дракон, которого мы прикончили, проснулся мгновенно, как только я наступил детенышу на хвост. Это смахивает на материнский инстинкт, если он у драконов есть, — откуда мне знать.

Ну и чертовщина все-таки, нельзя даже после убийства дракона чувствовать себя легко.

Мы побрели вглубь холма, нагибаясь под сталактитами и перешагивая через сталагмиты; Руфо освещал путь факелом. Мы очутились в куполообразном зале с полом гладким, как стекло, от бессчетных лет известнякового осадка. Около стен висели сталактиты в мягких пастельных тонах, а из центра свисала изумительная, почти симметричная люстра, под которой почему-то не было сталагмита. Стар и Руфо понавтыкали в десятке мест по периметру куски светящейся мастики, которая широко используется на Невии для ночного освещения; она затопила зал ярким светом, на котором сталактиты стали рельефнее. Руфо показал мне висящую среди них паутину.

— Эти ткачи безвредны, — сказал он. — Просто здоровые и безобразные. Они даже кусаются не как пауки. Но — смотрите под ноги! — Он потянул меня назад. — У этих штучек даже прикосновение ядовито. Слепые черви. Вот на что нам столько времени понадобилось. Надо было убедиться, что кругом все чисто, прежде чем устанавливать защиту. Ну а теперь, пока она загораживает входы, я еще разок все проверю.

Так называемые слепые черви были полупрозрачными, переливчатого цвета существами, размером с больших гремучих змей и слизисто-мягкие, как дождевой червяк на крючке; я порадовался тому, что они мертвы. Руфо насадил их на свою шпагу, как кошмарный шиш-кебаб, и вынес их через тот проход, через который мы вошли.

Он быстро вернулся, и Стар закончила ограждение.

— Так-то лучше, — сказал он, отдуваясь и принимаясь чистить клинок.

— Не нужны мне тут их ароматы. Они довольно быстро гниют и напоминают по запаху свежеободранные шкуры. Или копру. Я вам не рассказывал о том, как я раз плавал коком на корабле из Сиднея? Так вот тамошний второй помощник никогда не мылся и держал у себя в каюте пингвина. Самку, конечно. Так вот эта птица была не чистоплотнее, чем он сам, и у не; была привычка…

— Руфо, — сказала Стар, — ты не поможешь мне с багажом?

— Иду, миледи.

Мы достали пищу, спальные мешки, запас стрел, то, что нужно Стар для ее колдовства или как его там, и фляги для воды, тоже из складничка. Стар еще раньше предупредила меня, что Карт-Хокеш — такое место, где химический состав несовместим с человеческой жизнью; всю еду и питье нам придется взять с собой.