Dron - Смутное время (фанфик Neon Genesis Evangelion)

- Я не кусаюсь. – подбодрила Айони.

"Ах ты!" – Аска покраснела от возмущения и переступала порог квартиры госпожи Скай.

Внутри ее ждала чистенькая прихожая. На глаза сразу попался стильный, и наверняка безумно дорогой, кожаный плащ на вешалке. Аска добавила свои туфли к хозяйским около порожка и прошла внутрь.

Гостиная носила на себе следы глобальной перестройки. Мебель абы как передвинута, десятки разнообразных горшков с цветами выстроились в ряд около двери на балкон и в довершении всего – люстра была снята и в разобранном виде покоилась на расстеленной на полу газете.

- Ты еще ванную не видела. Там мне пришлось сколоть часть плитки. – Айони в домашнем спортивном костюме сидела за журнальным столиком и пила чай.

- Зеленоглазка у тебя что, крыша съехала? - Аска захлопала глазами.

- Думаешь? Посмотри-ка сюда. – Айони показала пальчиком на люстру. – Камера плюс микрофон. Итого два жучка. Причем оба были спрятаны внутри латунных трубок с маленькими дырочками. Увы, люстра восстановлению не подлежит.

- Каких еще жучков, зеленоглазка?!

- А ты как думаешь, рыжая?

- Как ты меня назвала?! – рыжая уперла руки в боки и грозно засопела.

- Меня зовут Айони, а тебя? – спокойно ответила зеленоглазка.

- O main got… Просто скажи: "Не надо называть меня зеленоглазкой". Я не дурочка, я пойму. – Аска закатила глаза.

- Хорошо-хорошо, Аска. Мир? – улыбнулась Айони.

- Ага, щас! Айони, думаешь, я к тебе в гости заглянула?!

- Нет, конечно. Я вся внимания.– Айони облокотилась на спинку дивана и приготовилась слушать.

Аска на мгновение замялась. Она не успела приготовить речь заранее. Не беда, главное начать, и слова посыпятся сами:

- Айони, говорю начистоту: мне не нравиться твои магические фокусы! В средние века тебя бы сожгли на костре!

- Ну-ну, попытайтесь. – усмехнулась Айони.

- Еще мне не нравиться твое имя! Что еще за демон чего-то там!

- Айони – греческое имя, переводится как "фиалка". Извини, Аска, облом. - покачала головой госпожа Скай.

- Ну и фиг с ним! – отмахнулась Аска. Ее фантазия начала истекать. – И самое главное: меня бесит твой прикид! Готка страшная и не накрашенная!

- Придется смириться. Не всем же в оранжевом ходить. – Айони взяла в руки свою чашку. – Аска, может, присядешь? Твой чай давно остыл.

Аска оторопела. Только сейчас она заметила на журнальном столике чашку и блюдце, явно предназначенные для нее.

"Ведьма! Она меня ждала! Спокойно, Аска, спокойно…"

- Ты меня боишься? – Айони выразительно подняла бровь.

Аска рассерженно зашипела, но не с места не сдвинулась.

- Аска, мне, между прочим, обидно. Я старалась.

"Ладно, вряд ли она вытащила меня из Евы, для того чтобы отравить… Вперед!" – Аска с наигранным спокойствием села за столик около Айони и сделала маленький глоток.

"Ух ты! А неплохо! Интересно, что она туда подмешала?" – отличный зеленый чай немедленно прибавил Аске сил. Она решила сказать то, ради чего собственно и пришла к зеленоглазой девушке.

- Айони…

- Да?

- Спасибо. – твердо сказала Аска. – Ты вытащила меня из… из… ну ты меня поняла. Я этого не забуду. За мной должок и я его верну.

- Пустое, Аска. Ты сама себя вытащила, а я всего лишь стояла в сторонке и старательно тебя злила. – Айони говорила искренне. Аска это чувствовала.

- Все-таки ты совсем меня не знаешь. – горько усмехнулась девушка.

- Я много чего не знаю. А времени все меньше… – тихим ровным голосом произнесла Айони, но тут же поморщилась. – Прости, заговорилась… Как чай? До Хикари мне конечно далеко…

- Замечательный. Честно! – Аска блаженно зажмурилась. – А еще есть?

- Целый чайник. – Айони улыбнулась и как бы невзначай добавила. – В квартире жуткий кавардак. И мебель не на месте… Печально.

Аска скрипнула зубами, но промолчала.

"Хитрая бестия… Подловила! И ведь не откажешься теперь! Впредь буду умнее".

Она залпом допила свою чашку. Ей понадобится много сил.

В небе Затопленного Города высыпали первые звезды. День, который скоро войдет во все японские учебники новейшей истории, закончил свой безумный бег и кланялся ночи. И друзьям и врагам, и хорошим и плохим, и правым и виноватым, всем нужен отдых.

На крыше старого многоэтажного дома как маяк в ночи горел костер. Пламя, укрытое от ветра внутри ржавой бочки, бросало теплые желтые блики на лица пятерых подростков. Синдзи перебирал струны гитары и пел, не отрывая взгляда от огня. Остальные подпевали, пусть нестройно, пусть нескладно, главное чтобы слова шли от сердца:

Путь по Грани миров, как по кромке клинка -

Между Светом и Тьмой, между жизнью и смертью.

И так хрупок тот мир, что мы держим в руках,

Мир, в который другим так не просто поверить.

Боль от ран на душе, и закрыты глаза -

Для чего взгляд вперёд, если путь прям и ясен?

И нет рядом того, кто бы мог подсказать,

Куда дальше идти, если пламя погаснет.

Жизнь – свеча на ветру, и дрожит огонёк,

И нетвёрдой рукой в Книгу вписаны судьбы.

Позабыта дорога, и путь наш далёк,

Жизнь на Грани миров, как на грани безумья.

Через память и боль, и опять долгий сон,

И опять путь прямой ляжет под ноги сталью,

И замрёт на губах то ли вздох, то ли стон -

Снова странники уходят за призрачной далью…

Как легко потревожить свой маленький мир:

Чуть коснулся не так - и изломаны крылья.

В этой жизни не слишком всё просто, пойми -

Против зова души воля часто бессильна.

Это просто печаль, это скоро пройдёт,

Как за ливнями вновь возвращается солнце,

И растопит жар пламени мертвенный лёд,

И забудется боль, и надежда вернётся…

(Тэм –Путь по Грани)

Дата: 24 мая 2016 года

Время: добрые люди сидят по домам

Место: темные задворки Токио-2

Злой свет прожекторов обходил набережную стороной. Узкая дорожка сиротливо прижималась к серой стене, за которой к ночным облакам тянулись угрюмые постройки промышленного района. Впереди нависала над головой темная громада автомобильного моста – связующего звена между промзоной и сверкающим краем нарядных небоскребов. Там, на другом берегу широкого залива свет миллионов окон смешивался с мерцанием неоновых реклам. Отблески чужой радости пересекали водную гладь и ту же растворялись без остатка во мраке и холодной пустоте. Прогулочные трамвайчики, украшенные гирляндами разноцветных фонариков, толстобокие теплоходы и юркие моторные лодки старательно держались светлого берега.

Промозглый ветер тянул свою тоскливую песнь среди стальных конструкций моста. Ему подпевали опоры, тяжкими вздохами провожавшие редкие в столь поздний час машины. Под мостом царила тьма. Лишь в закутке между одной из опор и граничной стеной промзоны потрескивал небольшой костер. Круг желтого света освещал немудреный быт человека без определенного места жительства: старый матрас, настолько грязный, что казался естественной частью ландшафта, груда тряпья, разной степени изношенности и картонный ящик с немногочисленными пожитками. Картина неприглядная, но все равно чувствовалось, что хозяин лежбища еще не до конца опустился.