Алексей Мороз - От легенды до легенды (сборник)

— Луи, ответьте мне! — Старуха не унималась.

Луи с трудом пошевелился. Руки и ноги его практически не слушались. Лежащий в корзине щенок поднял голову и уставился на министра.

Да, не зря Отцы Света боялись твоей магии! Ты же понимаешь, что я не могу остановиться. Ты даешь мне не просто власть над умами. Ты даришь мне уверенность, что у меня все получится. И ради этого я отдам все!.. Молчишь. Все тебе и не нужно. Тебе нужна кровь.

— Луи, я говорила с лейб-медиком. Он рассказал мне все. Но вы должны жить, Луи!

Что ты делаешь? Мне кажется или ты опять побелел? Но прошло так мало времени… Только не сейчас! Где же мой ланцет?

— Люсьен! — Голос Альены стал жестким.

— Да. — Губы почти не слушаются.

— Почему вы — Люсьен?

— Очень просто: Луи плюс Альена, — прохрипел он.

— Хорошо. — В ее голосе прорезались довольные нотки. — Значит, я вправе позаботиться о вас. Отойдем в сторону, чтобы нас не видели.

Каждый шаг давался с трудом, словно к ногам привесили ядра. Что ты волнуешься? Чем она может быть опасна?

— Вот так. — Канонисса грустно покачала головой. — Здесь нас не побеспокоят. Да поможет мне Свет!

Почему она так серьезна? А главное, так настырна?

Тоби Второй поднял ухо, словно прислушиваясь к чему-то, выбрался из корзины, подкрался к столу и неуклюже вскарабкался на кресло для посетителей. Еще один прыжок — и перед министром возникла его забавная морда.

А у тебя ее глаза! Как же я не замечал? У тебя, мерзавец, глаза как у канониссы. Зеленые, цвета мха… Нет! Не смей!

От удара черной мохнатой лапы пробирка полетела на пол. Дюваль вскрикнул. Вторым ударом был сброшен алтарный светильник. Языки пламени тут же охватили ковер, усыпанный песком. Песок зашипел в ответ и из кроваво-красного стал серым.

Канонисса тихо вздохнула:

— Прости, Люсьен. Прощай…

Тонкие черты лица юноши рассыпались в прах. Пустой мундир упал в груду серого песка.

Дюваль всего этого уже не видел. Последнее, что он успел заметить, — как, привлеченный протяжным воем Тоби Второго, в комнату ворвался секретарь.

Если присмотреться, то здание Национального Собрания похоже на муравейник. Вчерашние сапожники и столяры, нацепив гвардейские мундиры, сперва застывают от изумления, потом неуклюже салютуют и разбегаются. Слава Свету, никому из них не пришло в голову остановить процессию!

Дверь в зал заседаний с шумом распахнулась. На трибуне брызгал слюной тип во фраке цвета соломы:

— Это был заговор, инспирированный аристократами при поддержке враждебных держав. Преступники бежали за границу! Вывезший их из Тисена депутат и комиссар Национальной гвардии Люсьен Грави исчез — очевидно, бежал вместе с ними! Необходимо принять ме… — Он поперхнулся на середине слова и застыл.

Зал поднялся. Даже Нуарон привстал со своего места. Председатель Собрания сглотнул слюну. Ждет указаний от бывшего графа. А что тот может сделать в такой ситуации?

— Граждане! На заседании Национального Собрания присутствует ее величество королева Мария-Изабелла со свитой, — проблеял председатель, размахивая колокольчиком.

— И она просит слова. — Бас распорядителя королевского дня перекрыл гул голосов.

Четыре стражника со старинными алебардами становятся возле возвышения. Нелепая традиция, но ничего не поделаешь! Распорядитель под руку ведет ее к трибуне. Фрейлины плетутся сзади. Главное, чтобы в обморок не попадали, истерички! Трибуну освобождают быстро. Ну нет, она слишком высока. Кто-то сообразительный подставляет стул.

— Граждане! Я пришла, чтобы обратиться к вам, избранникам Нации. О чем вы так горюете? Нашу страну покинули преступники? Но ведь это замечательно! В этом замешаны наши соседи? Тогда им же хуже. Если им было мало своих преступников, пусть берут наших, нам не жалко!

Засмеялись. Хорошо, есть время перевести дыхание.

— Но у меня вопрос. А кто сказал, что они — преступники? Что они совершили? Я знаю о покушении на депутата Грави! Но пять минут назад тут говорилось, что он бежал вместе с ними! Вам не кажется это странным? А главное — почему до сих пор не состоялось ни одного судебного процесса? Почему никто не был осужден? Я считаю, что у этих людей есть только одна вина — они не смогли признать Новый порядок! Из-за своего воспитания или предрассудков, не важно. Если так, не будем их порицать. Конечно, бегство — это не решение проблемы. Но я надеюсь, когда они будут готовы принять будущее нашей страны, они вернутся. Однако речь не о них, речь о нас.

Они слушали ее, слушали внимательно. Не соглашались, хотели возразить, но не смели и изображали почтение.

— На гербе нашей страны красуются песочные часы. И если бы мы бездумно держались за старое, то до сих пор пользовались бы только такими часами! Но их время прошло. Даже Главный символ королевства разбился сегодня ночью. Наступает новое время! Время строить, а не разрушать, действовать, а не искать виновных и заговорщиков! Я, со своей стороны, готова оказать Собранию всяческую помощь, чтобы построить новый, справедливый мир. Теперь выбор за вами!

Вот теперь можно и слезть с этого шатающегося стула! Кто-то хлопает, кто-то качает головой. Клика Нуарона словно наелась лимонов. Неужели Совесть Нации промолчит? Нет, он не сдается и идет прямо сюда. Что же, первый бой еще не окончен.

— Я рада вас видеть, гражданин Нуарон.

Целуй же руку, неужели забыл, как это делается?

— Ваше величество, вы меня приятно поразили! — Бывший граф начал со своего коронного комплимента.

Какие холеные руки и холодные глаза! Как сложно улыбаться ему. Но надо!

— Правда? Но я не сделала ничего необычного. Вы меня просто плохо знаете.

— Искренне сожалею об этом! — грустно улыбнулся Нуарон.

Что же, никто тебя за язык не тянул!

— В таком случае нам нужно познакомиться поближе. Я готова дать вам аудиенцию. Скажем, послезавтра!

Не ожидал? Хотя с удивлением справился довольно быстро.

— Я польщен, но… — замялся бывший граф.

— Надеюсь, вы не думаете отказаться? Мне нужно многое узнать о Новом порядке. А кто просветит меня лучше вас? Жду вас вечером, ровно в восемь двадцать, и ни минутой позже.

Памфлет он читал и теперь строит догадки! Думай, это полезно!

— Кстати, вы любите собак?

— Нет, предпочитаю кошек, — задумчиво отозвался Нуарон.

Ничего-ничего, мы тебе кого-нибудь слепим. А теперь прочь из этого змеиного гнезда. Нет, фрейлины совершенно распустились, с ними нужно что-то делать. Да, наше величество и обратно поедет в гордом одиночестве. Карет мало, что ли? Пусть свита занимает остальные. И хорошо, что никто так и не заглянул в последний экипаж с плотно задернутыми шторами…