Нил Шустерман - Междуглушь

— С помощью Джил и под моим руководством, мы спасём всех детей, кого только сможем, как здесь, так и на западе, — втолковывала Мэри непонятливому Спидо. — И таким образом объединим весь Междумир.

— А может быть, никакого «запада» вообще нет, — резонно возразил он.

— Да, я тоже слышала эти байки! — сказала Мэри, выразительно взмахнув рукой. — Гигантский обрыв, а за ним — ничего. Океан, который изливается с края Земли. Огненная стена, которую никто не в силах преодолеть. Знаю, знаю!

— А если хоть что-то из этого правда? А если всё это правда?

— Да разве не ты сам мне рассказывал, что «Гинденбург» совершал регулярные полёты к Розвеллу в Нью-Мексико до того, как попал к тебе? Ведь это же прямо доказывает, что на запад от Миссисипи что-то есть!

— Это не я, это тот искатель, у которого я его купил, так говорил! Но какая может быть вера искателям? Знаю по себе — сам таким был! Он бы ещё и не такого понаплёл, лишь бы сбыть эту штуковину с рук!

Мэри вздохнула.

— Давай не будем ставить телегу впереди лошади, хорошо? Сначала займёмся Чикаго, а там посмотрим, куда провидение укажет нам путь. И, само собой разумеется, нам ни в коем случае нельзя забывать об угрозе, которую представляет собой Шоколадный Огр.

— Ник? Да он наверняка уже и думать забыл про вас!

Мэри вскинулась.

— А я уверена, что не забыл! И ещё: я бы предпочла, чтобы ты не упоминал его прижизненного имени. Он теперь Шоколадный Огр.

— Никакой он не огр и никогда им не был, и вы это прекрасно знаете.

— После того, что он натворил, он заслуживает этого звания.

Спидо не хотелось спорить и он буркнул:

— Как вам угодно.

Мэри пристально всмотрелась в его лицо.

— Да ты, похоже, раскаиваешься в том, что выбрал меня? И это после стольких совместных странствий?

— Конечно, нет! — ответил Спидо. — Просто иногда… иногда вы меня пугаете.

В своей книге «Сперва выполняй приказ, вопросы задавай потом» Мэри Хайтауэр так отзывается о своих врагах:

«В Междумире, как и в мире живых, попадаются индивиды, которые ставят собственные глубоко эгоистические интересы выше того, что правильно и истинно. Относительно таких врагов всеобщего блага я занимаю следующую позицию: их надо предоставить самим себе — в конце концов, они сами поспособствуют собственному падению. Правда, иногда делу добра необходима некоторая помощь».

Если бы существовали посторонние наблюдатели — например, биографы, описывающие загробную жизнь Меган Мэри МакГилл, более известной как Мэри Хайтауэр — то они пришли бы в восторг от того, как основательно она внедрилась в аппарат управления, созданный Мопси Капоне. Как блестяще, как хитро это было проделано! Мэри, однако же, ни за что не признала бы, что прибегла к хитроумным уловкам. Она сказала бы: «Я возвысилась благодаря своему влиянию». Так всплывают сливки на молоке, так самые мудрые естественным путём поднимаются над тёмными массами. Мэри была пресловутым «серым кардиналом», стоящим за очень кратковременным «золотым веком» Мопси Капоне; и хотя Мопси ради достижения своих целей весьма неплохо манипулировал умами других людей, его собственному уму остроты не доставало. А потому он и не заметил, что его власти медленно, но верно приходит конец.

— Твоей организации нужна реформа, — сказала ему Мэри, когда они остались наедине.

— А по-моему, она и так отлично справляется! — ответил Мопси.

— О да, конечно, — поспешила согласиться Мэри, однако указала, что власть Мопси держится на страхе. Кстати, Мопси чрезвычайно этим гордился. Поэтому Мэри предложила небольшой тест. Она попросила Мопси вызвать кого-нибудь из его верных слуг и приказать ему выполнить простое задание, требующее, однако, довольно долгого времени. Любопытство Мопси было разбужено; он позвал одного паренька, имени которого не помнил, и приказал ему провести перепись всей доброй сотни послесветов, обитающих в административном здании. Затем мальчик должен был составить график с разъяснениями о том, каким образом каждый из них умер.

— Чтобы до заката всё было сделано! — гавкнул Мопси. — Не то!..

Мальчик послушно побежал выполнять задание и вернулся, когда день начал перетекать в сумерки. Он представил Мопси список и толково составленный график. Паренёк всё время трясся от страха, пока Мопси не удостоил его милостивым кивком.

Тогда Мэри попросила одного из своих детей — мальчика по имени Лохматик — сделать примерно то же самое: составить график о том, как умер каждый из находящихся на её попечении девяноста трёх детей. Мальчик справился за пару часов и вернулся со списком, и не с одним графиком, а с целыми тремя: в системе координат, с колонками и круговым, похожим на порезанный клиньями пирог.

— Это обман! — разорался Мопси. — Он знал ответы заранее!

— Ты в самом деле так думаешь? — спросила Мэри спокойным и снисходительным тоном. — Мои дети выполняют мои просьбы из желания помочь, а не из страха, чтó с ними случится, если они провалят задание. Поэтому они работают быстрее и эффективнее.

До Мопси так и не дошло, что честная Мэри, фактически, не отрицала, что Лохматику все ответы были таки известны заранее.

Мэри обнаружила также, что Мопси лично не занимался междусветами, ждущими перерождения в сельскохозяйственном павильоне. Он находил это ниже своего достоинства и возлагал задачу обучения и наставления новоявленных послесветов на плечи своих подчинённых. Мэри мгновенно разглядела тут широкие возможности.

Она отметила в своём календаре все даты, когда должен был проснуться каждый из междусветов, и неизменно в это время оказывалась в инкубаторе, чтобы лично приветствовать очнувшегося.

— Добро пожаловать в Междумир, — говорила она озадаченным и зачастую перепуганным ребятишкам. — Меня зовут мисс Мэри. Вы среди друзей.

Потом она наделяла каждого экземпляром своей книги «Советы послесветам», предназначенной для только что прибывших в Междумир. Каждая книга была аккуратно и красиво переписана её подопечными на бумаге, позаимствованной из запасов Мопси. В благодарность за её доброту новенькие прикипали душой к Мэри и ходили за нею как цыплята за наседкой, тем самым закрепляя их союз, тогда как Мопси становился для них всё более и более туманной фигурой, в лучшем случае — сноской в тексте книги междумирного бытия.

Мопси же, взирая на свои владения с вершины величественного колеса обозрения, не видел никаких изменений. Его подданные всё так же боялись его и подчинялись каждому его капризу, но теперь, заметьте, — только потому, что это позволяла Мэри. И только тогда, когда Мэри дала ему понять, что её амбиции простираются дальше Чикаго, Мопси забеспокоился. Что она задумала?