Алексей Притуляк - Пепельные цветы

- Кто вас так напугал? - снова вмешался умалишённый.

- Дайте, дайте мне ключ, умоляю вас! - воскликнула гостья.

Меган испугалась. Угроза сойти с ума, конечно, не выглядела серьёзной, но то, как эта дама говорила, умоляюще протягивая к Меган руку...

Меган давно, очень давно вышла замуж. Из глухой деревни — на остров, на кухню, в огород. Как-то так сложилось, что ей было всё не до людей, не до разговоров, не до жизни. А эти городские — они вообще будто с луны поп а дали, со странностями все. Пойди пойми их, о чём они там думают, чего хотят. И разговоры у них чудн ы е и одеваются как не пойми что такое.

- Ох... - вздохнула она. - Ключ-то я вам дам, раз уж вы так хотите...

- Очень хочу! - радостно воскликнула дамочка.

- Только не от комнаты, - продолжала Меган, покачивая головой.

- Не от ком... - опешила гостья. - А от чего же?

«От чего бы ключ ей дать? - подумала Меган. - Чтобы не ошибиться-то... Ох, лучше бы ни от чего не давать... Убьёт же хозяин...»

- От чулана, - произнесла вслух первое, что пришло в голову.

- От чулана, - тускло повторила дамочка. И потом, яростно: - Что?! Вы предлагаете мне жить в чулане?!

- Да разве ж я предлагала, - испуганно развела руками Меган. - Там нельзя жить. Там у нас припасы хранятся, посуда... Инструменты. Нельзя чтобы что-нибудь пропало... Побудете там, покуда хозяин всё не решит, отдохнёте с дороги.

Гостья сжала лицо руками и, застонав, опустилась на диван. Кажется, она готова была заплакать.

Скажи-ка, нервная какая! Все вы, городские, такие. Нервные все, взбалмошные, нетерпеливые. А ещё война эта мозги вам посвихивала... Ох, грехи наши тяжкие!

Никаких пансионов! Слышите, вы, чёртовы дети, никаких пансионов нет на этом острове! Была когда-то на северной окраине небольшая рыбацкая деревенька, говорят. Но её уж лет сто как нету. И пансионов нету. Ни одного, говорю я вам! А вот отель — есть, да. Отель «Остров». А Пирс Маклахен — его хозяин.

Гостиничный бизнес — прибыльное дело, а кто с этим станет спорить, тот неисправимый идиот. Вошь. А со вшами у Пирса Маклахена разговор короткий — к ногтю.

Но это раньше так было, ещё три месяца назад так было. А нынче... Эта чёртова война, которую придумали все эти прокажённые китайцы, волосатые злобные русские и сонные индийские йоги, поставила на гостиничном бизнесе крест. Нет, с одной стороны должен бы наступить его расцвет, поскольку цены на жильё растут с каждым новым разрушенным бомбёжкой домом. Но с другой стороны — цены на жратву и медикаменты растут на порядок быстрее. На аптеку-то ему, Пирсу Маклахену, плевать — здоровье у него дай бог каждому. А вот жрать хочется каждый день. И не столько самому, сколько постояльцев нужно кормить.

А постояльцев вот-вот станет видимо-невидимо, он чувствовал это, предвидел, предвосхищал. Уже потянулись беженцы на Скомер, на Грасхольм — вон, их каждый день десятками туда паромят. Невдомёк им, бестолочам, что на крошечном Гире тоже отель есть. Не гостиница какая захудалая — отель! Два раза уже он не поскупился на рекламу в газете и даже на радио, придурку Джонсу, объявление дал. И — ничего. Две сотни фунтов псу под хвост. Один только этот тошнотик свихнувшийся и приехал. Пирс поступил мудро — он не стал давать ему комнату, а поселил в прачечной, почти за ту же плату. Дураку и так сойдёт, а лишняя комната окажется свободной в нужный момент.

Ничего, ничего, первого июля узкоглазые обещали ядерный удар по Англии нанести, если та не сдастся. Вот тогда уж никуда они (клиенты, по-научному) не денутся — побегут, повалят с насиженных мест. А куда им бежать, как не на острова? А тут, на острове, в своём «Острове» будет ждать их он, Пирс Маклахен. «Что, животные, бежите? Ну давайте, давайте, располагайтесь... По стойлам, я сказал вам! По стойлам! Эй, куда лезешь, чёртов оборванец?! Что-о? Комнату тебе? А в столярке не хочешь пожить?.. Не хочешь? Ну так и вали отсюда; проваливай обратно на материк, под узкоглазые бомбы!.. Что ты там бормочешь?.. А-а, ты всегда мечтал пожить в столярке — там так вкусно пахнет опилками? Ну так в стойло, чёртов сын, в стойло! Двадцать фунтов сутки. А что ты хотел, вошь, такие нынче времена. Да не трясись ты так над своими фунтами — они тебе всё равно больше не понадобятся. А пот Пирсу Маклахену — глядишь и пригодятся».

Только для всего этого надо, чтобы чёртова Англия не сдалась. Пока, вроде, не собирается — всё надеется, что ей дядя Сэм поможет. А штаты притихли, молчат в тряпочку — выжидают, смотрят, чем всё в Европе закончится. Вот когда тут китаёзы всё поразвалят да сами ослабнут, вот тогда дядя Сэм и придёт на выручку. Выручать себе всё, что от других осталось.

Ядерный удар — это, конечно, дело рисковое. Пирс Маклахен никогда не озадачивался такой дрянью, как современное оружие, война и всё подобное. Но тут уж пришлось поинтересоваться, чем эти чёртовы ядерные удары грозят. Рисковое оказалось дело, рисковое. Не так уж далеко Гир от большой земли. А если китаёзы маху дадут и одна ракета возьмёт чуть в сторону, так они тут вообще свариться могут в море, как кильки — хоть в банку закатывай. Ну так ведь никто и не обещал, что всё будет так, как тебе удобно. Риск — он всегда есть, в любом деле. А всяко разно, тут, на острове, шансов выжить больше. А потому некуда им деваться, вшам — потянутся они сюда, не сегодня так завтра, все эти очкастые, бледные, прыщавые городские глисты в обмотках. Повезут Пирсу Маклахену свои денежки, золотишко, вещички.

А там ведь ещё какой момент... Война — она ж дело такое: без жертв среди мирного населения не бывает. Кто-то приболеть может, кто-то в уныние впасть и утопиться, кто-то кого-то убьёт ненароком... Ну, вы понимаете... Разумеется, Пирс Маклахен тут будет ни при чём. Просто такова жизнь, таковы уж людишки — месиво это вонючее, черви, слизни...

Людей Пирс Маклахен не любил. Да что там! Он их ненавидел.

Он не помнил, всегда ли так было. Да, собственно, и не пытался вспомнить — не до того ему как-то. Наверное, никогда особой приязни к человеческой массе не было места в его суровом сердце.

Иногда он пытался, сидя на скрипучем стуле у небольшого узкого оконца, выходящего на скомерский маяк, покуривая самокрутку, вспомнить себя молодым. И не мог. Как будто никогда им не был, а родился сразу пожилым хозяином отеля «Остров». Да, время на острове не имеет никакого значения, никакой власти у него нет. А уж над Пирсом Маклахеном — и тем более.

Он не мог вспомнить себя даже тридцатилетним. Кажется... Или ему тогда было уже сорок? Когда эта чёртова цыганка, эта тварь...

Нет, не стоит вспоминать, а то он опять начнёт яриться...

Пирс Маклахен потянулся, задумчиво погладил, похлопал тёплый коровий бок. Моуи ответила нежным вздохом.