Йен Макдональд - Дом дервиша

— «Бесарани — Джейлана», — поправляет Асо Бесарани.

Маленькие буковки, думает Айше Эркоч. Слова, которые состоят из слов поменьше, а те в свою очередь из таких маленьких, что их и не прочтешь. В этой самой комнате и за этим самым столом полицейский Акгюн размышлял, растет ли сила микрографии по мере уменьшения слов. Хуруфиты верили, что конечное имя Всевышнего прописано в каждом атоме. Все написано. Реальность перезаписывается, бесконечно копируется каждое мгновение. Секреты Вселенной могут быть записаны в человеческих сердцах.

— Начнем прямо завтра.

Яшар тянет руку.

— Я хочу знать, не будет ли у меня проблем с Абдуллой Унулом.

— Абдулла Унул — мелкий бандит, собирающий дань с магазинов. Если хотите посмотреть на крупных мошенников, то сходите на Левент, они там тусуются в поисках новой работы. Я разберусь с Абдуллой Унулом. А теперь, дамы и господа!

По команде Хафизе приносит поднос с бокалами и бутылкой шампанского. Ей налита гранатовая шипучка. Полезно для беременных. Она берется за пробку так, словно это заряженное ружье, но пробка и впрямь выстреливает, идет пена, и шампанское разливается по пяти бокалам.

— Дамы и господа, за «Бирюзу»!

Первый тост позади.

— Дамы и господа, за прибыль!

После второго тоста Айше берет Коран и разделяет его на половинки. Заднюю она протягивает Аднану, а переднюю кладет в сумочку. Люди, которые коллекционируют миниатюрные Кораны, покупают их из-за связанных с ними историй.

— За прибыль! — говорит Айше Эркоч.

Аднан наклоняется через стол к своим новым партнерам.

— Господа, может, кто-то из вас по счастливой случайности еще и футбольный болельщик?

Женщина — офицер полиции высокая и потрясающе смотрится в облегающей униформе с кобурой и пистолетом, но Георгиос не замечает ее присутствия, пока она не обращается к нему второй раз.

— Да?

— Мы можем отвезти вас домой. Это не проблема.

— Ох, нет-нет, я подожду.

— Доктора сказали, что не пустят сегодня никого, кроме близких родственников.

— Ничего. Я с радостью подожду. Понимаете, у меня одна его вещь. — Георгиос поднимает полиэтиленовый пакет из супермаркета, лежащий у него на коленях.

— Может быть, принести вам чашку кофе или еще что-нибудь?

— Нет, благодарю.

Георгиос сидит в центре скамейки из скрепленных между собой пластиковых стульев у дверей кардиопалаты. Он сидит прямо, колени и лодыжки вместе, руки обнимают мешок на коленях. Так положено сидеть в учреждениях. Больничный коридор выкрашен той же желтой краской цвета больного легкого, что и комната для допросов в Ускюдаре. Запах долетает до него через годы. Возможно, это и не воспоминание, в больнице вполне может быть тот же запах, что и в полиции: жидкости человеческого тела, смесь из страха, надежды и ужаса. Смерть. Он уже трижды перечитал все объявления на стене. Все эти предупреждения о вреде здоровью имеют мало общего с реальностью, иначе давно прикончили бы его.

Женщина притрагивается цептепом к автомату по продаже кофе, ждет, снова притрагивается, потом ударяет по автомату, еще раз ударяет.

— Мне надо кое-что отдать ему, понимаете, — говорит Георгиос в надежде, что женщина спросит, что у него в пакете. — Вернуть ему кое-что.

Машина неохотно выдает полчашки черного, как деготь, кофе. Георгиос заглядывает в мешок. Внутри копошатся насекомые. Это битбот, распавшийся на составные части, которые роятся, словно осы, не находя выхода энергии в непрерывном бурлении. Бездумные автоматы поодиночке, интеллектуальные сообща. Интеллект — это возникающее качество, качество, которое нельзя предсказать по поведению индивидуальных компонентов общности. Георгиос собрал бы их, но у него нет панели управления. Чуть попозже он отнесет пакет к бесплатной сети, чтобы подзарядить.

Уже после отъезда скорой помощи Георгиос обнаружил битботов, копошащихся, будто серебряные осы, в водосточном желобе неподалеку от компрессорной станции Кайишдаги. Они напоминали лужу жидкого света. Какая-то собака попыталась их обнюхать, но отпрянула, когда битботы ответили запрограммированной защитной реакцией. Владелец чайханы взял пластиковый пакет — тот, что сейчас держит Георгиос, — и хотел собрать их. За полицейским кордоном журналисты наперегонки фотографировали.

— Они не ваши! — крикнул Георгиос. — Они принадлежат мальчику. Это его питомцы!

— Питомцы? — переспросил владелец чайной. Игрушки, хотел сказать Георгиос.

— Я еду в госпиталь. Отдам их ему.

Сообща они загнали всех до единого битботов в мешок. Потом полицейские из отдела по борьбе с терроризмом, которые отогнали всех от компрессорной станции, обратили внимание на неохваченных людей и подошли идентифицировать их и задать вопросы. Они отвели Георгиоса в передвижной штаб в полицейском фургоне.

— Значит, они пытались провести атаку, запустив нановещества в систему подачи газа? — спросил Георгиос.

— Кто, простите?

— Террористы. Они пытались запустить нанорепликатор в систему распределения?

— Я не могу этого ни подтвердить, ни опровергнуть. — Полицейский нахмурился. — Могу только сказать, что это было серьезное происшествие. Могу я увидеть ваши личные данные?

Георгиос вытаскивает идентификационную карточку группы «Кадикей». Офицер пропускает ее через считывающий сканер.

— У вас допуск МИТ.

— Да, офицер. Я недавно работал на них, это была комиссия ученых, занимавшаяся вопросами безопасности. Мы как раз исследовали возможность террористической атаки с использованием нанотехнологий. Тут был мальчик, девяти лет от роду, у него проблемы с сердцем, очень серьезный порок. Его забрали в госпиталь, не знаете, он в порядке?

— Вы спасли ребенка.

— Да.

— Он ваш родственник?

— Я сосед. Друг семьи. Он мне как сын. Вернее, как внук.

— Могу попросить отвезти вас в госпиталь.

— Это было бы замечательно. Благодарю вас.

— В госпитале дежурят офицеры полиции. Я сообщу им, что вы едете. Мне нужны ваши контактные данные, нам придется задать вам кое-какие вопросы.

— Понимаю, офицер. Если я только могу чем-то помочь.

— Это ваш пакет?

— Да так, кое-какое старье. Я ношу с собой слишком много вещей.

Да, старики с пластиковыми пакетами, ворчуны, которые кормят голубей.

— Так это была наноатака? — быстро спрашивает Георгиос.

Офицер ничего не отвечает, но, когда Георгиосу помогают сесть в патрульную машину, он окликает его и, когда Георгиос оборачивается, коротко кивает.

Всю дорогу до Центрального госпиталя Козьятагы Георгиос прижимает к груди пакет.

Женщина в зеленом халате выходит из палаты Джана.

— Доктор! — Женщина с явным раздражением останавливается. — С ним все нормально?