Андрей Ваон - Чемпионат

Ганжа разом угомонился.

— Идёт. Только не к вам поехали, а ко мне на дачу. А?

Лера с Юрой переглянулись.

— Почему бы и нет? Баню сделаешь?

— Сделаю! — повеселел Ганжа.

И они потряслись в колымаге Сергея на юг, сквозь недоделанные небоскрёбы Замоскворечья, глухие спальные районы, зарастающие Борисовские пруды. С набережной поглядели на махину «Московита». Встроенный в парк, он будто врос в землю, не нарушая лесистости и парковости.

— Не такой уж он и громадный со стороны, — отметил вслух Бобров, не первый раз думая об этом. — Чудо инженерной мысли.

— Только отчего-то все мысли потом разошлись по миру, не оставив большего следа.

— Да известно отчего. И это уже не поправишь. Легче новое воротить. А строение всё равно красивое. Удачно получилось.

Лера тоже глядела в окно, задумавшись о чём-то своём.

— Юр, а ведь верно — лучше сначала всё начать, чем переделывать перекорёженное.

— О! Сошлись две очевидности и поддакивают друг другу. Сейчас весь вопрос в том-то и есть — как остановить эту телегу, несущуюся под откос! И сто раз об этом говорено. А вы завели. Тут про инструментарий нужно толковать, а не глобально мыслить.

— Так вот я тебе и предлагаю идею Семипалого — как один из винтиков в нашем хлипком сооружении.

Ганжа вздохнул, но былого буйства не проявил:

— Юрец, ты не понимаешь… ты не понимаешь, что это не просто риск, а это прямая угроза всем нашим выстроенным сеткам свежим. Олег этот твой плевал на наши алгоритмы, ему прямое действие важнее было, вот и не получилось у нас сотрудничать.

— Но подожди, они же там подрегулировали всё-таки немного, и вспышки нерегулярности происходят лишь в определённых местах, — вступила вновь Лера. — И как раз если их, эти искры ловить и ожидать, то гасить можно в зародыше. Отчего и неприятные последствия можно минимизировать.

— Ох, чего-то утомился я с вами спорить, — покачал головой Сергей. — Уж скоро доедем, там продолжим.

Он уставился на пустынную дорогу — над ней изредка прошмыгивали мобили, шурша в холодном воздухе.

— Не очень-то летается им при такой температуре, — поглядывая вверх, сказал Ганжа. — То ли дело мой аппарат — хоть в Антарктиду, хоть куда!

— Ага, того и гляди развалится.

— А ты на вибрации не смотри, это всё поверхностные суждения. На самом деле, всё очень прочно и долговечно.

Ещё недолго езды, и они прибыли в домик Ганжи, привычно встретивший их уютным беспорядком. Однако снег с дорожек был убран — пройти к крыльцу было можно.

— Давайте я баню растоплю. А вы там пошуруйте на кухонке, надо же перекусить.

— Как всегда этот лентяй перегружает на других заботы, — заворчал Юра, копаясь в холодильнике. — Однако какие у него запасы тут! — удивился он, доставая разнообразную снедь. Лера, надев фартук, подключилась к ужинным заботам.

Через несколько часов, они, распаренные, закусывали нехитрой, но сытной едой. Ганжа, расслабленный, потягивал пиво и разглагольствовал о том, что, в общем-то можно и пойти на встречу «этому Олегу». Лера подмигнула мужу — «я же говорила».

— Пусть заедет к нам завтра, прикинем, где может жахнуть после их махинаций «невидимого вторжения». Забот и так хватает, конечно. Но ведь сколько мы уже ради «Московии» сделали… куда ж вы без нас, — снисходительно поднял кружку Сергей.

— Да, ты очень великодушен, мой друг. Прими мои благодарности. А что из этого выйдет, увидим уже в субботу…

Жизнь не то чтобы покатилась по хоженой дороге, скорее, торила новую тропу. «Московия» наматывала катком стоявших даже на обочине, вовлекая всех и вся в мощную свою деятельность. Футбольные дела тоже раскручивались после вынужденного простоя стремительно, бурно собирая урожаи многомиллионного внимания болельщиков. Зрителей не смущала вялая после долгой паузы игра большинства команд, они соскучились по любой мелочи. Виртуальный субстрат не долго занимал умы обывателя — организаторы облегчённо вздохнули, увидев растущие рейтинги трансляций и посещаемости стадионов. Чемпионат вновь мощно шагал по планете, владея умами жителей.

«Московия» разобралась с очередным соперником. «Азия», чудом вскарабкавшаяся перед пропущенным годом в Чемпионат, не хватала звёзд с небес, но при наличии жёсткой дисциплины давала отпор фаворитам, нередко отбирая у них очки. Пока не наткнулись на «Московию». Причём в домашних стенах, при стечении невероятного количества китаёзов. Русская команда играючи пробежалась по дальневосточным соперникам — 5:0.

Матч был своего рода маркой текущего сезона, новой тенденцией: выигрывающие изящно клали на лопатки с помощью искромётного футбола, вдумчивых комбинаций и отлаженных действий. Былые гранды пытались противодействовать испытанными способами — силовой игрой, мощью и подленькими приёмчиками. Англичане, турки, немцы по-прежнему боролись за высокие места, но о былой гегемонии речи уже не шло. А самое главное, они теряли поклонников! Сходили на нет клубы болельщиков вне «мест прописки» этих команд, уменьшалась домашняя посещаемость, всё чаще свистели в гостях.

Владельцы рвали и метали, продолжали кампании против «Московии» и её последователей. Борьба вне стадионов продолжалась и, в отличие от полей, преимущество «Московии» было не столь очевидным. Честность и искренность имели много слабых мест в соперничестве с хитростью, ложью и обманом.

Тем не менее, в Российской Республике «Московия» продолжала разворачиваться, не встречая заметного сопротивления. Империя захватывала не только умы сограждан, но и физически подгребала под бочок различного рода организации, не до конца загнувшиеся в современных реалиях. Статус различных компаний, которые, так или иначе, объединяла «Московия» (процессом рулил Ахметдинов) юридически был не совсем ясен, в государственных законах царила некоторая путаница, но, тем не менее, народ уже чётко понимал — это «по-московитски», а это нет. Исчезла предвзятая неприязнь к столице. С оговоркой — если к чему-либо столичному имела отношение «Московия».

Периодически возникала идея «гастролировать» с играми команды в другие города Русской равнины. Однако пока её отвергали — хотели оставлять принадлежность к центральному городу, с постоянной «пропиской».

В самой команде царила какая-то уже устоявшаяся рабочая атмосфера с привычкой побеждать. Что заставляло беспокоиться Ларионова. Главным консультантом и советчиком у него всё больше и больше становился Бобров. Тимур был в курсе всех мелочей футбольных, но для дум про будущее у него не хватало времени.

— Смутное беспокойство последних дней обретает осязаемые черты, — вызвал как-то летом, перед перерывом в Чемпионате к себе Юру главный тренер. — Теперь вот озабочен вполне конкретной проблемой.