Андрей Ваон - Чемпионат

Рома Васильев разбежался и проскользил метр с лишним в кроссовках:

— Тут будет не до финтов.

— Зато в грязный подкат идти просто замечательно, — нахохлившись от промозглости ответил ему Юра.

— Может, шипы и вовсе не нужны? — подошёл к ним Ребров.

— Не, Лёш, гляди, — Юра опустился на колени и запустил пальцы в промёрзшие искусственные волокна, — тут есть за что зацепиться. Возможно, будет путь тормозной резковат, но зато в поворотах не завалишься. Длину только нужно подобрать. Чуть глубже, там будто бетон. Можно и колени убить, и пятки. Да и сцепления не будет.

Тут Юра увидел Семипалого — он с тремя товарищами вышел из-под трибун. С ними была Лера. Они деловито осматривались, переговаривались, то и дело указывая на поле и скамейки для запасных. Бобров подошёл, поздоровался.

— Олег, а где вы своё оборудование расположите?

— А там, за стадионом и останется. Всё на расстоянии возможно. Вот, Саша там будет, рядом. Я буду с вами на лавке. А Андрей и Сергей будут в раздевалке сидеть. Собственно, они и будут внедряться, когда придёт черёд. Вот, с Лерой обсуждали последние наставления Ганжи.

— Да, Серёжа тут последние рекомендации буквально сейчас передал.

— Что ещё за рекомендации? — недоуменно вскинул бровь Юра.

— Всё касается времени, когда ни в коем разе нельзя «внедряться», иначе коллапс случится. Поэтому и вас это касается. Даже, скорее, в первую очередь вас. С пятидесятой по пятьдесят пятую минуты никак нельзя на драку идти. Запретный интервал.

— Ха! Как раз самое популярное время для этих дел. Выходят после перерыва, чуть сыграли и, чтобы зрителям было весело, давай рубиться, — невесело засмеялся Юра. — Ладно, вроде не выглядит такая задача невыполнимой.

— Юр, да, постарайтесь как-то в это время избежать потасовок, а то помочь не сможем.

— Постараемся, — Бобров кивнул. — Лер, давай сегодня на лавке посидишь? И плед будет, и чай. Да и англичане эти буйные на трибунах.

— Так я ж в ложе буду!

— Да и в ложе они там такие же! Садись с нами, а?

— Ну хорошо, если ты так хочешь…

— Хочу! Договорились. Ну, всё. Нам тоже надо чуть подготовиться, — Юра чмокнул Леру и пошёл в раздевалку.

Через несколько часов трибуны уже шумели и гудели, народ прибывал, разогретый алкоголем и своей численностью. На короткое время тысячи людей соединялись в едином порыве. Над полем висел блёклый туман — сказывались и влажность, и разность температур. Прогрев на стадионе работал плохо и с функциями своими не справлялся. Но зрителям на это было наплевать. Мучаться предстояло не им, а футболистам.

— Чего-то стало только хуже, — Юра вывел своих на свет — прожектора светили исправно. — Да ну и ладно! Поехали, парни?

Поехали. Лондонцы были сами непривычны к своему родному полю — оно, волею климатических проказ, стало будто чужим. Многие падали, поскальзывались, постоянно пытались приноровить бутсы, меняя регулировки. Футбол был сумбурен, и даже до грубости направленной дело доходило редко — трудно было попасть точно в ногу.

Московиты держались чуть увереннее, показывая зачатки осмысленной игры. Техника на таком поле играла роль гораздо более важную, чем голая сила и мощь, пробуксовывавшие в буквальном смысле.

Однако ближе к перерыву, несмотря на унылое в целом соперничество, не нарушаемое какими-то острыми моментами, атмосфера незаметно накалилась.

— Что-то поднапряглись наши англичане, подтянулись, — перекинулся с пробегавшим рядом Ребровым Юра. — Чую, готовят гадость. Драку можно устроить и на катке.

«А время как раз катится к перерыву». — Он бросил нервный взгляд на скамейку запасных, где довольно спокойно сидел Семипалый — он-то не чувствовал, что приближаются роковые минуты второго тайма, а вектор напряжения смотрит именно туда.

Поцокали в раздевалки на перерыв. С удовольствием приникли к кружкам с горячим чаем, потирая ушибленные места. Сильных травм не было, в основном всё последствия падения на склизком покрытии.

— Вроде можем голик-то организовать, вроде как-то да получается, — больше с самим собой разговаривал Проскурин. — Да хозяева вроде не сильно лупят. Другое дело, когда они окрысятся… это ведь будет обязательно, дело времени.

— Думаю, если мяч закатим, так по полной и получим, — ответил ему Бобров. — Поэтому, ближе к исходу игрового времени нужно сотворить. Другое дело, сможем ли? Лёш, как думаешь?

— Их действия — открытая книга, да только смазывается их же неуверенными телодвижениями, да я и сам плохо держусь. Поэтому сложно гарантировать. Нужно вперёд идти, думаю, сразу. А то можем не забить.

— Лучше всё же обождать, — давил на своём капитан. — Всё-таки ключевая игра — следующая. А здесь главное — отскочить без увечий.

Гнул своё, но видел несогласие в рвущихся в бой ребятах. «М-да… натворим делов сейчас». Заглянула Лера, в накинутом пледе.

— Ага, всё-таки примёрзла!

— Это от нервов всё. Как-то уж больно скользко. И в том, и в другом смысле. Ты тоже это чувствуешь?

— Да в том-то и дело, что вот-вот грянет, прямо давит. Плохо контролируется ситуация. Как будто тянет в воронку, а ты не выгребаешь. Ну да ладно, пора идти. Пошагали, парни! — скомандовал он.

И как-то неожиданно, относительно вялого первого тайма, «Московия» поднажала и активизировалась. Зрители загудели сильнее, «Челси» хаотично отбивался. Васильев сновал осой, замыкая острые прострелы шустрого Реброва. Боброву ничего не оставалось делать, как активно им помогать. «Может, успеем в эти пять минут хотя бы…» И они успели.

Вратарь хозяев до поры до времени выручал, но утомлённый градом ударов, пустил всё-таки бабочку от настырного Васильева — слабо катящийся мяч прошмыгнул под рукой в угол ворот. Началась сорок девятая минута матча.

— Теперь чуть отсидимся в защите, нужно переждать их гнев! Нужно уйти живыми! — кричал Бобров, но видел по горящим глазам того же Реброва, что слова не проникают в его голову.

Нападающие гостей, держась на волне успеха, вновь ринулись вперёд, продолжая обстукивать нашкодившего голкипера. Стадион взревел, принуждая своих любимцев как-то воспротивиться произволу.

Защитники стали чаще лупить по ногам, заваливая шустрых московитов.

«Ещё чуть-чуть, потерпите», — упрашивал агрессивных партнёров про себя Бобров, непрерывно посматривая на часы. И когда, казалось, опасный интервал почти истёк, Васильева грубо толкнули на бровку, так что он полетел головой прямо в трибуны. Рома удержался на ногах, но вспылил и толкнул обидчика.

«Всё, капут…» — успел подумать Бобров. Дальше события стремительно пострекотали. Мелькнули решительные глаза Семипалого, глядевшего то на часы, то в какую-то свою приблуду. Растерянное лицо Леры, обхватившей себя руками. На поле же бушевала драка. Её потом Юра вспоминал не очень отчётливо — нашло некое замутнение. Трибуны гудели, игроки толпились. Боевые людены «Челси», как-то смешно раскинув руки-ноги, вылетели из драки, обезвреженные. Остальные напирали, но подступиться боялись.