Андрей Ваон - Чемпионат

— Здорово, братцы! — он, радостный, их обнял.

— Это ты, надеюсь, рад, что мы живы и здоровы, а не своим каким-то тёмным мыслям? — Бобров всегда настороженно относился к проявлениям чувств Ганжи.

— А и то, и другое! Вы и молодцы, и всё-таки волнительно было. Особенно за Лерку, — он улыбался.

— Мальчики, пойдёмте уже домой, очень хочется в душ и чего-нибудь горячего, — взмолилась Лера, стоя на пронизывающем ветру.

Через час, когда Лера и Юра, распаренные, сидели в мягкой домашней одежде в гравитационных креслах, а Ганжа услужливо наливал им чай, состоялся уже более предметный разговор.

— Погоди, Серж, скажи сначала — дисквалификация будет мне и ребятам? — Боброва волновали «футбольные дела». По регламенту удаление за бойню далеко не всегда сопровождалось дисквалификацией — считалось, что команда-зачинщик получала по заслугам уже в матче.

— Да не будет вам ничего, скорее всего, — раздражённо нахмурив лысину, отмахнулся Ганжа. — А вот в «спбшной» республике, похоже, много чего будет. Поломали мы им сюжетец при вашем непосредственном участии. Они со своим взломом, переносом матча, тактикой этой гнусной себе же яму и вырыли.

— Притормози опять, я слышу звон только, не понимая до конца, о чём речь. Хочешь сказать, что внесли изменения какие-то в глобальную программу, да маленько не рассчитали?

Ганжа погоготал:

— Лер, ты положительно на него влияешь, а я-то думал, что совсем у него отшибло всё этим мячом.

— Да куда уж мне до тебя, гения с большим животом, — надулся Бобров, намекая на увеличивающиеся последние года жировые запасы Ганжи.

— Это мои вложения на будущее. Кстати, почему для гостей вы не держите пивка?

— А у нас из гостей только ты и бываешь. Мог бы и сам с собой приносить.

— Ладно, я не привередливый, согласный и на чай с печеньками. В общем, да, ты примерно прав — судя по реакции и по тому, как всё закончилось, вклинились мы знатно и первый шажочек совершили. Спустя почти десять лет. Другое дело, что далее потруднее придётся. Там, наверху, заёрзают — как так, работало, работало, вдруг сбой дало. Начнут копать. Следы-то мы, конечно, заметём, только вот результаты «Московии» налицо. Так что возьмутся за нас скоро — надо покумекать, может, нужно сменить тактику, а то не доковыляем мы до матча года.

— Чего-то вот сейчас не чувствую никакого удовлетворения от победы. Охота всё же к родителям и отдохнуть там. Да, Лерусь? — Юра опусти голову на колени Лере.

— Отдохнём, Юрч, обязательно. Сделаем дело и отдохнём.

— И ты туда же, — недовольно проворчал Бобров, но тут же чуть ли не заурчал, как кот, потому что Лера запустила свои тонкие пальцы в его шевелюру.

Ночевать, как водится, Ганжа остался у них и с утра, традиционно, разбудил ребят своим гнусным пением. Запах жареных яиц раздавался с кухни всё настойчивей.

— Опять он за своё, — потягиваясь, сонно пробубнил Юра.

— Бобрик, давай, вставай. Я пойду, позанимаюсь немножко, а потом поедем всем вместе на «Темп». Посмотришь, как мы там работаем.

Лера выскользнула из кровати, попутно одеваясь во что-то невесомое. Она держала своё тело в тонусе регулярными тренировками. Бобров также в свободные от футбола и «Московии» дни не лежал тюленем на диване: с утра обязательно разминка, гимнастика и небольшие отжимания.

Ганжа, заглянув в комнаты, где шла активная физкультура, осклабился:

— Спортивная семейка, вы жрать-то будете?

— Да погоди ты маленько, дай проснуться-то! — Бобров был не очень-то благодарен за приглашение к завтраку.

За вкусной яичницей (Ганжа зажарил им ещё одну) Юре поведали, что его наконец решили посвятить в тонкости и секреты их работы. Средоточие всех вожжей и мозгов «Возрождения» было в центре столицы. Лет двадцать пять назад здесь ещё было здание бывшего Московского Радиозавода. Хотя уже в те годы никакого производства там, конечно, не было. Помещения активно сдавались и арендовались. Но к середине двадцатых годов на лакомый кусок земли (до Кремля рукой подать) выискалось много претендентов, и завод снесли под корень, намереваясь соорудить очередной бизнес-парк, затем перекупил какой-то чинуша себе под особняк, но не заладилось и у него. В общем, остался это участок нетронутым. Более того, неизвестные засадили территорию за забором деревьями, и теперь там шелестела молодая берёзовая рощица.

Ахметдинов запустил туда свои щупальца в конце двадцатых. Подвальные помещения Радиозавода разрушены не были и находились во вполне сносном состоянии. За год их приспособили к новым нуждам, и с тех пор Ганжа с товарищами орудовали именно там.

С утра выпал тонкий снег, полупрозрачной простынёй прикрыв грязь и серость столицы. День был понедельничный, а час полуденный, отчего улицы уже были не очень многолюдны. Над зданиями шелестел всякий летающий транспорт, а на дорогах ближе к центру густели наземные пробки. К обеду на пыхчащем автомобиле Ганжи ребята пробились на Большую Татарскую улицу.

Сергей, выйдя из машины, озирался по сторонам, дабы не привлекать внимания. Хотя народ стал сильно равнодушен ко всяким «секретным объектам», обилию охраны и различным кортежам, но привычка быть осторожным у Ганжи осталась. Машину вместе с пассажирами поглотил выдвижной лифт. Вышли они уже внизу, на втором этаже (нумерация шла сверху вниз), где находился гараж. После чего поднялись по лестнице наверх. Бобров озирался — коридоры и помещения вокруг были довольно уютными, струился мягкий свет и «подвального» ощущения совсем не было.

— Но всё равно, целыми днями под землёй… — он обеспокоено посмотрел на Леру.

— Да тут редко кто сиднем сидит — частенько нужно наблюдать воочию, что и как. Доверия даже нами установленному оборудованию полного нет.

— А я вот люблю тут тусоваться, — подал голос Ганжа, отворяя дверь одной из комнат.

Помещение было просторным, из мебели — только гравитационные стул и стол, на котором стоял компьютер и непонятное Боброву устройство.

— Сейчас ещё стулья подгоню, — Сергей стремительно вышел.

— Юрч, вы тут пока начинайте, а я пойду по своим делам сбегаю, — Лера тоже вышла.

Но Бобров недолго оставался один, вскоре нарисовался Ганжа, толкающий перед собой два стула.

— А Лерка где?

— Сказала «по своим делам» и выскочила.

— А, ну пусть. Я пока тебе покажу в красках начало всего.

Сергей неспешно приземлился в своё кресло (стало ясно, что это был его «кабинет»), касанием руки запустил компьютер.

— А что это за хреновина? — Бобров указал на маленькую неопознанную коробочку.

— Да проектор обычный. Ты в геоноут похожий встраивал же.

— А, точно. Не признал.

— Это всё для визуализации, главное-то всё равно в алгоритмах. Как почти сто лет назад было, так и осталось. Остальное — оболочки и применения. Ну, смотри…