Евгений Лукин - Требуется пришелец

— Понимаешь, — сосредоточенно заговорил тот, не заметив завистливого взгляда. — Бог с ним, с человечеством. Давай о насущном. Без курева, без выпивки — ладно… А как насчёт прекрасного пола? Или тебе уже это по фигу?

— Ну, почему же… — солидно возразил Костик. — Глядишь, какая-нибудь кошечка в гости заглянет… Помурлычем, попрелюбодействуем…

В памяти немедленно всплыла Раиса Леонидовна, и сверкающий пейзаж несколько померк.

— Хорошо, кошечка… А без книг как? Только не говори мне, что сейчас никто ничего не читает, все сидят в Интернете… Я не о них. Я о тебе…

Стоеростин приуныл и какое-то время шёл молча. Друзья направлялись к колодцу.

— Хм… — сказал вдруг Костик и воспрял. Не к добру.

— Да, — огласил он чуть погодя. — Если речь идёт обо мне лично, то крыть нечем. Библиотека — не миска…

Мурыгин собрался возрадоваться, что хоть в чём-то переубедил упрямца, однако не тут-то было.

— А вот если о роде людском в целом… — невозмутимо продолжил Стоеростин. — Было время, когда он обходился без книг, без кино… Да мало ли без чего! И прекрасно себя чувствовал… По-моему, мы пережили три катастрофы. Первая — изобретение письменности. Понимаешь, до этого люди запоминали только самое главное. Запоминали, передавали из уст в уста, из поколения в поколение… А лишнее отсеивалось. Тонуло в Лете. Но вот изобрели письменность — и теперь любая ерунда могла быть увековечена… Мы начали тонуть в информационном мусоре…

Вокруг шуршало, капало, временами легонько ухало — снег, подтаивая, шлёпался с ветвей.

— Вторая катастрофа — книгопечатание. Станок Гутенберга. Мы не только научились сохранять что попало — мы ещё начали это тиражировать…

— А третья? — не удержавшись, полюбопытствовал Мурыгин.

— Третья, разумеется, Интернет… Третья и окончательная. Человек перестал зависеть от своего мышления, от своей памяти…

— Мне кажется, ты забыл упомянуть самую главную катастрофу, — вставил Мурыгин. — Мыслить начали…

— А мы начинали? — усомнился бесстыжий мизантроп.

Сергей Арсентьевич не огрызнулся, поскольку имел неосторожность взглянуть вперёд. Влажный снег, одинаково сверкавший отовсюду, оказывается, сыграл с приятелями дурную шутку. Только теперь, почти добравшись до цели, оба увидели, что цели-то и нет. Ртутно-серебристое пространство за овражком было девственно чисто. Ни штакетников, ни колодца, ни самодельного строения в романском стиле.

К Мурыгину вернулся дар речи.

— Ты говорил, тебя вчера к овражку зашвырнуло… — с недоумением обратился он к Стоеростину. — Дачи ещё стояли?

— А чёрт их знает… — оглядывая исподлобья новый пустырь, отозвался тот. — Снег, темно… Да и не до того мне было…

Знакомая картина. Кусты и деревья остались, а всё прочее как корова языком слизнула. Кошек тоже не видать. Очевидно, сбежали. Жилья нет, укрыться негде…

— Территорию, что ли, решил расширить?.. — растерянно предположил Мурыгин.

Костик неопределённо повёл плечом.

— Как же мы теперь без колодца?

— Снега с веток наберём…

— А завтра?..

Угрюмые, озабоченные, они перешли на ту сторону, остановились. Похоже, что строения пропали ещё до начала вчерашней метели — в крайнем случае, до того, как она кончилась. Хрупкий влажный снежок лежал ровным, нигде не порушенным слоем.

— М-да… — сказал Стоеростин. — Я ему не завидую…

— Ты о ком?..

— Об этом вашем… Обрященке…

— Обрыщенке, — поправил Мурыгин.

— Теперь ему ещё и эти участки выкупать…

— Выкупит.

— Колодец пропал — плохо… — Костик мыслил вслух. — Зато отсрочка. Пока договорится, пока заплатит… Как полагаешь?

Ответить помешали.

Умб!..

Обоих приподняло и шлёпнуло оземь. Разлетелись алмазные брызги.

— С ума сошёл?.. — заорал Костик, вскакивая. — Это же мы!.. Своих не узнаёшь?..

Умб!..

Падение повторилось. И опять их отшвырнуло в ту же сторону — откуда пришли. Не искушая более судьбу, кинулись бежать. Очутившись на своей территории, обернулись, ошарашенные, мокрые, сотрясаемые дрожью.

— Совсем оборзел?.. — крикнул Костик, потом запнулся — и вдруг изумлённо захихикал. — Слушай, Серый!.. — чуть ли не в восторге повернулся он к Мурыгину. — По-моему, нас наказали… Гулять не выпускают…

Стискивая несессер, Мурыгин свободной рукой стряхивал влагу с куртки. Недвижные глаза его были устремлены за овражек.

— Это не он… — глухо произнёс Сергей Арсентьевич.

— Кто не он?

— Там, за овражком — не наш, — всё тем же замогильным голосом изронил Мурыгин. — Это кто-то ещё участок себе оттяпал… Ты же видишь, шуганули нас! Не нравимся мы кому-то…

Словно подтверждая его слова, в следующий миг обоих погладили. И не просто погладили, ещё и понянчили, отняв от земли. «Успокойтесь, котики, просто не ходите туда… Там злой…» Ласково подтолкнули в сторону миски…

Ошеломлённо облизываясь, побрели куда велено. Вокруг по-прежнему шуршало и хлюпало. Снег обрывался в снег.

— Хорошо хоть, инструмент в карман сунул… — ворчал Костик. — Добывай потом… с той стороны… Паста — ладно, а вот щётка… — Помолчал, покряхтел. — То-то у меня ваш посёлок из головы не выходит! — признался он. — Зелёная зона… Потом, ты говоришь, нашёлся кто-то смелый. Взял да и застолбил себе участок. И пошло-поехало… Как же ты теперь в город будешь выбираться?

Мурыгин вздохнул.

— Через заливной луг, через Пузырьки… Как ещё?..

Среди стоеростинского барахла нашлось и пластиковое ведёрко из-под мороженого. Хотели собрать в него снег с веток, но Костик заколебался.

— Зубы застудим, — мрачно предрёк он. — А у меня коронка падает…

Отдал ведёрко, вернулся к миске — и замер.

— Серый… — позвал он. — Ну-ка поди сюда…

Серый подошёл — и тоже замер. В узорчатом венце отростков стояла вода. Водица. Тёплая, поскольку над ней поднимался парок. Но самым поразительным было то, что примерно там, где раньше на спиле располагался центр годовых колец, толкался снизу кулачок родника. Однако уровень почему-то не повышался.

— Ну, так это совсем другое дело… — Костик стал на колени и поднёс губы к подвижному водяному бугорку.

— Куда рыло суёшь?.. — придя в себя, прикрикнул Мурыгин. — Не в бомжатнике, чай!.. И на будущее давай договоримся: только ведёрком…

Вскоре объявились пропавшие кошки. Видимо, пошастали по округе, иного жилья не нашли и, решив, что от добра добра не ищут, вернулись к прежним покровителям, таким же бездомным, как и они сами. Пришлось скормить им вторую банку сардин, поступив на сей раз бережливей: разломали полбуханки и смешали с содержимым консервов.

— Специалистами открыты у паразитов паразиты… — хмуро процитировал Костик, подставляя испачканные в сардиночном масле руки под водопадик, изливающийся из наклоняемого Мурыгиным ведёрка. Влагу можно было не экономить. Похоже, поилка была неиссякающей. — Ну так что решил? В город идёшь?