Александр Розов - Волонтеры атомной фиесты

- Мисс Шелтон, вы уверены, что вы в порядке? Можно перенести этот разговор.

- Все нормально, советник Карлайл.

- Просто, Эрнст. Называете меня просто Эрнст, у нас полуофициальный разговор.

- Как скажете. Я и сама предпочитаю по именам, а то театр Шекспира получается.

- Отлично, Айрис. Я рад, что вы в тяжелой ситуации не утратили чувство юмора.

- Знаете. Эрнст, тяжелая ситуация была только 23 октября до полудня.

- Я понимаю, Айрис, что самый страшные часы были, когда вы не могли даже знать, останетесь ли вы в живых. Но принудительные работы это тоже тяжело, не так ли?

Девушка утвердительно кивнула.

- Да, это тоже тяжело, но я этому училась, я сознательно выбрала эту профессию, и я получила очень ценный опыт практической работы. Понимаете, Эрнст, когда видишь результат, когда видишь, как оттаивают лица детей, или подростков, то… Черт с ней, с тяжестью. Это настоящее дело.

- Боюсь, Айрис, что я не совсем понимаю, о чем вы сейчас.

- О том, о чем вы спросили: о работе. Вы, наверное, видели мой персональный файл. Я училась по специальности психология работы с жертвами террористического насилия, поэтому на каторге на Палау меня прикрепили к подразделению их спецназа, которое занимается освобождением заложников, и борьбой против работорговли.

- Вы хотите сказать, Айрис, что работали в составе меганезийского спецназа?

Сержант-стажер Шелтон снова кивнула.

- Да, так и было. Меня посадили на год, но сегодня вдруг выпустили и отправили сюда. Судья мне сказала, что держать меня дальше в неволе нет оснований, что я нужна здесь новозеландкам, подвергшимся жестокому обращению. Так что, мне выдали зарплату за полтора месяца, посадили в самолет, и… Дальше вы знаете.

- Вам выдали зарплату? — изумился советник первого ранга UCNS.

- Да. Приличную сумму. Дело в том, что я еще работала сверхнормативно. Мне хотели запретить, но я настояла на том, что от этого зависит здоровье людей.

- Неожиданная информация, — произнес Карлайл, — а какие жертвы насилия там были?

- В основном, — ответила она, — девочки-подростки из Восточной Индонезии. Я смотрела статистику ООН по торговле людьми, и знала, что на этот регион приходится больше 10 процентов работорговли, почти полмиллиона людей в год, но сейчас творится какое-то безумие из-за слухов, что нези перекроют работорговцам всю полосу от Микронезии до Филиппинского моря и моря Сулавеси. Один раз мы нашли на сухогрузе целый класс из школы для девочек. Возраст примерно 10 лет. Я привезла рабочие видео-материалы….

Эрнст Карлайл кивнул, показывая солидарность и понимание.

- Да, это ужасно. И все-таки вернемся к условиям, которые были у вас на каторге. Вас принуждали выполнять эту работу?

- Нет. Мне сразу предложили на выбор или по специальности, или на ферме. Мистера Галлвейта отправили на ферму, на остров Косраэ. Там другое дело, красивый остров, симпатичное ранчо с местными овечками. Палау это тоже очень красивое место, но я, в основном, была в море, или на береговой базе. Только в выходные что-то посмотрела.

- Айрис, вы имеете в виду Джеффри Галлвейта, советника нашего МИД?

- Да, вы же знаете, что ему дали 10 лет каторги на ранчо. Он ведет блог, там есть видео-клипы: ранчо, и маленькая филиппинская церковь, где он хочет поставить орган.

- Простите, Айрис, я не уловил, при чем тут церковь и орган?

- Я не очень понимаю, но мистер Галлвейт — католик, и он считает, что в церкви орган необходим, поскольку без соответствующей музыки что-то не так. Спросите у него.

- Минутку, Айрис, вы хотите сказать, что блог советника Галлвейта настоящий?

Айрис Шелтон поблагодарила официанта, который принес чай и чизкейк и ответила:

- Я вас уверяю, это не розыгрыш. Это действительно его блог.

- Я понял ваше мнение, но почему вы уверены?

- Эрнст, я все-таки чему-то училась в полицейской академии. Невозможно так детально ежедневно создавать дезинформирующий видео-монтаж в природном ландшафте. Если возникают сомнения, то, в конце концов, почему не отправить на Косраэ кого-то лично знакомого с мистером Галлвейтом?

- Это разумная идея, — согласился Карлайл, — я изложу это руководству. А скажите, вы присутствовали лично при расстреле мистера Раффлза, нашего советника юстиции, и, чиновников правительства Таиланда?

- Не могу сказать, что я присутствовала. Сначала мы все сидели в каком-то кубрике. А, через некоторое время, пришел офицер и вывел обоих таиландцев. Дальше выстрелы и всплески за бортом. Затем мистер Раффлз долго кричал, что-то хотел объяснить. Потом пришел тот же офицер, вывел Раффлза и все как с таиландцами. Вы можете спросить у наших парней — коммандос. Мы все сидели в этом кубрике.

- У них уже спрашивали, но они не помнят, что именно кричал мистер Раффлз. А вы?

- Сложный вопрос, я тоже не все запоминала… Эрнст, а это так важно?

Советник Карлайл несколько раз энергично кивнул.

- Да, Айрис. Это важно. Меганезийцы готовят новую военную экспансию, и надо знать, утечка каких данных о нашей обороне произошла через советника Раффлза.

- Он ничего не говорил про нашу оборону, — ответила сержант-стажер Шелтон, — но, он несколько раз говорил про какие-то международные маневры, которые, якобы, вовсе не маневры, и что только он знает, кто с кем договорился. Потом он называл фамилии. Я запомнила, что он назвал Дремера и Толхалла, потом Дарлинга, Итосуво и Вэнтворта. Кажется, была еще французская фамилия… Похоже на Дюрвиль.

- Возможно, Мюрвиль? — спросил Карлайл.

- Точно, Мюрвиль. Еще были арабские фамилии. Абу что-то там… Я не запомнила. И название какого-то клуба. Биллбоард или Билдер…

- Сосредоточьтесь, Айрис, прошу вас. А что он говорил про маневры?

- Я же сказала: он говорил, что это вовсе не маневры, и в январе все будет по-другому.

- Айрис, а название маневров?

- Sabre Diamond, — ответила она, — мистер Раффлз повторил это несколько раз.

- Понятно, Айрис. Вы очень помогли нам. А теперь одна очень настоятельная просьба: никакой огласки. Если ваш рассказ попадет в прессу, причем, в искаженном виде, как происходит всегда в журналистской практике, то последствия будут крайне тяжелые. Например, упоминание нашего премьер-министра и министра обороны, в компании с президентом США, и премьерами Японии, Британии и Франции, в контексте военного обострения и роли какого-то непонятного клуба… Вы представляете?

Сержант-стажер Шелтон покрутила головой.

- Не представляю. Я не люблю политику и политиков, извините за откровенность.

- Многие не любят, — спокойно ответил советник, — но кто-то должен этим заниматься. Естественно, мы не требуем, чтобы вы вникали в эти хитросплетения. Просто, давайте договоримся, что эта информация не подлежит распространению.