Юрий Соколов - Степень превосходства

Через неделю попался еще один гигантский дикобраз, куда крупнее первого, который никак не хотел покидать ловушку — ему, кажется, нравилось там, и он не мог понять наших настойчивых попыток выселить его из облюбованного им нового убежища. Еще через три дня, проверяя ту же ловушку, мы опять обнаружили, что она оккупирована дикобразом, на сей раз — самкой с чрезвычайно скверным характером. Даже крупнее, чем последний из самцов, она твердо решила защищать от наглых самозванцев уютную ловушку, и нам с Риком пришлось изрядно попотеть, прежде чем она хотя бы просто согласилась выйти наружу. Потом ей пришло в голову, что неплохо взять под контроль всю прилегающую территорию. Минут сорок она бродила вокруг, воинственно кряхтела, топорщила иглы и поглядывала на нас, смутно надеясь, что мы спустимся со скутера на землю и вступим с ней в битву. Когда ей стало ясно, что мы — жалкие трусы, она разочарованно вздохнула и… прямиком направилась домой — в родимую ловушку. Я едва успел спрыгнуть на сетчатую крышу клетки и захлопнуть открытую стенку; дикобраз, рассвирепев, развернулся спиной и сделал короткий молниеносный рывок назад, едва не достав меня через сетки стенки и верха своими длиннющими, острыми как копья иглами. Спустя два часа самка еще топталась вокруг, не желая отказаться от мысли, что ловушка — то самое место, где ей надо остаться жить навсегда и в будущем произвести на свет потомство.

После этого случая мы поняли, что появление в одном и том же месте трех редких животных за короткий срок неслучайно. Либо их привлекает сама конструкция, либо импульсы, посылаемые имитатором приманки. Кэт высказала мнение, что где-то недалеко расположен район их постоянного проживания, а если так, то мы и в будущем не избавимся от повышенного внимания дикобразов к этой ловушке. Не желая впоследствии вести ежедневные небезопасные игры с ними, мы перенесли ее на новое место. Но полученные сведения представляли определенный интерес — если когда-нибудь мы получим заказ на дикобразов, легко добудем их в любом числе.

Другими животными, которые доставляли много хлопот, были лесные свиньи десятков видов, которые водятся в джунглях Тихой. Их размеры варьируются от небольших, с двухмесячного поросенка, шустрых хрюшек, до огромных свирепых кабанов весом до трехсот килограммов и больше. Все они встречаются здесь в больших количествах, практически всеядны, и отстроить имитаторы приманки от их широких вкусов не представлялось возможным. Если бы эти звери, служащие, наряду с многочисленными видами лесных антилоп, добычей разнообразным здешним хищникам, не были столь осторожны и недоверчивы, нам вообще пришлось бы убрать ловушки с земли. Однако, несмотря на свою бдительность, они все же частенько попадали в плен. На деревьях главным источником беспокойства оставались упомянутые оранжево-черные мартышки и обезьяны других видов и всех цветов радуги. Ежедневно нам приходилось совершать два — три вылета минимум, а иногда и до двух десятков, не считая тягостных обязанностей по перестановке ловушек с места на место. Кроме кабанов и обезьян, нам за первый месяц пришлось выпустить на волю представителей чуть ли не всех крупных травоядных и всеядных видов Тихой, габариты которых соответствовали заданным параметрам отлова. Рик не уставал напоминать нам, что продай мы все это на черном рынке, так непременно станем миллионерами. И только необходимые нам гориллы Фостера упорно обходили ловушки стороной. Ежедневно, ругая на чем свет стоит проклятых горилл, мы выгребали из самоловов кучу ненужного нам зверья, переустановка отнимала прорву времени, а результаты оставались на нуле. К средине второго месяца мы так устали, что даже проклинали неуловимых горилл уже без прежнего азарта, и больше всего на свете нам хотелось посмотреть в глаза негодяю, назвавшему такой способ охоты пассивным. Нам начинало казаться, что по сравнению с этой каторгой охота с воздуха попросту состояние полного покоя.

Однажды мы вылетели на место, чтобы выпустить из ловушки очередного кабана; осложнений не предвиделось — свиньи, едва только падающая стенка поднималась, всегда опрометью бросались прочь на скорости, близкой к скорости света. Процедура стала привычной до автоматизма: Рик, который прилетел один, подвел скутер к самолову и, спрыгнув на крышу, привел в действие механизм трубчатого магазина, в который сворачивается сетчатая стенка; я остановил свой аппарат метрах в двадцати, чтоб нам с Кэт было удобнее наблюдать за тем, как здоровенный кабан рванет в кусты. Он не обманул наши ожидания — едва сетка поднялась на достаточную высоту, сорвался с места словно стартующая ракета. Вот тут Кэт и отколола номер в стиле, обычно присущем Малышу: она спрыгнула с заднего сиденья моего скутера на землю прямо на пути животного. Высота была около четырех метров: Кэт по-кошачьи мягко приземлилась, сжалась в комок и тут же вскочила, согнув спину и расставив ноги — в правой руке у нее был зажат нож. Я выхватил пистолет и прицелился в несущуюся на Кэт двухсоткилограммовую тушу; Рик с крыши ловушки сделал то же самое, но не мог стрелять, поскольку находился с кабаном и Кэт на одной линии; кабан пригнул голову, готовясь поддеть длинными нижними клыками худенькую фигурку, преграждавшую ему дорогу. В следующую секунду произошли три вещи: я дважды выстрелил по животному, кабан налетел на Кэт, которая долей секунды раньше, отпрянув вправо, всадила свой «Легионер» ему в бок, а Малыш, который получил возможность вести огонь, как только Кэт убралась в сторону, выстрелил тоже, хоть это и было до крайности рискованно. Так что, когда кабан, перевернувшись через голову и прокатившись пару метров, вломился всей своей тушей в заросли кустарника, он уже был мертв на двести пятьдесят процентов. Как выяснилось после разделки туши, обе моих пули попали ему в легкое, превратив его в клочья, пуля Рика пробила позвоночник, а нож Кэт почти пополам развалил сердце.

Рик спрыгнул на землю, шумно выражая свое восхищение:

— Вот это удар, девочка, здорово ты его подловила!

Я посадил скутер и слез с него, пряча пистолет в кобуру.

— Как сказала бы Диана, твои действия были крайне неразумны, Кэтти.

Кэт присела на корточки возле тела, осматривая раны.

— Все-таки это мой трофей. Я взяла бы его и без вас. Ты посмотри, Пит, какие клыки — настоящие бивни! И не вздумай меня ругать, ты сам каждый день твердишь, что надо устроить пикник и пожарить шашлыки, так что я для тебя старалась, обжора несчастный.

— Поздравляю, ты открыла новый способ заготовки мяса к нашему столу, — сказал я. — Это, конечно, намного безопаснее, чем пристрелить животное через сетку ловушки. Всегда впредь так и поступай, а мы будем рады посмотреть. Только в следующий раз, будь добра, предупреждай заранее, а не то нас может хватить удар и некому будет помочь тебе загрузить тушу на скутер.