Павел Кучер - 1647 год. Королева Наташка.

Рано я радовалась. Нет, сначала всё прошло, как по писаному. Представилась старшему по тренировке. Пристроилась в хвост очереди. Как все, получила «шайтан-ногу». Стандартную, уже изрядно битую жизнью и заботливо подкрашенную УПП-35, с сухопутной опорной частью. Отрегулировала положение ножных опор, подергала ремни и крепление баллона. Рухлядь, но ничего. Главное — навыки не терять. «Проверяй всё сам!» Пристегнулась поясом. Задрала в рабочее положение рамку головного ограждения (вторым ремнем прижало спину). Приняла кольцо опустившегося с небес конца троса… Прицепила к рамке… Нажала на расцепитель — работает! Не хватало ещё на самой верхотуре зависнуть. Прочно встала одной ногой на опору, примерилась к площадке впереди, куда меня снесет ветром — нормально. Выжала газовый клапан. Шток пошел вниз, палка со мною полезла вверх. Встала на опоры двумя ногами. Руками балансирую в воздухе — «Давай!». Черта с два. Тут же «мальков» учат. Старший тоже готовность техники проверяет, хладнокровно дождался выхода штока на полную длину, до щелчка. Оно вообще правильно. Рабочее давление в цилиндре должно держать полный вес нагрузки. Только сколько мне, стоя на выдвинутом штоке, тут Гулливера среди лилипутов изображать? Ну, наконец-то, нажал педаль лебедки… Дернуло, подхватило, закачало… Поехали! Что-то не так? Парнишка из сопровождения мне снизу руками машет. Типа — «нельзя»… Поздно, голубчик. Уже можно. Препятствовать учениям — точно нельзя. Сделала ему ручкой… Не унялся. Ладонь к уху прижал, вроде услышал кого-то…

Ладно, пока трос тянет меня в небеса — проверим всё ещё разок. Ступни стоят на опорах… Пояс и плечи зафиксированы, не туго, но плотно… Шток выдвинулся полностью. Инерционный регулятор ускорения… Ой! Стоит на тридцати пяти «же». Крутовато! Или ребят специально приучают к «тяготам и лишениям», или я зря плотно пообедала… Некоторые вещи лучше делать натощак. Впрочем, жаловаться поздно. Хотела? Получи!

Черепичная крыша главной башни замка епископа уже давно далеко внизу. Долго ещё? Ремень не дает задрать голову и посмотреть вверх. Таким способом я ещё не прыгала… Обычно — наоборот. Когда летишь с платформы вышки, или из грузового люка самолета, момент отрыва задаешь себе сам… А здесь как? Забыла спросить… Щелк! Подъем прекратился. Фыр-р-рх! Развернулись, справа и слева от моей головы, матерчатые стабилизаторы на упругих спицах. Но, продолжаю висеть… Наверное, с земли я похожа на дротик, для игры в «Дартс». Ага, поняла… В стандартном самолетном расцепителе, стабилизатор разворачивается уже в воздухе. Запас по высоте это позволяет. На прыжковой вышке — стабилизатор разворачивается, когда сам захочешь. Бывают лица, повышенной отмороженности, которые совсем без него прыгают. Руками в воздухе тормозят. Тут — свой вариант. Нажимать на рычажок расцепителя надо вручную. Видимо, специально придумано, для надежности. Прыгать или нет — человек решает сам. Я решила? Зубы сжать, плечи расправить… Раз-два. Щелк! Лечу…. Бух! Пф-ф-ф! Кайф…

Фриц — скотина! Ему жалко? Ну, захотела. Ну, прыгнула. Всё равно, впереди воздушное десантирование и другого способа попасть в его зачуханное королевство не предвидится. Так нет же — выразил волю монарха. Отбил мне, в ленте новостей по проекту «Wurf nach Sueden», строгий выговор. Прыжки — «verboten»… Тиран! Деспот! Сама знаю, что, на полный желудок, перегрузки не полезны для здоровья… Переживу, как-нибудь… А парни — тоже хороши. Головой думать надо! Если им сказали — «сообщать о любых ситуациях, угрожающих жизни или здоровью», они и рады. Стукачи! Фиг теперь буду вам бифштексы жарить! А уже собиралась, да… Из соображений «заботы о здоровье подданных», изволю всех держать в черном теле. На хлебе и воде…

Я злая на весь мир… Сижу в комнате и «учу матчасть». Читаю руководство на портативную искровую радиостанцию местного изготовления. Тот, кто её изобретал — явно вдохновлялся немецкой рацией «Dorette» с Земли-1. Как бедные фашисты это таскали? Здоровенная, тяжелая, крепится неудобно… Вдобавок, зажим для крепления телеграфного ключа на левом бедре делает меня похожей на брутальную девицу из сказочного фентези. А на руку его прицеплять неудобно. Вечером — зачет. И носить не снимая. Постоянно быть на связи. Слегка радует, что не мне одной счастье привалило. Всем такие же точно рации раздали. Боевая готовность!

Внешний вид и принципиальная схема портативной искровой радиостанции на элементной базе XVII века.

Все же у нас, с Эзелем, коренной разнобой в терминологии. Для каждого анклава «боевая готовность» — особенное состояние. На «Московском Дворе» — это сигнал, что в столице очередной бунт или ждут гадости от властей. В Прибайкалье — известие о прорыве банды или же о массовой миграции аборигенов в стороне от привычного маршрута. Там и там, комплект оборонительных мероприятий. А Остров собирается наступать… Непонятно? Всякое наступление, если его планирует не полный псих, должно предусматривать возможность поражения. Проще говоря, драпа. За которым, обязательно, перестановка сил и новое наступление. Удирать по выжженной войной Европе, пешком, обратно на Базу? Не-е-тушки! Связаться, перегруппироваться, найти решение и повторить. И хорошо работающая связь необходима для победы критически. Наладить снабжение, с самолетами-то, сравнительно просто… Техника отработана. Ставим на ту же самую УПП-35 пару грузовых контейнеров и, как бомбу, кидаем на ориентир. Получите… Еда, оружие, одежда, медикаменты. Немного, но достаточно. Весь вопрос в наведении самолета на цель, четкой координации усилий наземных групп. Вывод? Главное оружие десанта — радиостанции. Будет связь — будет и всё остальное. Только, одно, но… Матчасть… Радио жестко делит людей на «железячников» и «дятлов». Первым важнее «железо», а мне безразлично, что у рации внутри. Работает, ну и ладно. Ох! Настал конец халяве… Решено, что, в полевых условиях, рацию надо уметь чинить, обслуживать или даже восстанавливать из полностью разрушенного (!) состояния — самой.

Сорок билетов! На каждый надо знать четкий ответ. Кто не сдаст — от участия в операции отстраняется. Автоматом… Не взирая на ранги или близость к руководству. Фриц — он «строгий, но справедливый». Никому спуску не даст, а в мою сторону ещё и неровно дышит… У-у-у! Не дай бог (которого нет) «практику» устроит.

С одной стороны, обидно. Я рацию таскаю — сколько себя помню. Лет с четырех — точно. Как говорить и в тайгу бегать начала, так она всегда со мной. Морзянкой стучать научилась раньше, чем писать. Лет с шести, наверное. Буквы читать и работать по ним, ключом. В «Букваре», первый разворот, слева — наш алфавит, справа — азбука Морзе. А на последнем развороте «Букваря» — латинский алфавит и латинская азбука Морзе. Норма!