Павел Виноградов - Жестокий маскарад (сборник)

— Слушаю, — сразу ответили в трубке.

— Ко мне домой зашёл Клаб, — сказал майор без предисловий, — у подъезда три двухсотых, и кто-то ещё в машине. Синий «москвич» номер…

— Как вы?

— Я в порядке. Надо прикрыть гостя.

— Да. Сейчас доложите по своему начальству и ждите наших инструкций.

— Есть.

Майор положил трубку, вытер со лба пот, прошёл на кухню, открыл холодильник, достал бутылку, рюмку, и хлопнул без закуски. Вернулся в комнату и стал набирать номер дежурного КГБ.

Визит Логинова несколько приободрил Вилена Александровича, однако не настолько, чтобы успокоиться на единственной поллитре. Проснувшись к вечеру со всеми признаками тяжкого похмелья, он, не раздумывая, отправился на улицу в том же костюме, в котором спал. Выходя из гастронома и лелея в кармане бутылку с зелёной этикеткой, он столкнулся с невысокой девчонкой. Подняв красные глаза, лесничий обнаружил, что она прехорошенькая, хоть и раскосая — из северных народов, поди. Ни то, ни другое обстоятельство не произвели на него впечатления — все силы его души сейчас были отданы стремлению откупорить волшебную ёмкость с напитком, окрещённым в народе по фамилии нового лидера государства. А тут ему преграждает путь какая-то чукча!

— Чо надо? — вызверился он.

— Вилен Александрович? — спросила девушка лепечушим голоском. Она вообще была похожа на говорящую куклу.

— Ну? — угрюмо ответил лесничий, и тут девица с громким щелчком открыла два веера, неведомым образом очутившихся в её руках. На веерах были нарисованы парящие в небесах драконы. Лесничий как стоял, так и застыл. Он забыл о бутылке, своём страхе и вообще обо всём на свете. Теперь все его стремления и желания сфокусировались на лазоревых и красных драконах, извивающихся в величавом танце. Он не понимал зачем, но знал, что должен следовать за ними. И следовал. Пока не обнаружил себя стоящим перед странной девицей на огромном, заросшим бурьяном в рост человека пустыре, вальяжно расположившимся в самом центре нового микрорайона. Пару лет назад здесь была небольшая пересыльная тюрьма, которую ликвидировали и снесли, а застроить пятно из-за различных бюрократических коллизий не успели. Теперь днём здесь носились дети, а к вечеру становилось пусто и жутко, разве что какой-нибудь алкаш дрых мёртвым сном среди конопли и полыни.

В руках девицы уже не было вееров, а глаза сверкали как-то зловеще.

— Чо те надо? — заорал было лесничий, но девушка змеиным движением вытянула руку и коснулась пальцем какой-то точки на корпусе мужчины. Тот нелепо хрюкнул и свалился на землю, с ужасом понимая, что потерял способность двигаться.

— Сейчас, Вилен-сан, вы мне расскажете всё об Иванэ Камбэе и о свитке. Иначе вам будет очень-очень больно. Простите, — пролепетала она с еле различаемым странным акцентом.

— Каком свитке? — с трудом просипел лесничий.

Девушка наклонилась и нажала пальцами на две другие точки. Глаза мужчины вылезли из орбит от жуткой, всепоглощающей боли. Он попытался заорать, но не смог издать ни звука.

— Свиток, — повторила с поклоном ужасающая девица, — Иванэ Камбэй. Пожалуйста.

Через полчаса она знала всё, что Логинов гораздо более гуманными методами узнал за два часа. Убедившись, что больше лесничий ничего не скажет, девушка вновь поклонилась ему и нажала тремя пальцами на шею. Подержала несколько секунд. Мужчина выгнулся дугой, захрипел и опал. Она открыла водку, половину вылила в раззявленный рот лесничего, тщательно вытерла бутылку платком и вставила в скрюченные пальцы трупа. Потом спокойно вышла с пустыря на освещённую призрачным светом редких фонарей улицу.

Звонок в гостиничный номер поднял Логинова в семь утра.

— Илья Данилович? — голос в трубке был официален и деловит, — С вами хочет поговорить начальник управления. Спуститесь, пожалуйста, внизу вас ожидает машина.

— Через десять минут, — хрипло проговорил Логинов.

Наскоро ополаскиваясь под краном, он пытался понять, зачем красноярцам такая помпезность. По идее, здешнее начальство должно было делать вид, что он и не приезжал, а все контакты взял бы на себя давешний майор. Может, в Москве произошло что-то?..

На парковке у гостиницы к нему подошёл серьёзный молодой человек без особых примет и в безукоризненном костюме.

— Пожалуйста, Илья Данилович, — он указал на серую «Волгу».

Отсюда до управы можно было дойти вразвалочку за пять минут, но, судя по всему, местные отнеслись к делу торжественно. Вместе с молодым человеком Логинов подошёл к машине и тут в нём зажёгся сигнал опасности. Парень за плечом был слишком напряжён, за тонированным стеклом на заднем сидении угадывалась тёмная фигура, а водитель, рядом с которым ему предстояло сесть, как-то нехорошо держал руку в кармане пиджака. Пистолет так не держат. Там или кастет, или… шприц!

Логинов резко крутанулся и трижды заехал аккуратному парню — ногой по голени, ребром руки по горлу и другой ногой в диафрагму. Тот отлетел, но тут же извернулся, поднимаясь на ноги. В руке у него был пистолет с глушителем. Человек с заднего сидения открыл дверцу и тоже наставил ствол на Илью Даниловича. «Вот и трендец», — спокойно подумал тот, услышав лязг затворов и тихие звуки выстрелов.

Но, к его изумлению, парень свалился, как подкошенный, а человек в машине резко подался назад и сполз с сидения. На груди его расплывались кровавые пятна. Водитель попытался поехать, но несколько пуль разнесли ветровое стекло и его голову. Со всех сторон к машине подбежали люди с ПБ наизготовку. Они деловито запихали покойников в «Волгу», один сел за руль и машина немедленно удалилась. Другой разгонял красными корочками уже собирающихся зевак.

— Пошли-ка, Илюха, — Логинову на плечо опустилась тяжёлая рука, и он без вопросов последовал за майором в стоящую неподалеку грязноватую «Ниву». Майор заметно прихрамывал.

— Кто это был? — спросил Илья Данилович, когда они уже неслись по оживлённым улицам.

— Клаб, Илюха, Клаб…

— Понятно, — вздохнул Логинов. — А куда едем?

— Выпить, — веско ответствовал майор.

Пугающе огромная луна нависала над ночным морем. Серебристая дорожка бежала от неё по тёмным водам к обширному каменистому пляжу славного города Батуми. Ночной прибой шуршал о гальку. Пустынен был пляж, шалый ветерок гонял по нему обрывки бумаги и порожние стаканчики от мороженного. Лишь двое были здесь, лежащие под охраной луны на раскинутом покрывале.

— Дай ещё вина, — раздался размякший женский голос.

Послышалось журчание наливаемой жидкости, потом звук поцелуя.

— Подожди, — в голосе женщины прорезались капризные нотки, — ты меня обещал покатать на лодке.