Павел Виноградов - Жестокий маскарад (сборник)

В Москве молодой оперативник проявил немалый талант в весьма специфической области. Формально Логинов относился к четвертому отделу «пятки», занимающемуся религиозными организациями. Однако дела, которые ему поручали, были далеки от скучных разбирательств с чересчур активными православными попами или баптистами из Совета церквей, подпольно обучающими своих детей Библии. Логинов занимался типами реально опасными. По Конторе ходят легенды, как он работал с сектой сатанистов, кучкующейся вокруг таинственной дамы, о которой шептали, что ей лет четыреста отроду, при том, что выглядела она на тридцать. Старший лейтенант Логинов вскоре установил, что отнюдь не четыреста, а пятьдесят восемь, и что в юности она была путаной и воровкой на доверии, а потом, переняв от одного полусумасшедшего адепта «религию сатаны», вполне успешно занялась созданием секты. Её прихватили, когда она пыталась купить у пьянчужки-матери грудного ребёнка для ритуального жертвоприношения, и закрыли надолго, как и некоторых её почитателей. В другой раз Логинов, внедрённый в глубоко законспирированную секту скопцов, чудесным образом избежал наложения «малой печати», сохранил свои «удесные близнята» и благополучно сдал всю компанию коллегам. Не менее решительно разобрался он и с невесть как (а на самом деле по воле Клаба) возникшими в столице СССР душителями-тугами — жрецами богини Кали. Несмотря на попытку удавить сексота ритуальным платком, трое студентов-индусов служили теперь своей богине ударным трудом в дремучих лесах Мордовии.

Как многие хорошие оперативники, Илья Данилович обладал совершенно незапоминающейся внешностью. Но его ординарное лицо, если надо, могло выразить любые религиозные переживания — от пробуждения скептического интереса, до блаженства неофита. Его крайне рациональный ум напрочь отметал любые попытки одурачить мистическим флером и расставлял все факты по местам. А дешёвый серый костюмчик скрывал стальные мышцы опытного рукопашника.

Однако теперешний вызов Логинова в Контору был результатом не столько его прошлых дел, сколько хитроумной артельной интриги.

Начальник выложил на стол три фотографии. Со слов куратора Илья Данилович знал, кто это, но в жизни встречал лишь одного — генерал-майора Рукавишникова из второго главка. Двух других — толстого лысого старика и худощавого мужчину неопределённого возраста видел впервые.

— Генерал-майор в отставке Григорий Валентинович Висковатов, бывший заместитель начальника второго главка, — «представил» фотографии хозяин кабинета, — Андрей Егорович Чижик, старший референт МИДа.

Логинов глядел на шефа без выражения.

— Все они недавно умерли. Их убили.

Не дождавшись реакции подчинённого, шеф сухо перечислил:

— Висковатов отравлен, Рукавишникову сломали шею, а Чижика убили звездочкой.

— Чем? — переспросил Логинов, хотя знал.

Начальник покопался в столе, извлёк бумажку и по складам прочитал:

— Сю-ри-кэ-ном. Такая стальная метательная звезда с острыми лучами.

Губы начальника вытянулись в брюзгливую складку — обстоятельства дела явно были ему отвратительны.

— Вот такая чушь, — произнёс он, — а ты во всякой чуши разбираться большой умелец. Потому тебя и вызвали. Первым умер Висковатов, два месяца назад. Попил чаю у себя на даче, а через час корчился на полу от боли, блевал кровью и орал так, что по всему садоводству слышно было. Ещё через час кончился. Сперва думали, поганок каких сожрал сдуру. Вскрытие показало…

Начальник сделал, многозначительную паузу.

— …отравление алкалоидом лютика едкого, — торжественно произнёс генерал.

Лицо Логинова выражало напряжённое внимание.

— Куриной слепоты, — пояснил начальник.

Подчинённый неопределённо кивнул.

— Слушай дальше, — продолжил шеф. — Рукавишникова, как всегда, довезли с работы до дома, шофёр-телохранитель убедился, что шеф вошёл в квартиру. Дом режимный, ночью милиционер дежурит. Ничего не видел — не слышал. У Рукавишникова жена с дочкой на курорте были, так что нашли его только днём. На полу спальни, холодным. Шея свёрнута.

— Встал среди ночи, запнулся…

— Ты слушай, знай. Шея сломана очень чисто, позвонок как бритвой срезан. Предположительно, приёмом… — начальник вновь погрузил взгляд в шпаргалку и с трудом выговорил, — коп… по… дзю… цу.

На лице Логинова столь явно читалось: «Да где вы таких словечек набрались?!» — что шеф счёл нужным пояснить:

— Эксперта нашли, когда заподозрили эту чертовщину. Профессор один. Японский знает, как родной, получает из Японии всякую литературу, и сам занимается… этим, ну, ногами там дрыгает, руками… Каратэ всякое короче. Мы его давно пасём, хотели прихватить даже, а тут пригодился. Слушай дальше. Квартира Рукавишникова на шестом этаже. Окно у него было открыто всю ночь — жара же стоит. Но под утро прошла гроза с ливнем, следы, если они и были, смыло везде. Кроме как на стене дома. Там нашли выбоины и царапины. Очень похоже, что кто-то влез по стене, проник в квартиру, свернул генералу шею и так же вылез.

— Там труба водостока что ли проходит? — спросил Логинов.

Шеф покачал головой.

— Никакой трубы. Отвесная ровная стена. Ну, между кирпичей зазоры небольшие. Вероятно, использовано приспособление тэк…ко… каги, что означает, — он поднял от шпаргалки многозначительный взгляд, — «рука-крюк».

Логинов понял, что это очередная мудрость профессора-каратиста.

— Третий, — после небольшой паузы продолжил генерал, — Чижик. Из органов КГБ уволился пять лет назад, переводом в МИД.

Логинов знал, что это означает задание.

— Убит во дворе своего дома, — на сей раз шеф произнёс почти без запинки, — сю-рикэном, брошенным, предположительно, из-за кустов в палисаднике. Оружие попало в сонную артерию, пострадавший скончался от потери крови до приезда скорой. Никаких следов, никто ничего не видел, только одна девочка рассказывает, что из-за кустов кто-то быстро вышел и скрылся в арке. Ни примет, ни даже пола свидетель сообщить не может.

В голове Логинова мутилось — возможно, он перегрелся на улице. Ему стало казаться, что стены кабинета расплываются, словно сотканы из дыма. А шеф неумолимо продолжал:

— Рукавишников был начальником отдела Японии и Австралии. Висковатов в пятидесятых служил в территориальном управлении МГБ по Красноярскому краю и, в числе прочего, работал с японскими пленными. А Чижик… — шеф многозначительно поднял палец, — был территориалом в Красноярске же, в шестидесятых, уже после Висковатова. И в МИД перевёлся тоже из отдела «Восток». Въезжаешь?

— Так точно, товарищ генерал.

— И последнее, — заключил шеф, понижая голос. — Все способы, которыми они были убиты, применялись… нин-дзя.