Игорь Градов - Грустная история Васи Собакина

— Расступитесь! — приказал своим дружинникам и гвардейцам князь Вальдемар.

Солдаты повиновались. Лаор и Миэль подхватили раненого Лаэля под руки и притащили к телеге.

— Где мой брат? — спросил я.

— Убит, — кратко ответил Лаор, — зарублен гвардейцами.

— Без него я не уеду, — твердо пообещал я.

Лаор и Миэль молча взвалили Лаэля на телегу. Он стонал и держался за бок — из-под ладони сочилась кровь.

— Без брата я не тронусь с места, — подтвердил я свое решение и крикнул Вальдемару: — Там был еще один эльф. Если он убит, отдайте мне его тело!

— Забирай, — пожал плечами князь, — нам дохлый эльф ни к чему.

Я соскочил с телеги, но Лаор остановил меня:

— Я сам схожу за ним.

— Нет, — покачал я головой, — это мой долг, долг младшего брата. А вы пока покараульте Редрика, чтобы не сбежал ненароком.

Я двинулся к гвардейцам. Князь Вальдемар подал знак, и солдаты расступились. Я увидел Эльтера. На него было страшно смотреть — сплошные раны, ни одного живого места. Кровь пропитала всю одежду, натекла лужей на землю. Но его рука все еще сжимала меч…

— Как зовут тебя, храбрый эльф? — обратился ко мне князь Вальдемар.

— Альмир, сын отважного Тиреля, — гордо ответил я.

— Я запомню это имя, — кивнул князь. — Скажи мне, Альмир, почему вы напали на Редрика?

— Он нарушил Договор — его люди убили наших дозорных.

— Что ж, война есть война, — философски заметил князь, — мы убиваем вас, вы убиваете нас. И вряд ли когда-нибудь это прекратится… По крайней мере, не при моей жизни. Ладно, эльф, уговор есть уговор — ты можешь забрать тело своего друга.

— Это мой брат, — тихо ответил я.

— Ты вправе им гордиться, — склонил голову князь, — он храбро сражался и погиб, как настоящий солдат.

— Как настоящий эльф, — поправил я.

Князь снова кивнул.

— Ладно, думаю, на этом все, — произнес он, убирая меч в ножны. — Надеюсь, ты сдержишь свое слово, Альмир?

— Мы, эльфы, всегда держим данное слово, — резко ответил я, — в отличие от вас, людей. Как только мы окажемся в безопасном месте, я отпущу Редрика. Но не вздумайте нас преследовать — иначе эльфийская стрела может попасть и в тебя, князь.

— Что ты! — махнул рукой Вальдемар. — Я не такой сумасшедший, как мой свояк. Не скажу, что я люблю вас, эльфов, но и ненавидеть вас мне особенно не за что. Вы не трогаете меня, я — вас… Кстати, чем вы так разозлили Редрика? Он даже слышать о вас не может! Только и твердит все время: „Надо уничтожить подлых эльфов, всех до единого!“

Я не ответил. Что тут скажешь? Озвучить наши предположения относительно расчетов Редрика на трон? Так Вальдемар наверняка и сам хорошо знает честолюбивые планы своего родственника — раз постоянно с ним общается. А других серьезных причин воевать с нами у него не было…

Я поднял тело брата и на руках понес к своим. Мы положили Эльтера рядом с раненым Лаэлем и все еще бесчувственным Редриком и погнали лошадей к роще. Князь Вальдемар и гвардейцы скрылись в замке, солдаты остались помогать раненым и убирать мертвых.

Мы шли по дороге, не таясь. Крестьяне, заметив нас, разбегались в разные стороны. Никто не хотел попасть под горячую руку эльфа, который только что чуть не убил самого князя Редрика.

В роще нас встретил Клаар. Он внимательно выслушал рассказ о неудачном нападении, осмотрел рану Лаэля и приказал помочь ему. Один из целителей тут же наложил лечебное заклинание, останавливающее кровь. Через несколько дней рассечение затянется — благо, рана была не смертельной.

Глава клана молча постоял возле тела моего брата.

— Скажи, Альмир, — обратился он ко мне, — как ты сам думаешь — был прав Эльтер, когда приказал напасть на князя Редрика?

— Нет, — честно ответил я. — Это было ошибкой. Нам следовало придерживаться старого плана…

— Я тоже так считаю, — кивнул Клаар, — хорошо, что и ты это понимаешь. Теперь ты в своей семье за главного, и должен понимать, какая огромная ответственность ложится на твои плечи. От твоих решений будет зависеть будущее твоих родных и целого клана. Но я всегда с тобой и готов помочь, если понадобится.

— Что я должен сказать матери? — тихо спросил я.

— Что Эльтер погиб, как герой, — ответил Клаар. — Я позабочусь, чтобы все считали именно так.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Нам придется отойти в лес, — с сожалением продолжил Клаар, — после того, что произошло, мы уже не сможем продолжить поход. Браться остаются неотомщенными. Пока…

— А что делать с Редриком? — поинтересовался я.

— Отпусти, — приказал Клаар. — Мы, эльфы, всегда держим слово. Ты же сам так сказал князю Вальдемару.

Вскоре наш отряд двинулся в обратный путь. На телеге мы везли раненого Лаэля и убитого Эльтера. Князя Редрика я оставил в роще — он скоро придет в себя и сможет сам вернуться в замок. Свое слово я сдержал.

Печально и безрадостно было наше возвращение домой. И даже птицы своим пением не приветствовали нас в лесу…»

Утром я вывел Бобика и Габи на прогулку, причем болонку, учитывая ее склонность к побегам, взял на поводок. Мой пес радостно обнюхивал кусты, а наша гостья жалась к ногам — замерзла, наверное. И то правда — ночью подморозило, и лужи покрылись тонким ледком, который громко хрустел под ногами и ломался.

— Мужчина, постойте! — послышалось сзади.

Я обернулся — ко мне спешила блондинка, хозяйка Габи.

— Знаете, хочу взять ее обратно, — кивнула она на болонку, — я проплакала всю ночь и решила — это ведь не так страшно, что она… Правда ведь? Ну, родит щенков не пойми от кого, мы потом их утопим — и все. А через полгода можно повести на случку с нормальным псом, чемпионом…

Меня от этих слов аж передернуло.

— Девушка…

— Элла, — представилась она.

— Василий, — представился я, — очень приятно.

Хотя, честно говоря, приятно мне совсем не было — мысль о том, что щенков моего Бобика утопят в какой-то грязной луже, претила моему интеллигентскому существу. Я человек добрый, люблю все живое, а тут беспомощных, слепых щенков посадят в мешок, отнесут куда-нибудь в лес и бросят в канаву с водой…

— Элла, — проникновенно сказал я, — у меня есть к вам встречное предложение: а давайте Габи пока поживет у нас. Поскольку мой пес в какой-то степени виноват в том, что случилось, мне хотелось бы загладить его вину, хотя бы отчасти. Я беру на себя заботу о Габи и ее щенках — сам их пристрою, когда родятся. А потом вы заберете свою собачку обратно и сможете спокойно готовить ее к вязке — уже с породистым, элитным псом.