Игорь Градов - Грустная история Васи Собакина

Сегодня было довольно холодно (конец ноября все-таки), дул противный, сырой ветер. Наверное, не сегодня-завтра пойдет снег, думал я, стараясь хоть немного согреться.

И правда, пора — Новый год уже не за горами. Кстати, надо бы подумать, что подарить Ленуле на праздник. Обычно я преподношу ей маленький флакончик духов, но на сей раз следовало придумать что-нибудь получше, а то этими флакончиками у нее весь туалетный столик забит. Да еще что-то купить для Машки и Степки… Впрочем, здесь все просто — дети предпочитают брать деньгами. Вот оно, практичное молодое поколение!

Пес наконец сделал свои дела, и мы потрусили к дому.

— Молодой человек! — раздалось у меня за спиной.

Я обернулся — ко мне спешила блондинка в ярко-красном пальто. Такие Барби обычно бывают на обложках глянцевых журналов, промелькнуло у меня в голове, но вот пойди ж ты — оказывается, и в нашем парке водятся. К чему бы это? К дождю, наверное, как говорила моя Ленуля…

— Да? — немедленно отозвался я.

— Вы мою собачку случайно не видели? Беленькая такая, болонка, девочка…

— Нет. А что, убежала?

— Да. Я чуть-чуть отвлеклась, — едва не заплакала блондинка, — по телефону с подружкой заболталась, а она, негодница, тут же смылась! Вот противная! Помогите найти, пожалуйста!

— Ладно, но только как? Парк-то ведь большой…

— У вас, я вижу, служебный пес, — кивнула блондинка на моего Бобика, — пусть след возьмет.

С этими словами она протянула поводок и ошейник своей болонки. Бобик недоуменно посмотрел на меня — чего это она, хозяин? Пес даже не подозревал, что его гордо назвали служебным псом.

— Нюхай, Бобик! — приказал я. — След!

Пес осторожно понюхал поводок и завилял хостом — запах болонки ему, судя по всему, очень понравился.

— След! — вновь приказал я.

Как ни странно, пес меня понял и начал активно нюхать землю — видимо, ему не терпелось познакомиться с симпатичной сучкой. Хозяйка болонки очень этому обрадовалась:

— Видите, он нюхает, значит, возьмет след!

— Отлично, через минуту найдем вашу пропажу! — оптимистично заявил я.

Внутри меня все ликовало — вот она, минута торжества! Не зря, выходит, Бобика кормили — он оказался чрезвычайно сообразительным псом и сейчас продемонстрирует свои лучшие навыки и умения. В том числе служебные, которым его никто не учил. Все правильно — метисы, как правило, рождаются более умными и приспособленными к суровой действительности, чем породистые, дорогие, но чрезвычайно избалованные и изнеженные собаки. Тем более, если мама у полукровки — дворняжка. Закон жизни — слабые и глупые в наше время не выживают, так что хочешь не хочешь, а приходится соображать и крутиться.

«Молодец, Бобик, так держать, — подумал я. — Покажем этим сучкам, какие мы с тобой крутые мужики!» Минут через пятнадцать сбежавшая болонка была найдена — она спокойно гуляла по главной аллее и, кажется, совсем не заметила пропажу хозяйки.

— Габи! — радостно завопила блондинка. — Негодница такая! Вот я тебя сейчас!

Но вместо того, чтобы наказать провинившуюся сучку, она стала ее нежно гладить и любовно тискать, присюсюкивая:

— Плохая Габи, нехорошая! Убежала от мамочки, а я так переживала, так волновалась! Что бы я без тебя делала, скажи на милость? Негодница, Габи, противная!

Сучка, по правде говоря, проявляла больший интерес к Бобику, чем к вновь обретенной хозяйке. Пес также выражал искренние чувства по отношению к смазливой болонке.

— У вашей собачки, наверное, течка, — догадался я, — вы ее с поводка-то не спускайте, а то мало ли что… Убежит, а потом и не найдете. Или придется целый выводок, получившийся непонятно от кого, кормить.

— Что вы, — обиделась блондинка, — Габи у нас не такая, она с кем попало якшаться не станет! Мы для нее специально мальчика найдем, из хорошей семьи, и непременно — победителя международного конкурса…

Ага, все вы не такие, думал я, пока не приспичит. А потом и происхождение не важно — главное, чтобы другое было на месте. Так и Габи — увидит подходящего кобелька и поминай, как звали! Потом, может, и вернется назад, да поздно уже — дело сделано. Вслух же я этого, разумеется, не сказал — решил не огорчать впечатлительную дамочку.

Блондинка искренне поблагодарила за помощь и побежала домой. Я тоже поспешил назад — из-за поисков сучонки я уже изрядно опаздывал на работу.

Степка, как выяснилось, в мое отсутствие не соизволил даже подняться — так и дрых, мерзавец, только одеяло поглубже натянул. Я еще раз попытался его разбудить:

— Степан, быстро вставай, в школу опоздаешь!

— Ну, папа, — сонно протянул мой отпрыск, — мама-то в отпуске, дай хоть раз выспаться!

А почему бы и нет, подумал я. В самом деле, ну что я к нему привязался? Пусть ребенок отоспится, пока Ленуля в Египте отдыхает. Ему полноценный сон очень нужен, тем более что организм молодой, растущий…

Я тихо вышел из комнаты и оправился на кухню. К Машке даже не заглядывал — она сама, когда нужно, просыпается и встает: у них в институте пары начинаются в разное время.

Я уже серьезно опаздывал, поэтому завтракать не стал: быстро проглотил пару бутербродов, на скорую руку побрился и понесся на работу. Все-таки правильно говорят: понедельник — день тяжелый. Особенно если жена уезжает и ты остаешься дома за главного.

В вагон удалось втиснуться лишь со второго раза — опять битком! Ну, когда наши власти наконец поймут, что от состояния метро напрямую зависит производительность труда. Если приходишь на работу весь помятый и в растрепанных чувствах, то, разумеется, ни о каком деле думать не хочется. Сначала надо немного очухаться и привести себя в порядок. Вот и отправляешься в курилку — отдышаться, узнать последние новости, пообщаться с коллегами. Минут пятнадцать-двадцать рабочего времени вылетает в дым…

Женщины в это время, как правило, наводят на лице марафет — тоже своеобразный ритуал обретения самой себя. Сначала рисуются глаза, потом ресницы, губы и все прочее… Наконец, можно оторваться от зеркала и посмотреть, что же делается вокруг. Соседка только что вернулась из отпуска? Прекрасный повод для разговора на часик-другой. У шефа новая любовница? Вообще можно на полдня забыть о работе. Это же такая новость! Прямо сенсация!

Если бы наши городские власти по-настоящему заботились о людях, то, конечно, сделали бы все, чтобы поезда ходили гораздо чаще и пассажиры не так давились. А то всякий раз приходится брать вагон штурмом. Что удается обычно со второго-третьего раза.

Все это я думал, стоя на одной ноге у самых дверей и покачиваясь в такт движения. Упасть я не боялся: в такой толчее можно было даже умереть стоя — все равно никто не отодвинулся бы. Через две остановки мне наконец удалось пробиться поглубже в вагон, и я повис на поручне. Появилась возможность немного отдышаться и даже почитать. Я отодвинулся от сопящего в самое ухо соседа, слегка развернулся, чтобы свет лучше падал, и открыл книжку. Так, где мы вчера остановились? Ага, вот оно…