Ольга Морозова - Люди и драконы

— А ты сама не боишься?

— Чего мне бояться? Ты что, телевизор не смотришь? Я приняла все меры безопасности. Да не переживай ты так, все когда-то кончается. Твой вариант не худший.

— И все-таки, что?

— Место в совете директоров и пакет акций. Все деньги со счетов можешь оставить себе. Я даже закрою глаза на все, чем ты там занимался. Более того, можешь продолжать это делать. Только не в этой стране.

— Василиса, у нас закрытый банк. Как я могу ввести тебя в совет директоров? Что я скажу? Надо собирать собрание, я не могу ручаться, что остальные согласятся. Там нет свободных мест. Это тебе не магазин.

— Понимаю, никто не обещал, что будет просто. Придумай что-нибудь. Большой куш на кону стоит. Согласись, я не так много прошу. Скажи, что я твоя дочь, которую ты внезапно нашел. Первая любовь, разлука, ты ничего не знал. И вот, спустя много лет, правда открылась. Ты счастлив. У тебя ведь, насколько я знаю, нет детей? Скажи, что болен и хочешь отойти от дел. А все свои акции передать мне, так как (вот чудесное совпадение!) я работаю прямо у тебя в банке! Кто еще в курсе твоих дел?

Сидоров сглотнул слюну.

— Одна операционистка, но она почти ничего не знает. Она просто осуществляет операции, я удаляю все следы, после того, как операция совершается. Стараюсь удалить.

— Не переживай. Деньги всегда оставляют следы. Особенно большие деньги. Что это? Оружие, наркотики? Впрочем, не важно. Мне все равно. Свои условия я озвучила, а дальше сам думай. Но предупреждаю, времени у тебя немного. До понедельника. Насчет операционистки не беспокойся, если ты согласишься, всеми твоими делами буду заниматься я. За весьма умеренную плату. — Василиса впилась ногтями в руку Сидорова. — Ну что ты застыл?

— Я подумаю, это очень неожиданно. Будут трудности. Не с акциями, нет, там особых проблем нет. С советом директоров. У нас есть учредитель, ты, наверное, знаешь, у него самый большой пакет. Нужно будет получить его согласие. Он сейчас в Москве, он там и живет. Это очень большой человек. Наш банк для него просто игрушка, но тем не менее. На следующей неделе он приезжает в наш город. Тут хотят что-то строить, крупный торговый центр и еще что-то. Я толком не вникал. Просят его поучаствовать. Он обещал быть. Я попробую его уговорить.

— Что значит «попробую уговорить»? Ты, наверно, не понял всю серьезность ситуации. На следующей неделе все должно решиться.

— Но без него я не могу. И никто не может. Ты можешь делать все, что тебе угодно, но придется его ждать.

— Ладно! Когда он будет?

— В среду, край в четверг.

— Хорошо. До среды, я думаю, переоформим акции. Так тебе легче будет его уговорить. И потом, ты ничего не теряешь. Переедешь в Европу, жена будет в восторге. Там даже безопасней. Будем заниматься твоими делами. Тебе этого на всю жизнь хватит, внуков у тебя не предвидится, так что копить не для кого. Ты что, вечно жить собрался? Нет. Так зачем тебе столько денег?

— Ты не понимаешь, я не могу выйти отсюда по своему желанию. Знаешь поговорку «Вход — рубль, выход — через трубу крематория»? Это про меня.

— Прекрасно. Не нужно никуда выходить. Живи, как жил. Я же сказала, много не возьму. И потом, малыш, наши милые развлечения никто не отменял. — Василиса опять ущипнула его за щеку. — Ну, успокоился?

Сидоров кивнул.

— Вот и славно. Все хорошо, что хорошо кончается. Прими свою волшебную таблеточку. Тебе нужно расслабиться. Душевная боль — это тоже боль. Пусть она растворится в тебе. Все же хорошо.

Сидоров послушно встал, открыл шкаф и достал пузырек с таблетками. Засунул в рот одну, запил стаканом воды.

— Ты садись, посиди, а я пойду. — Сидоров кивнул. — До понедельника. — Василиса на прощание обняла его за шею и с силой укусила в губы, отчего на них проступила кровь. Но Сидоров не стал ее вытирать, видимо, таблетка начинала действовать. — Будь умницей. — Сидоров вяло махнул ей рукой. С кровью на бледных губах он выглядел жертвой полуночного вампира.

Василиса прикрыла за собой дверь. Она вдруг испугалась, что он что-нибудь с собой сотворит, и она не успеет провернуть дело до конца. Он был ей нужен — пока она не знала, за что и кто переводит ему такие деньги и куда он их девает. Что-то образ Сидорова не вязался у Василисы с теневым мафиози — торговцем оружием или еще чем.

В субботу Герман решил поработать — выборы близились, и оставалось еще много дел. В СМИ активно шла кампания по популяризации его имени, и его уже начали узнавать. Человек, осуществляющий мониторинг Интернета, докладывал, что о нем много положительных отзывов и что у него уже есть сторонники. Лариса радовалась, как ребенок. Скоро должна была начаться предвыборная агитация, и все это было очень кстати. В типографии заказали листовки с портретами Германа, с его программой, Лариса договаривалась о часах в эфире и колонках в местных печатных изданиях.

Вечером Герман как всегда вез ее домой. Дорога стала уже привычной, по случаю субботы они закончили пораньше — Герман обещал, что они вместе с Октябриной сходят в парк. Девочка уже начинала вставать на ножки в кроватке и была очень забавной. Герман невольно улыбнулся, вспомнив, какие рожицы она корчила вчера, смотря мультик.

— Что-то приятное вспомнил? Ты так мило улыбаешься. — Лариса прервала поток его домашних мыслей.

Герману стало неловко, что у него есть о ком думать, а она сейчас выйдет из машины и останется одна. Ему стало до боли жалко Ларису, и он немного смутился.

— Да так, задумался о своем. Вот мы и приехали. — Он остановил машину прямо возле дома. — Еще совсем рано. Вы не очень торопитесь, мадам?

— Да нет. Мне, собственно, некуда торопиться.

— Может, пригласите на чай? Что-то мы с вами закрутились, даже чай не выпили. У меня горло пересохло.

— Ну, если горло пересохло, тогда конечно. А ты сам-то не торопишься? Жена, наверное, ждет.

— Она еще спит. А я могу позволить себе чашечку горячего напитка. Если твоя мама не против.

— Мама живет в комнате наверху. Она инвалид, ноги не ходят. — Они шли по дорожке к дому. — Это после той аварии. Я не все тебе сказала. — Лариса открыла дверь. — Заходи, я чайник включу.

Герман немного осмотрелся, пока раздевался. Обычный деревенский дом, но вполне уютный.

— У тебя мило. Очень тепло.

— Я не экономлю на отоплении. Мама мерзнет.

— Это правильно. Жизнь должна быть комфортной.

— Садись за стол, я сейчас все принесу. — Голос Ларисы раздавался из дальней комнаты.

Герман сел на табуретку и посмотрел в окно. Лариса принесла конфеты, печенье, баночку малинового варенья. Чайник забулькал и отключился с громким хлопком.

— У тебя красивый сервис. — Герман повертел в руках чашечку из тонкого фарфора.

— Да, мама подарила на свадьбу. Мне он тоже нравится. — Она разлила чай. — К маме поднималась.