Серафима Жук - НЗ - набор землянина

Эту порцию лжи достойный Хусс переваривал долго. Все его змеи так и норовили развязать узел на затылке и поближе рассмотреть меня. Но читали только состояние здоровья, причем с поправкой на хитрость морфа.

- Не с-слишком яс-сно, отчего вас впустил дом, - признал свое недоумение Хусс. - Сострадание, я с-считаю. Лечитесь.

Он попытался отвернуться и сгинуть. Ничего себе прием... Я прокашлялась. Змеи, которые теперь свободно взирали на меня со спины, чуть не передохли от моей наглости.

- Может, кто-то у вас есть не очень занятой, ну, чтобы про кай-цвет узнать? Книги там, фильмы...

- Ф-фильмы? - змей Хусс аж присел, гибко разворачиваясь. - Ш-што?

- Ш-што угодно. Простите за некорректность. Но... - я вздохнула и прочувствованно продолжила: - Чаппа мне, как родной. Вытащил из такого дикого мира в ваш славный универсум.

- Вас навес-стят.

Он отвернулся и ушел так быстро, чтобы я не смогла снова кашлянуть и затянуть беседу. Немного постояв на отвоеванном крыльце, я хлопнула фальшивый мрамор перил и подмигнула двери. Кит определенно видел. Открыл и впустил.

- Нам здесь не рады, - кипятилась Гюль, вытаптывая свежесозданный Китовым умом ковер в прихожей. - Этот... Хусс кусачий! Подумаешь, вечный змей. Он еще будет меня осуждать. Он еще смеет думать, что я... что я не создаю кладки. Да сам-то! Сам-то...

Я обалдело рухнула на диван и уставилась на Кита. Он безмятежно улыбнулся и пояснил, что йорфы воистину бессмертны, что их живучесть вне конкуренции, но, увы, доводя себя до совершенства, ребята малость увлеклись. А когда очухались, выяснили пикантную подробность о побочных эффектах.

- Сима, я ведь говорил о естественности, неизбежности слабостей у любой расы, - шепнул Кит. - Они так хотели лишиться всех, что преуспели. Но у бессмертных нет репродукции, это не шутка универсума, это, вероятно, закон. После йорфов никто не играет всерьез в личное бессмертие. Опасаются... необратимого успеха.

- Их много?

- Это открытая планета, - зло бросила Гюль, - так сказано во всех справочниках. Змеи! Нас выставили! Им противно видеть у себя не только прайд, но даже часть его. Я не часть! И это не их дело!

- Не порть цвет лица, мы гости. Меня согласны лечить, и хорошо бы не ядом. Так когда у них была последняя перепись населения со сдуванием пыли с черепушек?

- Здесь постоянный реестр разумных, - отозвался Кит. - Открытый, можно просмотреть.

Он жестом указал на стол и экран, созданный специально под мои привычки. Кажется, я обязана записаться в фанаты кэфов. Этот Кит душка, дизайн экрана шикарный, и вообще - все для человека, и, как ни странно, имя этого счастливого человека - Сима.

В реестре было, скажем так, просторненько и пестренько. Сотни полторы шипящих имен, но это ладно. Пять "льгов" меня напрягли: Ульг, Хэльг и так далее... Вот спорю на две головы из прически Хусса, что весь выводок - имперцы! Живут компактно, это если карту изучить. И рядом еще десятка два гостей, в тех же домах.

Соседний городок. Луппа, Стаппа и прочие такие же... Я покосилась на Гюль, она сразу кивнула - дрюккели, читаю и подтверждаю.

В ближних поселениях нашлись незнакомые мне расы пыров и хрясов, неприятные уже самим названием. И так далее. Полторы сотни хозяев бэ-у галактики и сотня нахлебников из поколения "некст".

- Дележ квартиры на Кутузовском идет над гробом тихо упокоенного старшего, а за скромный особняк на Рублевке и самый праведный племяш прилюдно удавит дядю, - хмыкнула я. И задумалась. - Но дядя-то бессмертен! Кит, а какая у них живучесть, у этих - Хх-у-сс?

- По современной шкале установить сложно, нет прямого аналога, - задумался Кит. Прищурился с обычной своей легкой улыбкой, выбирая сравнение в помойке моей головы. - Но в крупной звезде кремировать посильно. Если по одному. Группой - отобьются.

- И зажарят жадный молодняк?

- Нет.

- Зажалят? Зароют?

Кит рассмеялся. Я тоже. У меня, оказывается, сильнейшая тяга к древним расам, я шоколадно таю в тепле их ретро-обаяния. Они такие... искренние и настоящие. В отличие от старых рас, да, хус-ссс... Гюль фыркнула при чтении моих мыслишек. Покосилась на Кита и томно вздохнула.

- Старшие переросли агрессию. К тому же йорфы не способны возродить жизнь и особенно трепетно уважают закон её сохранения.

- А выставить всех гостей к чертовой бабушке за околицу дачной галактики? Не фен-шуй что ли?

- Фен-шуй, очень по-йорфски звучит, - внятно подумал Кит и вслух добавил: - Я именно это хотел уточнить в габ-центре. Ответ получен. Йорфы рады гостям.

Я попросила морфа сделать мне косички со змеями. Гав расстарался немедленно. Я попросила Гюль одеться как можно неприличнее. Она долго грызла губу - и все же расстегнула пуговку у горла. Кит невозмутимо пронаблюдал.

- Пойдем побираться по списку, - бодро сообщила я. - В каждом сообществе гостей я буду требовать цитрамон, пока меня не выставят.

- Что такое цитрамон?

- Таблетка от головы.

Гюль глянула на меня с ужасом, провела рукой по шее, поймала настоящий смысл и обиженно отмахнулась. Первыми по земному алфавиту в списке кандидатов в фармацевты значились дрюккели. Квиппа им в печень!

Кит провел нас в ангар, не покидая дома. Быстро вкатил Гюль понимание основ управления местным транспортом. И мы поплыли в сторону дрюккелей, мирные, как первый клок шторма на дальнем горизонте.

Обитатели упорядоченного мира жили аскетично и компактно. Строем бегали по прямым дорожкам обладатели серых ряс без пояса. По одному и требуя уступить дорогу, ходили красно-тканные. Носители в красно-желтом вообще стояли на манер памятников. Кстати, если верить справочнику, носят они символ умения квипповать, пояс правильного плетения, с закруткой нити по типу вьюна покойного кай-цветка.

Мы вертикально запарковались из ясного неба - и прямо посреди улицы. Серые замерли. Красные остолбенели, садясь на лапах. Оба носителя перестали стоять памятниками, и бодро прыснули в самый средний и, значит, главный дом. Я обхватила голову двумя руками, морф красочно скрутил мне змеи волос в сплошную конвульсию. Стеная до непотребного фальшиво, я побрела к парадному крыльцу. Хотя чего уж там, мне есть, о чем рыдать. Полкило аурума только что в пыль развеяно. Кто мне простит такое?

- О, как тяжко при живучести пять единиц! О, умоляю помочь! - причитала я.

Гюль семенила следом и подвывала из прайдовой солидарности. Ну - или от избытка чувств...

Желто-красный носитель, осознав, что я так и вопрусь в дом, явился на крыльце лично, чтобы отразить агрессию.

- Требую доложить по форме, - проскрипел он. - Требую восстановить порядок.

- Умру без цитрамона, - сказала я, обвисая на плечо Гюль.

- Травма?

- Габбер Сима. Нахожусь в отпуске по восстановлению живучести, - глухо доложила я. - Голова болит. Не могу найти средство, соответствующее метаболизму. Дома принимала цитрамон. Кто еще поможет, как не вы, носители упорядоченности?