Серафима Жук - Хз - характер землянина

- Энна, - Саид сложил ладонь так, чтобы цветок помещался свободно.

Дверь открыла и закрылась. Сознание проводило Яхгль. Не было в душе непокоя, беды утратили весомость. Цветок менял восприятие? Саид улыбнулся шире и поправил себя, вслушиваясь в трепет лепестков на ладони: энна тоже нуждался в близком соседстве надлежащего человека. Энна без Симы не выжил бы, не вырастил и первых робких воздушних корешков. Он не мог найти питательной среды там, где видят закаты и пропускают рассветы. Где стаканы наполовину пусты, хотя могли бы быть заполненными ровно на столько же. Энна созвучен душе Симы. В нем и теперь отражалась она - настоящая.

- Саидка, - шепнули от приоткрытой двери. Существо с лицом Симы скользнуло в палату, замерло у стены и постаралось укутать жертву паутиной приязни. Наткнулось на рыжее пламя энна и насторожилось. - Тебя навещали?

- Павр дохромал, наверное, я очнулся и - вот, - Саид прикрыл глаза, чувствуя в ладони теплоту энна и выговаривая без напряжения то, что в целом и не ложь, скорее догадка. - Позови Бугза. Я не могу отягощать новостями Рыга, он едва жив. Пусть... надеется.

- Что-то плохое?

Саид промолчал. Сима удалилась, чтобы скоро явиться в сопровождении мурвра. Бугз сокрушенно, молча слушал о неспособности ощутить сознание габмурга. На истерзанное темечко мурвра где-то возле свежего излома рога рухнул свод небес, не менее того... В буре эмоций растворялось все. Гнев сжигал до тла. Ярость удушала. Бугз слушал, будучи уверенным в подлинности сообщения. И тем подтвердил сказанное куда надежнее любых заверений. Сима зарыдала, растирая слезы по щекам и очень похоже шмыгая распухшим носом.

Гав поучаствовал в драме: он тихонько, проникновенно подвывал со всхлипами, а сам норовил полнее свернуться вокруг ладони, стать подобием держателя для энна. Мех морфа переливался оттенками пламени, словно весь он - продолжение дивных лепестков, и только в глубине ворса, в тени, пряталась серость большой тревоги... Саид ждал, пока все уймутся и позволят ему выспаться. Очень трудно верить в живучесть, ощутив на себе темную сторону дара идян.

Полудрема утомления обесцветила мир, чужие мысли улитками попрятались в раковины приватности. Вязкое время тянулось, не погружая сознание в сон и не отпуская в пробуждение. Наконец, пришла отчетливая мысль Рыга. Габрал испытывал полную, подтвержденную по ряду каналов, уверенность: та, кого желали выпроводить из Уги, покинула габ. Корабль в прыжке. Носительница внешности Симы, выйдя из палаты Саида, со всех ног помчалась к Павру, проверять, он ли принес энна. В 'Зарослях сафы' гостья выпила порцию золотистого гринского газа, обладающего пикантным послевкусием. Утомление навалилось, переросло в сон... или обморок?

- Пусть отдыхает, - порадовался Саид тому, что в ближайшее время ему не придется по краю обходить правду.

Заставить тело принять сидячее положение оказалось неимоверно трудно. Саид упрямо боролся со слабостью и проигрывал ей во второй или третий раз - он плохо помнил себя, снова и снова проваливаясь с обморок. Наконец, в палату скользнула Яхгль, без маскировки. За идянкой следовали два ошта при полном вооружении.

- Не смей меня влюблять, - возмутился Саид, заметив первое движение ладоней идянки, сложенных лодочкой у груди. - Опять тебе станет хуже худшего.

- Я сочувствую, - улыбнулась Яхгль, шире разводя ладони, чтобы накачать силой видимый лишь ей шар тепла, на сей раз - светлого, с перламутровым отливом. - Ты друг. Этого довольно. Если бы мы влюблялись во всех, кого лечим, было бы ужасно. Признаю, я легкомысленная, но я еще весьма молода. Когда мы становимся старше, мы тяготеем к традиционному укладу.

- Какому? - жмурясь и согреваясь, без интереса спросил Саид.

Здоровье возвращается, голова почти не кружится и сидеть можно без усилий. Скоро огненные мурашки, весьма болезненные, но одновременно приятные, спустятся по ногам до самых пальцев. Тогда Яхгль разрешит встать.

- Ты не удосужился просмотреть справочник, открытый раздел? - недоумение крошечной морщинкой отметило лоб идянки. - Если верить старым расам, Ида попала под удар излучения. Вся система, а мы еще не умели позвать на помощь или эвакуироваться. Нас полагали мирной, благополучно развивающейся расой... к несчастью. За нас отвечали из старших не кэфы - тоже к несчастью, наверное. Они-то прилежно нянчились с младшими. В общем, мы вымирали и мутировали, никто не проверял, как дела на Иде. Долго... Кэфы не знают, сколько веков. Зато нам памятно: именно кэф-корабли по своей инициативе посетили молчаливый сектор пространства. Так началась новая история Иды. Уцелевших присоединили к взрослому универсуму две тысячи лет назад. Совсем недавно. Мы уже были с такими вот ногами. И все прочее... традиции жизни сложились.

Яхгль прикусила губу. Не дождалась кивка, разрешающего промолчать. Саид как раз делал первые шаги и регулировал костюм на умеренно ослабленное тяготение. Думать, а тем более добывать сведения из справочных систем, он не хотел.

- Ты лентяй. Ладно, поработаю справочником, - нехотя продолжила Яхгль. - Девяносто девять процентов населения Иды можно отнести к женщинам в общегуманоидном двуполом варианте. Оставшийся процент - андрогины. Если данные о вас с сестрой верны, всего цикл назад вас приняли бы на Иде, как родных. Обоеполые идяне немногочисленны и весьма уважаемы. Они ствол нашей системы, и даже не генетически, как ты мог подумать, скорее морально и этически.

- Прайдами, что ли, живете? - Саид замер в настороженности.

- Традиция идян - взращивание потомков, мы используем материал андрогинов чисто... медицински. Наш смысл жизни - дети. Мы передаем окраску поля и умение читать живой мир. Это долгий, сложный процесс.

- Слушай, я запутался, - возмутился Саид. - На Багрифе, получается, ты во всю нарушала традиции? Тебя интересовал вовсе не процесс взращивания, а предшествующее ему...

- Некоторые из нас, и часто; симпатией они наделены в наибольшей полноте, - краснея во всю шею, выдавила Яхгль, - полагают, что надо усовершенствовать традиции. Что детей должны взращивать двое. Ну, вот мы и пробуем найти свою вторую половинку.

Саид усадил на плечо Гава, обвивающего цветок вроде вазы. Почесал рыже-полосатого морфа за ухом. Сморщил нос, как сделала бы Сима.

- Как у тебя все сложно! Искала ты, искала и нашла Альга. Так нашла, что готова была спасать, содрав с меня, не нужного, шкуру до костей. Так почему ты сбежала из их дурацкого рая? Не комкай мысли! Тебе тошно? А мне теперь что, каждую ночь караулить, не полезешь ли на высокий балкон для прыжка?

- Есть более важное дело, - прервал перепалку Рыг, въезжая в палату верхом на солдате-оште. - Зря все взъелись на парней. Прекрасная боевая подготовка, высочайшая дисциплина. Агрессивности вовсе не замечаю. Я принял у личного состава рюкла Ошт временную присягу по полному тексту уложения боевых групп габ-безопасности. Лишнее оружие на склад, всех в иерархию с понятными званиями. Этот, мой напарник, отныне ут-габрехт. Саид, выбрось из головы девиц, даже со столь совершенными ногами. Надо работать.