Джулия Кросс - Буря

— Так я отцу и сказал, — сообщил я и перевел взгляд на тарелку с едой.

— Ты выглядишь немного грустным. С тобой все в порядке?

Я кивнул:

— Это всего лишь разница во времени. Я вернулся всего несколько часов назад, и для меня сейчас еще два часа ночи.

Это было недалеко от правды: если говорить о времени, я не спал уже почти двое суток. Но на новой основной базе прошло всего лишь несколько часов.

Как же меня угораздило сюда попасть!

— Сочувствую тебе. Ладно… мне пора на свидание, — мисс Рамзи кивнула в сторону мужчины, который сидел за столом в одиночестве и разглядывал свои зубы в отражении в ложке. — Больше ни за что не буду знакомиться по Интернету.

— Вы всегда можете притвориться, что у вас болит живот… или тошнит.

Она улыбнулась и собралась уходить:

— Береги себя, Джексон.

Я улыбался, пока мисс Рамзи не повернулась ко мне спиной, а потом перевел взгляд на дневник, который по-прежнему лежал передо мной. Погрузившись в подробности моего последнего прыжка в прошлое, я настолько увлекся записями, что даже не заметил, как подошла официантка. Она стояла напротив меня и стучала по полу носком туфли.

— Простите, вы что-то сказали?

— Вам что-то не нравится?

Я посмотрел на тарелку с остывшим лососем. Запах рыбы показался мне отвратительным.

— Нет, все в порядке. Счет, пожалуйста.

Она положила передо мной лист бумаги.

— Упаковать вам с собой?

— Гм… нет, спасибо.

Девушка взяла тарелку и удалилась. Если учесть, что моя голова была забита размышлениями о прыжках во времени, предложение забрать с собой оставшуюся еду имело совсем иной смысл. Похожими глупыми идеями мы с Адамом обычно обменивались, играя в «Героя гитары» и попивая «Краун Ройал». Обычно я выдвигал какую-нибудь мысль, а Адам развивал ее до такой степени, что мой мозг был не в состоянии воспринимать.

Этот вопрос тоже мог бы прозвучать тогда: если я вернусь в две тысячи девятый год и возьму с собой коробку еды из этого кафе, не испортится ли рыба? Или, если переместиться назад, не исчезнет ли она из коробки? Ведь, строго говоря, тогда этой рыбы еще не было? Может ли живое существо отправиться в прошлое до своего рождения?

Затем, если у нас с Адамом была такая возможность, мы проверяли свои догадки.

Мы старались строить планы так, чтобы Холли или мой отец ничего не заподозрили, а это было очень сложно. Холли всегда чувствовала, если я чего-то не договаривал или пытался обвести ее вокруг пальца. Но сейчас я готов был отдать все, чтобы вернуться в то время! Даже если бы мне снова пришлось терпеть ее крики или часами стоять под запертой дверью.

Официантка уже возвращалась. Достав из бумажника кредитную карточку, я положил ее на край стола и принялся перелистывать страницы дневника, пытаясь найти зацепку, которая помогла бы мне составить план дальнейших действий. Хотя бы какой-нибудь. Мои пальцы замерли на странице с надписью «13 января 2003 года» наверху. Забрав кредитку, официантка ушла, а я по-прежнему смотрел на слова, которые сам когда-то написал.

«Мне кажется, отец работает на ЦРУ!»

Достаточно было вспомнить, как глаза отца сверкали гневом и его пальцы сжимали мне горло, и я ощутил сильный прилив адреналина. Я как будто снова вернулся к жизни. Он никогда не говорил, что работает в ЦРУ. Но его поведение в тот момент это подтверждало. О Центральном разведывательном управлении я знал лишь то, что показывают в голливудских фильмах. Тем не менее этого было достаточно. Агент ЦРУ (или бывший агент) должен был следить за мной и Кортни, когда мы шли в школу утром тринадцатого января две тысячи третьего года. Не могу объяснить, почему именно это привлекло мое внимание, но желание увидеть человека, чей голос я тогда слышал из динамика телефона, казалось мне достаточной причиной для прыжка. Честно говоря, большинство моих поступков за последние два дня были вызваны чем угодно, но только не логикой. Я активно болтался во времени (в буквальном смысле этого слова), в поисках чего-то конкретного, за что можно было бы ухватиться. Мне нужны были факты и ответы на мои вопросы. Закрыв глаза, я вспомнил один день четыре года назад.

Понедельник, 13 января 2003 года,

07 часов 35 минут

Солнце снова ослепительно сияло, но на этот раз дул ледяной ветер и у меня тут же замерзли кончики ушей. Я стоял около кафе в нескольких кварталах от своего дома. Дверь открылась, и, словно приглашая меня войти, наружу вырвался поток теплого воздуха. Я нырнул внутрь и тут же схватил утреннюю газету с пустого столика. Убедившись, что я оказался в нужном мне дне, я почувствовал небольшое удовлетворение. Для разнообразия приятно иногда знать, в каком времени очутился.

Я чувствовал поразительную легкость в ногах. Устроившись на стуле, я положил голову на стол. Несколько глубоких вздохов — и я поднял глаза и оглядел зал.

Вот только я не знал, что именно ищу, — в этом заключалась единственная проблема. Разве важно, работает мой отец на ЦРУ или нет? Хотя… если задуматься… это может объяснить, почему в то утро разъяренные парни ворвались в комнату Холли в общежитии? От мысли, что мой отец мог иметь отношение к тому, что случилось с Холли, меня затошнило. Мне совершенно не хотелось винить себя в происшедшем, но и возлагать ответственность на отца тоже было неприятно. И все же, если на минуту начать мыслить логически (или здраво), существовало лишь несколько версий, которые могли объяснить все случившееся. Я заставил себя остаться на месте и обдумать их все вместо того, чтобы, повинуясь импульсу, совершать безумные поступки… Хотя они все равно ничего бы не изменили, ведь я не был на основной базе. Нужно постараться выбросить эту мысль из головы и забыть о ней… хотя бы на время. Я нашел обрывок бумаги и ручку, чтобы письменно изложить все версии, хотя понимал, что, возвращаясь назад, не смогу забрать записи с собой — это было невозможно. Но увидеть собственные мысли на бумаге было бы полезным.

1. Мой отец занимает пост генерального директора фармацевтической компании, втайне владеет приемами нападения и самозащиты и беспокоится о безопасности собственных детей так сильно, что это уже похоже на паранойю. Он нанимает — не знаю точно, кого именно, — но, возможно, перенесшего ранение бывшего агента ЦРУ, который должен везде следовать за детьми. Но как объяснить, что ему самому удавалось следить за нами так осторожно, что мы с Кортни этого не замечали?

2. Мой отец действительно агент ЦРУ, а его работа — это прикрытие. Но в целом он хороший человек, и не его вина, что двое парней с пушками решили угрожать мне — единственному оставшемуся в живых члену его семьи, потому что он не выдал им секретный код, с помощью которого, попади он не в те руки, можно запустить ядерные ракеты по всему миру. Отец забыл предупредить меня, что я должен остерегаться тех парней. Или, возможно, они первые до него добрались… в две тысячи девятом году. Но как я могу выяснить это, не имея возможности вернуться?