Дэн Уеллс - Фрагменты

— Причина не в этом, — начал Сэмм, но Каликс оборвала его еще одним нервным смешком.

— Знаю, знаю это была просто глупая шутка. Извини, я веду себя сегодня очень глупо, да?

Старая добрая Каликс.

— Ты очень привлекательная, — сказал Сэмм.

Каликс застонала:

— Это не то, что я хочу от тебя сейчас услышать.

Сэмм чувствовал себя ужасно: во-первых, потому, что ужасно чувствовала себя она, но еще более из-за того, что не знал, как разговаривать с ней. «Чертов линк, — подумал он. — Я умею говорить с девчонками-Партиалами, но люди такие... — Он закатил глаза. — Они как другой вид».

Он очень злился на себя за то, что подавал Каликс некие сигналы, сам того не подозревая, а теперь не мог утешить ее.

— Мне жаль, что я не знаю, как сказать, — произнес он. — Я уже говорил, я ужасно умею общаться. Я плохо веду беседы...

— Все в порядке, — быстро ответила Каликс.

— Не в порядке, — сказал Сэмм. — Меня это достало. Я хочу научиться делать это лучше, но просто для такого не создан. Я не хотел пересекать с Кирой весь континент, так ничего ей и не сказав, но вышло именно так, потому что я не знаю, как сказать это. Есть много вещей, в которых я ничего не понимаю, но... Мне просто очень жаль. На самом деле.

Он поднял взгляд и увидел, что Каликс прекратила заниматься лошадьми и смотрит на него.

Голос ее был мягок:

— Что бы ты хотел сказать Кире?

Сэмм стоял неподвижно, испуская посредством линка тысячу эмоций, о которых Каликс даже не подозревала. Сейчас время совсем не подходило для того, чтобы говорить Кире подобное, их внимания требовали более важные вещи. И все же... «Кира считает меня статуей, — подумал он. — Не способным испытывать эмоции манекеном». Он намеренно сымитировал признаки грусти и смирения, как это делали люди, вдохнув и медленно выдохнув. Вздох.

— Я не знаю, чего она хочет, — сказал он наконец. — Ты ясно дала мне понять о своих намерениях. Кира для меня загадка.

— Ты не знаешь, испытывает ли она к тебе ответные чувства.

— Мы слишком разные, — сказал Сэмм. Было трудно говорить, не выдавая слишком многого. — Я не знаю, хочет ли она... такого, как я.

— Конечно, — сказала Каликс. — Как знать, может, ее действительно заводят симпатичные, умелые и благодушные ребята.

— Ты очень добрая, — произнес Сэмм.

— Сильно же мне это помогло, — отозвалась Каликс. Она тоже вздохнула, отходя от лошадей и усаживаясь по-турецки на старом видавшем виды столе. — Слушай. Ваши с Кирой отношения — вовсе не та тема, которую я бы хотела сегодня обсуждать, но я часто говорила об этом с Фаном, так что вполне уверена, что могу дать тебе парочку полезных советов. Во-первых, ты сказал, что не знаешь, чего она хочет. Она испытывает то же самое; я не разговаривала с ней, но могу это гарантировать. Ты как будто покрыт броней. Я наблюдала за тобой с того времени, как вы появились здесь, и ты ни разу не показал, что интересуешься ею. Поэтому я предприняла действия.

Если я не смогла понять, то и она не может.

— Я очень плохо умею...

— Я в курсе, — твердо ответила Каликс. — Я начинаю очень хорошо понимать, насколько это правда. Мы это установили, идем дальше. Шаг второй: когда я ясно дала тебе понять свои чувства, ты сказал, что благодарен мне за это. Честно говоря, и я благодарна тебе, что был столь же прямолинеен. Когда я заставила тебя. Я предпочту знать, что ты чувствуешь, чем долго надеяться, гадать и вводить себя в заблуждение — как это делала она.

— Почему ты так думаешь? — спросил Сэмм.

— Я знаю, — ответила Каликс. — Не у всех с этим так же плохо, как у тебя, Сэмм. Любой зрячий человек скажет, что она к тебе неравнодушна.

Сэмм оставался неподвижен, но любой Партиал покачнулся бы от силы его эмоций. Он гадал, правда ли это: действительно Кира испытывает чувства к нему, к Партиалу, который напал на ее людей, предал ее сумасшедшей женщине и доставил ей больше неприятностей, чем он мог вспомнить.

К мужчине, которому осталось не больше года, а потом «срок годности» одним ударом уничтожит его жизнь и его будущее. Он не считал это возможным.

— У нее есть парень, — сказал Сэмм. — Тоже медик, он остался в Нью-Йорке.

— Нью-Йорк довольно далеко.

— Но мы собираемся обратно.

— И если за весь обратный путь ты так ей ничего и не скажешь, то заслуживаешь, чтобы она досталась другому, — заявила Каликс.

Сэмм не мог с этим не согласится.

— Маркус смешит ее, — сказал он. — Я этого не могу.

— Можешь просто наброситься на нее с поцелуем, — сказала Каликс с сухой улыбкой. — В моем случае не сработало, но нельзя знать наперед.

— Не думаю, что это мой стиль.

— Твой стиль — целомудренное молчание, — сказала Каликс, — и я могу гарантировать, что он не сработает. Просто поговори с ней.

— Я все время с ней говорю.

— Тогда начни говорить правильные вещи, — произнесла Каликс.

— Вейл по-прежнему не желает поговорить с нами, — сказала Кира. Они сидели в небольшом парке — среди группки деревьев в заповеднике установили несколько столиков для пикника. Сэмм и Каликс вернулись к обеду, и Каликс почти сразу же ушла на площадку неподалеку играть в футбол с группой подростков. Фан тоже играл с ними, но время от времени начинал упрашивать Киру и Сэмма присоединиться к ним. Однако Кира хотела обсудить слишком многое и надеялась на некоторое уединение.

Сэмм же казался еще более тихим, чем обычно, но Кира решила, что он вновь сосредоточился на поставленной задаче. Он настаивал на том, что у Каликс нет никаких тайных мотивов, но мало говорил о своих впечатлениях от прогулки в руины.

— Вейл явно что-то скрывает, — продолжила Кира, — и, даже если мы будем сидеть и ждать обещанной встречи, он, скорее всего, просто придумает еще одну отговорку. Он что-то скрывает, и мне это не нравится, а еще мы ничего не знаем о Херон, и я сыта этим по горло. Пришло время отправится к шпилю.

Она бросила взгляд на высокий черный пик, возвышающийся над остальными зданиями.

— Фан чуть раньше поводил меня по округе, показывая комплекс. Некоторые здания располагаются очень близко к шпилю. Мы сможем преодолеть б о льшую часть пути, не вызывая подозрений, а затем, не знаю, попытаемся проскользнуть так, чтобы никто не заметил. Я, честно говоря, не думаю, что кто-нибудь вообще станет обращать внимание: Фан сказал, что после бомбежек Партиалов башня стала неустойчивой, но мне не кажется, чтобы они особенно опасались жить рядом с ней. Они как будто совсем об этом не думают.

— Есть ограждение? — спросил Сэмм.

— Невысокая стена, — ответила Кира, — в основном из мусора и старой мебели. Они пытаются сделать так, чтобы туда случайно не забрели дети, но, судя по всему, каких-либо активных мер обеспечения безопасности там не предусмотрено, что довольно типично для этого общества в целом. Они не задумываются над тем, что кто-то нападет на них, взбунтуется или нарушит закон, и, насколько я могу судить, этого никогда и не случается.