Александр Розов - Футуриф. Токсичная честность.

— Может, и не надо, — проворчал тот, — только у нас там, в самолете, оборудование на несколько десятков миллионов долларов, и новый министр из эмирата Эль-Обейда. В ситуации, когда самолет — старый американский Геркулес, а второй пилот девчонка-эскимоска с полугодичным стажем на авиа-такси, трудновато не нервничать.

— Знаете, док Эйнар, я много раз летал на старых 130-х Геркулесах, и никаких проблем. Машина надежная. А капитан Тюрборг, как мне говорили, отличный пилот, так что от неопытности девчонки-напарника не слишком расстроится.

— Тем более, если девчонка симпатичная, — серьезным тоном добавила Йошида Акеми.

— Между прочим, — включился Патрик Тэммелен, — это вполне конструктивная идея для игрового эротического фрагмента в видео-протоколе нашей программы.

Нилсен поднял взгляд к яркому лазурному небу и с чувством произнес:

— Вот за такое я не люблю сверхновое научно-популярное кино. Все в кучу! Эйнштейн, Кастанеда, шаманизм, Шаолинь, Тантра, Камасутра. Меня не удивляет, что от этого у современных молодых людей в мозгах каша вместо мыслей… Черт! где же самолет?

— Вот нервничать не надо, — напомнил Хэнк, и снял с пояса радиотелефон, — башня! Это четвертый, доложите про северный спецтранспорт эйч…

… - Ясно, башня! Отбой, — военный лидер акваноидов вернул радиотелефон на пояс и спокойно сообщил, — все ОК, он зашел на посадочный круг, будет на второй диагонали ориентировочно через две с половиной минуты.

Олаф Тюрборг относился к той категории профессионалов, которые умеют работать действительно мастерски. Настолько мастерски, что это любому видно. C-130 с такой точностью поймал начало стальной полосы-диагонали, и так четко затормозил около контрольной черты, будто его двигала рука некого невидимого божества атмосферы.

— Круто! — воскликнула Тиктак, — Даже не верится, что я участвовала!

— Ты выполнила свою часть работы отлично, — заверил ее Олаф, слегка приврав, чтобы придать своему штурману побольше уверенности и создать позитивную мотивацию к профессиональному росту (как об этом пишут в инструкциях).

— Wow! — воскликнула она, — Может, сегодня выпьем за мой старт в большой авиации? Обычай такой, что я проставляюсь, точно?

— Подожди, — сказал он, — сперва разгрузка у терминала, затем парковка, а потом можно обсудить выпивку и обычаи. И, следует сказать мистеру Дервишу…

— А! Точно! — Тиктак повернулась к VIP-пассажиру, — Сэр! Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. «Arctum — это свобода над облаками». Такой корпоративный слоган.

— Спасибо, мисс Тиктаалаак, и спасибо, капитан Тюрборг. Я уверен, что мы скоро еще полетим вместе. А сейчас у меня одна просьба, капитан.

— Слушаю вас, мистер Дервиш. Что за просьба?

— Надо, — ответил VIP-пассажир, — передать записку Хэнку Завоевателю. Смотрите там, между башней и линией разметки, молодой мужчина — акваноид, одетый в пятнистые бриджи. Это он. Рядом с ним юная арабо-бантоидная девушка в лиловой тунике.

— Вижу, — подтвердил Олаф Тюрборг.

— Обалдеть можно! — сказала Тиктак, — Акваноиды оливковые и немного толстенькие. В точности такие, как показывали по TV!

— Да, — произнес Олаф, — они такие… ОК, мистер Дервиш, я передам вашу записку.

Тот персонаж, которого в течение дня называли Дервиш, устроился в легком кресле, прикурил тонкую золотистую сигару, и негромко сказал:

— Я благодарю вас за понимание, Хэнк.

— Никаких проблем, Сувейд-Али. Если вы решили одеться по-европейски и надеть еще дымчатые очки, чтобы не афишировать свой визит, то даже без вашей записки мне бы хватило ума не восклицать: «О, какой сюрприз, Ваше Величество!».

— Я так и думал, Хэнк, но с запиской надежнее, мне показалось. А кто еще из здешнего контингента владеет информацией, что я прилетел на Футуриф?

— Бакалавр Марти Логбе, она у нас шеф контрразведки, и я должен был сообщить ей.

— А эта бакалавр Марти Логбе, она надежный человек? — спросил Дервиш (или, точнее Сувейд-Али Ар-Фаджи эмир Эль-Обейда).

— Да, она надежный человек.

— Хэнк, а ваша наложница знает?

И эмир показал рукой в ту сторону, где около борта будущего космодрома дрейфовал крейсерский швертбот «Сталкер», на котором осталась Фируз.

— Сувейд-Али, вы имеете в виду моего боцмана? Ответ: нет. Она не знает, кто вы.

— Эта оманка, Фируз, ваш боцман? — удивился эмир, — Странно. Видимо я не все понял.

— У вас одни взгляды, — сказал Хэнк, — у меня другие. Есть вещи, которые в вашем мире видятся так, а в моем мире иначе. Я предлагаю принять это, как данность.

— Да будет так, — согласился эмир, после некоторого размышления, — Я понимаю, почему Феззан Ар-Рашид доверяли вам. Но я пока не понимаю, почему это оказалось ошибкой.

— Я отвечу прямо, Сувейд-Али. Вы в курсе, что значит «прямо» применительно к нам.

— Да, я знаю о веритации. Знаю, что акваноиды, отвечая прямо, всегда правдивы.

— Нас обманули, — продолжил Хэнк, — нас веритировали, и обратили в рабство. Хозяевам гипер-лайнера казалось, что веритация гарантирует лояльность раба. Но, все в точности наоборот. Веритация не позволяет человеку смириться с рабством, и потому мятеж был неизбежен. Хозяева гипер-лайнера увлеклись разборками между собой. Они прозевали подготовку мятежа. В результате, они, и все остальные пассажиры были убиты.

— Все, даже женщины и дети? — задал уточняющий вопрос эмир.

— Да. Все без исключений.

— Странно, Хэнк. Вы не похожи на того, кто убивает женщин и детей.

Лидер акваноидов неопределенно пожал плечами.

— Наверное, не похож. Но, как пишут в книгах о вендетте, психология тут возвращает человека к первобытным инстинктам, которые требуют зачистить не индивидов, а род, чтобы освободить свое жизненное пространство от носителей враждебных генов.

— А чего сейчас требуют от вас эти инстинкты? — поинтересовался Сувейд-Али.

— Ничего, — ответил Хэнк, — сейчас в нашем жизненном пространстве чисто, и они спят.

— Вот и мне показалось, что у вас сейчас нет причин убивать меня. Выходит, я могу без опасений побыть тут, пока моя небольшая, но любимая семья отдыхает в Швейцарии.

— Проблемы на родине, Сувейд-Али?

— Нет, — сказал эмир, — просто политический ход при смене династии. Я должен быть во дворце Эль-Обейда, как символ силы Ар-Фаджи — новой династии. Но это, конечно, не значит, что я должен находиться там физически, облегчая врагам моей семьи заговоры против моей персоны, уже любимой народом Эль-Обейда. Я принял совет полковника Умара Мурада. Он еще молод, но я произведу его в генералы, когда он расчистит себе жизненное пространство, как вы говорили. Это удачное выражение я запомнил. Вам я рассказываю про Умара поскольку доверяю ему. Он чем-то похож на вас, Хэнк. Позже, вероятно, я пошлю его сюда на время, чтобы он расширил кругозор. Вы не против?