Александр Розов - Футуриф. Токсичная честность.

— Увы, мистер Махстан, это приведет к осложнению ситуации. Упомянутые персоны не отменили резервирование мест на рейсе Реюньон-Париж…

— …Ерунда! — перебил бенгалец, — Надо просто отобрать их сотовые телефоны и послать стандартные SMS об отмене резервирования.

Адвокат Флегенхайм сделал грустное лицо и развел руками.

— Мне жаль, мистер Махстан, но герр и фрау Киршбаум позвонили в Штутгарт своей домработнице, и сообщили ей, что завтра вечером приедут домой. А мистер Тэммелен позвонил в Кентербери референту своего издательского холдинга, и обещал позвонить завтра уже из Европы, чтобы обсудить некоторые публикации. В обоих случаях были объявлены однозначные приказ обратиться в полицию, если завтра не будет контакта.

— Черт! — Грэхем Норхорн ударил кулаком по подлокотнику кресла, — Какие-то букашки хотят напугать нас полицией! Надо разобраться с ними, и преподать урок остальным!

— Мне жаль, мистер Норхорн, но если с обсуждаемыми персонами что-то случится, то довольно трудно избежать объяснений с полицейскими властями Евросоюза.

— Пусть трудно, — сказал американский компьютерный магнат, — но это надо сделать. На корабле необходим порядок! Сколько будет стоить решение проблемы?

— Мне жаль, мистер Норхорн, но я не вижу, как можно решить эту проблему за деньги. Практически, такие задачи порой решают спецслужбы, но в нашем случае это тоже не бесспорно. Спецслужбы не любят обрабатывать темы, на которых уже пасется пресса.

В зале повисла тишина. Петер Раттенкопф нервно сплел руки на животе и спросил:

— Что вы предлагаете, Эдвард?

— Простите, мингерр, но моя работа не предлагать, а объяснять и исполнять.

— Черт! — Норхорн снова ударил кулаком по подлокотнику, — Я ненавижу адвокатские увертки! Мистер Флегенхайм, ваша работа — решать проблемы! Ясно?

— Юридические проблемы, сэр, — невозмутимо уточнил адвокат, — а в данном случае, я должен, при всем уважении к вам, сэр, отметить, что проблема не юридическая, и я не обладаю профессиональными знаниями и навыками для ее решения.

— Петер, — произнес Норхорн, сердито глядя на швейцарского магната, — эта проблема в европейском секторе, в вашей сфере ответственности. Предложите же что-нибудь.

— Я думаю, — ответил Раттенкопф, — что задачу можно поставить, как юридическую. Это позволит Эдварду, при наличии достаточных полномочий, решить ее путем правильно организованных переговоров, и получить результат, который нас устроит.

— Переговоры… — Норхорн брезгливо скривился.

— Мне, — сказал Раттенкопф, — тоже не нравится этот путь, но если так мы избавимся от последних паршивых овец в нашем стаде, то, я думаю, на это можно пойти.

Швейцарский адвокат протянул руку и коснулся кнопочки звонка.

— Кто? — послышался мужской голос из динамика переговорной коробки.

— Это Эдвард Флегенхайм, мы только что общались по телефону, мистер Киршбаум.

— Открываю, — сказал тот же голос. Замигала табличка «open». Адвокат толкнул дверь, и шагнул в маленький тамбур, от которого шла короткая лестница вверх, собственно, в апартаменты. На лестнице стояли Гюнтер Киршбаум и Патрик Тэммелен.

— Добрый день, джентльмены, — сказал Флегенхайм.

— Проходите в холл, это вверх и налево, — сухо произнес Киршбаум, не затруднив себя ответом на приветствие.

— Как вам угодно, — адвокат профессионально улыбнулся, и проследовал в холл. Двое пассажиров прошли следом за ним, и Киршбаум предложил:

— Садитесь за стол.

— Хорошо, — адвокат снова улыбнулся, и устроился в одном из кресел, расставленных по периметру круглого пластикового стола. Киршбаум и Тэммелен молча сели напротив.

— Джентльмены, — начал Флегенхайм, — мне очень хотелось бы понять причины вашего недовольства. И, я думаю, надо пригласить фрау Киршбаум и мисс Йошида, они тоже пассажиры, и имеют равное право высказать свои претензии.

— Они доверили это нам, — лаконично сообщил Тэммелен.

За столом наступили тишина, и швейцарский адвокат сделал вывод, что ситуация уже слишком запущена, поэтому трудно надеяться на хороший исход, и все же…

— Я полагаю, джентльмены, что вас снабдили некой негативной информацией. Было бы правильнее, если бы вы сказали, что это за информация. Возможно, есть опровержение.

— Ладно, — сказал Гюнтер, — вот факты. Первый: когда около сотни пассажиров решили покинуть «Либертатор» и улететь в Европу, администрация устроила на собрании игру, известную, как «поле чудес в стране дураков», чтобы пришпилить пассажиров к месту, вытащив из них заодно еще денег. Второй: когда мы четверо ушли с этого спектакля, возбудилась ППУ и потребовала нашей явки для каких-то объяснений, как будто мы — клиенты исправительной колонии, а не акционеры, заплатившие серьезные деньги на реализацию проекта. А теперь, попробуйте опровергнуть.

— Герр Киршбаум, — сказал адвокат, — что вы знаете о коммерческих провокациях, как о средстве в конкурентной борьбе?

— Вы пришли читать нам лекции? — насмешливо спросил Тэммелен.

— Нет, я пришел апеллировать к вашему здравому смыслу, и начну с уточнения: вы не сегодня решили уехать. Вы заранее зарезервировали места на рейс до Парижа. Этому, вероятно, была причина, и хотелось бы понять: какая?

— А давайте, — вмешался Гюнтер Киршбаум, — сначала я вам задам несколько вопросов.

— Конечно, пожалуйста, задавайте, — согласился Эдвард Флегенхайм.

Гюнтер, глядя прямо в глаза адвокату, поднял растопыренную ладонь, и начал загибать пальцы.

— Первое: кем избран Совет Тетрархов и какие у него полномочия?

…Второе: кто командует сотрудниками ППУ?

…Третье: что случилось с Иоганном Вилвортом?

…Четвертое: кто поделил пассажиров на четыре неравноправных сословия?

…Пятое: на борту девушки с темно-зеленой кожей, и хищными глазами — кто они?

…Пока достаточно. Я слушаю ваши ответы, герр Флегенхайм.

— Герр Киршбаум, когда я начал говорить о коммерческих провокациях, то, фактически, приступил к ответу на ваши, тогда еще не заданные, вопросы. Возможно, вы не успели задуматься о последствиях того, что на Маскаренском плато обнаружены минеральные ресурсы весьма внушительной стоимости. Именно поэтому против компании «Гипер-Лайнер», владеющей исключительным правом геологической разработки этого плато, развязана кампания клеветы, или, как модно выражаться: «информационная война»…

— Экспертизу сюда, — резко перебил Патрик Тэммелен, похлопав ладонью по столу.

— Какую экспертизу? — удивился адвокат.

— Геологическую экспертизу, — пояснил англичанин.

— Если вы желаете, мистер Тэммелен, то я подготовлю вам документ-обязательство о неразглашении конфиденциальной информации, и когда вы его подпишете, то сможете ознакомиться с результатами исследований геологов.