Сергей Козлов - Репетиция Апокалипсиса

— Надо совершить подвиг, — сказал он, чем нисколько Тимура не удивил.

— Когда надо? — вскинул ломаную чёрную бровь Тимур.

— Чем быстрее, тем он будет эффективнее. Я прошёлся тут по улице. Они даже разведку, наблюдение ещё не выставили. Посты. Значит, вояк с головой у них нет. Припрутся всем скопом, максимум до чего допрут — окружить здание со всех сторон. И пока они этого не сделали, людей надо по-тихому вывезти. Там на соседней улице стоит большой автобус. Больше, чем наш. Думаю, сможем погрузить почти всех. Ты умеешь водить автобус?

— Э-э, — наигранно обиделся Тимур, — я фуру водил. Танк уведу, если надо.

— Мы нашли переход по подвалу в морг…

— В морг? — скривил лицо Тимур.

— В морг. С твоего торца его видно. Вон, — Олег указал рукой, — здание в углу, там же судебно-медицинская экспертиза была… В общем, если из него выйти, то сразу на соседнюю улицу, минуя больничный парк. Врубаешься?

— Обижаешь.

— Мы останемся. Я, Эньлай, Макар… ну, может, ещё кто-то… В общем, мы будем оборонять то, чего нет. А ты вывози людей и Пантелея.

— Куда вывозить?

— Вывези за город, а дальше… — Олег задумался, покусывая губы, потом решился и сказал: — Макар считает, что он сам дорогу найдёт.

— А вы?

— А мы догоним, если получится.

— Э?! — возмутился Тимур. — Значит, вы тут воевать останетесь, а я поеду инвалидов вывозить?

— И я не согласен, чтобы из-за меня кто-то оставался, — за спиной Никонова неожиданно появился Пантелей, — если им нужен я, то я пойду к ним.

— У-м-м-гы-м… — буквально простонал что-то невнятное Никонов. — Пойми, — обратился он к Пантелею, — ну приведут тебя к Садальскому, он скажет: твори для меня чудеса, а ты начнёшь ему объяснять, что чудес по заказу не бывает, а он не поймёт… А дальше…

— Дальше ему не рассказывай, — быстрее понял Тимур, — Пантелей, ты говоришь — ты им нужен. Ты вниз спустись! Там действительно те, кому ты нужен. Они без тебя не смогут. Ты же… это… клятву Гиппократа говорил…

Пантелей заметно растерялся.

— Надо ехать, — поддержал Никонов.

— Надо, значит, поеду, — Пантелей смиренно опустил голову. — Но вы-то тут… как?..

— Пусть каждый делает своё дело. Сюда пришли многие, кого позвал колокол. Я не могу позволить, чтобы этих людей кто-то обидел. Надо попробовать найти путь… Автобус большой, двухэтажный. Туристов возил. Может, все поместятся. Даст Бог, и мы догоним.

С минуту все молчали. Потом Пантелей смущённо признался:

— Я после академии хотел в монастырь — послушником. А там старец мне сказал — иди и спасайся в миру. Сможешь исцелить свою душу, сможешь исцелять других. Потом обнял меня так… Как будто в дальнюю дорогу провожал. Я даже заплакал. Но если старец сказал, то так и надо делать… — Пантелей словно извинялся за то, что он такой, за то, что он здесь.

Снова воцарилась тишина. Тимур вдруг почувствовал, что к глазам подступают слёзы. И он никак не мог понять — почему? Зачем? Что происходит такого, что даже мужчина может заплакать? Он с силой закрыл глаза, вдавливая их обратно, и стиснул зубы. Отвернулся. Будто смотрит в окно.

— Это не загородная прогулка, Тимур, потому и прошу, — Никонов вернулся в предыдущую тему.

— Я их увезу и вернусь к вам, — твёрдо сказал Тимур.

— Как Бог даст. Связь, жалко, не работает. Эньлай вас проводит до поста… А мы тут… пока…

— Слушай, а почему ты так уверен во всём, что ты делаешь?

— Я вовсе не уверен, — честно ответил Олег, — я просто поступаю по принципу «делай, что должен, и будь что будет».

— Делай, что должен, и будь что будет, — повторил Тимур.

— И Макар так же думает.

— Знаешь, я больше боялся, что воевать придётся с реальными бесами, а тут вроде всё понятно.

— Рано ещё, — задумчиво сказал Пантелей.

— Что рано? — в голос спросили Тимур и Никонов.

— С бесами… рано…

Глава девятая

1

Пришлось вспоминать, как учили угонять машины. Но иметь дело с огромным импортным автобусом ещё не доводилось. Тимур долго рылся в проводах зажигания, нервничал, но тут рядом появился Лёха-Аллигатор и быстро соединил нужное с нужным: двигатель завёлся с пол-оборота. Лёха заговорщически подмигнул и так же быстро исчез — прыгнул в «Великую стену» Эньлая.

Бак был наполовину заполнен. Всё работало. Даже кондиционер. Эньлай, который сопровождал его на «Великой стене», услышав шум двигателя, дал по газам и умчался в сторону больницы. Тимур же не торопился.

Он вышел в просторный пассажирский салон. Поднялся на второй этаж. Ему показалось, что вот-вот в салон войдут люди и он повезёт их в большой красивый город. Ему как-то пришлось проехать на таком автобусе по маршруту Махачкала — Москва. Ехали в основном челночники с большими, но пустыми сумками, чтобы заполнить их на оптовых базах. Ещё ехали люди к многочисленным родственникам да те, кто хотел попытать удачу в столице — заработать или провернуть аферу. И ехал Тимур, чтобы встретиться с Тамарой. Она, в отличие от него, поступила в московский институт, потому что училась хорошо ещё в школе и потому, что у её отца было достаточно денег. Селим удерживал Тимура: не езди, не трави душу, Тамару за тебя не отдадут, мы, по сравнению с семьёй Максуда, нищие… Но Тимур тогда ещё верил в победу любви над любыми трудностями. Кино, наверное, насмотрелся. Три дня в Москве с Тамарой были лучшими в его жизни. Огромный город, казалось, существовал только для них двоих. Все свои деньги Тимур, не задумываясь, вложил в проживание в гостинице, подарки и цветы для Тамары, обеды в ресторанах и просто — всякие глупости, которые им хотелось совершать. Три дня были похожи на настоящее человеческое счастье. Время отсутствовало. Была только Тамара. Вот, говорят, «губы бантиком», а полные губы Тамары Всевышний сложил именно бантиком. Вот, говорят, серые, зелёные, карие глаза, а у Тамары они и серые и зелёные и немного жёлтые сразу. И одна бровь чуть выше другой. Это не портит. Не нарушает геометрию прекрасного лица. Просто кажется, что Тамара на всё и на всех смотрит с добрым удивлением. Да что там говорить! Русский друг Тимура Володя, когда увидел Тамару, сказал: «Господи, красота-то какая!» И долго стоял с буквально отвисшей челюстью. Потом именно Володя научил Тимура называть Тамару коротко и нежно — Тома.

И были три дня. Всего три дня… Потом приехали старшие братья Тамары. Они подкараулили Тимура вечером, почти ночью, уже у гостиницы. Долго били, засунули в машину, привезли на какую-то облупленную квартиру, где нечем было дышать от затхлости, приковали к батарее отопления, и были потом ещё три самых страшных дня в жизни. Пока не приехал Селим с друзьями. Где угрозами, где кулаками, где подкупом, они выяснили местонахождение Тимура у земляков, разобрались с братьями Тамары, увезли Тимура… После этого Селим стал искать место, куда уехать. Пока он искал, Тимур ушёл в лес. Когда ему говорили, что нужно будет взрывать неверных, Тимур почему-то представлял особняк Максуда и его сыновей на дорогих иномарках. И снова за ним пришёл Селим.