Михаил Хрипин - Меня разбудил кот (сборник)

Пальцы ткнулись в твердое — компьютер. Она вспомнила о нем, и тут же пришла неожиданная мысль, страшная, но настолько заманчивая, что Кайса не смогла ей противиться. Она достала компьютер и быстро просканировала частоты в небольшом радиусе. Обнаружился компьютер сидящего рядом с ней человека. Она включила особый отладочный режим и подключилась к нему так, как делала это в лаборатории по время наладки оборудования. Человек использовал чужую программу, но это не было препятствием. Она не мешкая вскрыла ее, отыскала содержимое памяти фильтров и перенесла на свой компьютер. Затем Кайса встала и спокойно, насколько только могла, вышла на улицу.

Кварталом дальше, по дороге к дому, она нашла небольшой сквер, где никого не было, и, не в силах больше терпеть, присела на скамью. Исследовательский зуд начинал вытеснять жуткие впечатления от произошедших на ее глазах смертей. Она перевела линзы в режим прямого подключения к компьютеру, закрыла глаза и принялась изучать полученные данные.

Программы для линз меняли картинку, увиденную глазом, поэтому последние секунды постоянно хранились в памяти, чтобы алгоритм использовал их для более точной работы. Кайса надеялась, что вид из глаз умершего человека что-то подскажет ей. Может быть, что-то было у нее за спиной в тот момент, когда все случилось? Может, что-то в воздухе или кронах деревьев? Не может же человек просто взять и умереть, как будто выключиться, словно компьютер при потере питания?

Кайса включила просмотр видеозаписи. Все было обычным на этой картинке. Да, человек использовал небольшую коррекцию четкости, и несильный сдвиг в желтые тона, но это не могло быть причиной. Вначале он читал, затем голова повернулась, и за короткое мгновение человек сфокусировался на Кайсе. В центре картинки были глаза Кайсы. Только глаза. Человек лишь посмотрел ей в глаза и до самого конца больше ни на что не переводил взгляд.

Она прервала просмотр. Это невероятно! Они просто смотрели ей в глаза.

Кайса выяснила, что за модель линз была у умершего, и что за версия программы. Оказалось, что линзы старые, одни из первых, и программа самой первой версии. Такие делали вначале именно в расчете на линзы того времени, чтобы охватить как можно большую аудиторию.

Кажется, это была зацепка. Все дело в фильтрах, в алгоритмах обработки. Кайса постаралась вспомнить, какие версии она уже успела проверить на совместимость. Существовало много производителей и много версий программ, их делала не только Кайса, все старались отхватить себе кусок рынка, поэтому проверить все возможные сочетания она не успела.

Все дело в новой модели. Это внешний слой с ее линз создал такое изображение, которое прошло сквозь фильтры линз несчастного человека и как-то повлияло на организм, возможно, — на мозг. Это было уже что-то из области медицины, скорее всего, нечто, имеющее отношение к эпилепсии или гипнозу.

Кайса поняла, что совершила фатальную ошибку. Именно ее творение привело к смерти двух человек. И хорошо еще, что она отключила сейчас новую программу. И хорошо, что старые линзы уже не в ходу, и программы первых версий редко кто использует. Но два человека умерли. И это из-за нее.

Это все ее самонадеянность. Эйфория от внезапного успеха! Как она могла забыть о том, что не все тесты еще пройдены? Почему не приняла всерьез, что кто-то может еще носить такое старье? Нет, не виноват тот, кто сделал эти старые линзы. Не виноват тот, кто писал для них программы, придумывал фильтры. Откуда им было знать, какие модели появятся через год, какие идеи придут в головы изобретателям? Значит, это только ее вина, и ничья больше.

И за ней придут. Обязательно, рано или поздно. Полиции не составит труда всё вычислить. Там не дураки, пусть и больше времени уйдет, но они поймут. И никуда не скрыться. Значит, это конец. И никакие смягчающие обстоятельства не помогут. Этих двоих не вернуть, а у нее были все средства, чтобы избежать трагедии.

Остался только один способ не допустить позора. Только один способ сохранить свое имя и честь. Родители воспитали ее на незыблемых моральных принципах, и именно их воспитание сейчас может ей помочь. Только оно.

— Отправляй, ослик, — скомандовал Федор. — И гори оно все…

— Что именно, командир?

— Да ничего, — Федор прикрыл глаза и попытался успокоиться.

Сообщение на Землю было составлено по всей форме. Так, мол, и так, вступили в контакт, но взаимопонимания не достигли. Сделали, что могли, а больше — не успели, связь прервалась. Вины за собой никакой не чувствуем, просим любить и жаловать.

Теперь оставалось только ждать ответа. Федор собрался с духом и отправился в каюту к Саймону. Тоже еще проблема…

— Ну ты как, Семеныч, жив еще?

— Не дождешься.

— Слушай, ну всякое бывает, не бери в голову. Ну не в этот раз, так в следующий.

— Какой следующий? Ты думай, о чем говоришь!

— Я командир, мне это не обязательно, — попытался пошутить Федор.

— Вот скажи мне, за что такое наказание, а? Один шанс на всю систему, и все коту под хвост!

— Я бы так не сказал. Во-первых, контакт был. Этого ты не можешь отрицать. Пусть и односторонний, но был. Все записано, подшито к делу, доложено начальству. Твоя слава мимо не пройдет. Во-вторых, раз он был, значит, ничто не мешает ему повториться снова. По проторенной дорожке, так сказать, по накатанной колее.

— А я где буду в это время? У меня-то второго шанса уже не будет! Смена заканчивается, прилетят сюда на все готовое, контактируй, сколько влезет!

— Вот про личную трагедию — это ты ослику пойди расскажи. Я такие разговоры без водки не веду.

— А чего пришел тогда?

— Пошли в рубку, скоро ответ придет, тогда и горевать будем.

Скоротали полчаса, проверяя автоматику забора проб грунта.

— Сообщение с Базы, — сказал ослик.

— Включай давай, — буркнул Саймон и съежился в кресле, словно забился в нору.

— Земля Горизонту-29! — голос оператора звучал бодро и оптимистично. — Опоздало ваше сообщение, ребята. Но так уж и быть, со временем не поспоришь — первый контакт на вашей совести. Сверлите дырки! Делегация уже тут, пытаются общаться…

— А-а-а! — завопил от радости Саймон и вскочил с кресла. Пребольно треснувшись темечком о пульт контроля атмосферы, рухнул обратно и зашипел, ожесточенно потирая макушку.

— Ну, что я говорил? — усмехнулся Федор.

— …Непонятно только, что им нужно, — продолжал оператор. — Но тут уж вы нам ничем не поможете. Сами небось поняли, что не так все просто. Одно хорошо, улетать они вроде не собираются, так что ждите следующих новостей. С вашей сменой все по графику. Скоро будете дома, сами все увидите. Конец связи.

— Ослик, а где видео?

— Не было видео, — прохрипел динамик.