Евгений Кривенко - В землях Заката

«А ведь Сирин в земле, — пришла отрезвляющая мысль. — И белые призраки на хвосте. И это не свадебное путешествие, а гонка со смертью…».

Джанет вздохнула и открыла глаза. Поправив волосы, внимательно поглядела на Варламова.

— Что с тобой, мой любимый? Тебя что-то тревожит?

В голосе прозвучала такая любовь, что у Евгения перехватило дыхание.

— Ничего, Джан, — сказал он чуть погодя. — Я просто думал, что с нами будет дальше? Как мы устроимся в Канаде?

— А… — протянула Джанет. Выпрямилась и посмотрела вперёд, где всё выше становилась стена облаков. — Я думаю, особых проблем не будет. У нас там друзья, они живут на озере Онтарио. Мы остановимся у них, а со временем найдём работу. Я о другом хотела поговорить с тобой, Юджин…

Она помолчала. Солнце ярко освещало дорогу, и всё сильнее становился контраст между золотистым светом вокруг и мрачной синевой впереди. Джанет повернулась к Евгению:

— О чём ты мечтаешь, любимый? Я более или менее знаю твоё прошлое, ты многое рассказал мне. Но чего ты хочешь? К чему стремишься? Как я могу помочь тебе?..

Она умолкла. Солнце отразилось в зеркале заднего вида, и её волосы вспыхнули рыжим огнём.

Варламов вздохнул.

— Я часто думал об этом… — неуверенно начал он.

И замолчал. Доверие и любовь прозвучали в голосе Джанет. Что он скажет ей? И в самом деле, к чему он стремится? Неужели просто живёт, как придётся? Случайно попал в Америку, случайно узнал тайну «чёрного света», а теперь бежит, и нет у него другого желания, кроме как заниматься с Джанет любовью?

Может, и так. И всё же…

Варламов попытался собрать воедино разрозненные мысли. Словно водопад начал рушиться в голове. «Слова, слова, слова…», — откуда это? Слова отца, слова Сирина, слова Грегори, отрывки из журнальных статей, комментарии телеведущих…

И вдруг всё сложилось в единую картину, словно невидимая кисть нарисовала её в воздухе перед изумлённым Варламовым.

У него перехватило дыхание. Он проглотил комок в горле:

— Ты знаешь, я мечтал вернуться в Россию…

У Джанет дрогнули губы, она отвернулась:

— Юджин, я не хочу оставлять дядю.

— Не бойся, Джан, — грустно сказал Варламов. — Похоже, я не скоро увижу Россию. Я начинаю понимать, что имел в виду Грегори. Мы лишь пешки в чьей-то игре…

На глазах выступили слёзы, он заморгал. Джанет посмотрела с тревогой.

— Послушай, — начал снова Евгений. — Прежний мир рухнул. Он не был идеален, борьба за ресурсы и недоверие привели его к гибели, но всё-таки семьдесят лет прошло без большой войны. Тот мир держался на равновесии страха: несколько государств обладало ядерным оружием, и ни одно не могло навязать свою волю другому. Зато в том мире было многообразие, была относительная свобода. Но он ушёл, и его не вернуть…

Варламов с удивлением понял, что сейчас его голос звучит спокойно. Он помолчал, глядя, как вырастают над горизонтом синие облака. Машина мчалась к ним по гладкому шоссе.

Он заговорил снова:

— Сейчас осталась только одна сверхдержава — Великий Китай. Он подчинил почти всю Азию, а через несколько десятилетий подчинит и весь мир. Это естественная логика развития сверхдержав. В школе нам рассказывали, что в прошлом такие попытки предпринимали Германия, Советский Союз, а потом Америка. Всю Землю охватит единое тоталитарное государство. Всех несогласных будут вынюхивать и уничтожать цзин. Придут века тьмы. Можем ли мы что-нибудь противопоставить этому?

Варламов замолчал и вдруг ясно понял, что сказанные слова уже не забудет ни он, ни Джанет. Произнося это, он взваливал на себя тяжкий груз ответственности.

— Как ни странно, ответ на этот вопрос положительный, — продолжал он. — Равновесие может быть установлено вновь. Правда, это опять будет равновесие страха, но таков уж наш мир. Только на этот раз речь идёт не о ядерном оружии, оно потеряло сдерживающую силу. Но есть другое оружие — то, что использовалось в Третьей мировой и привело к появлению Тёмных зон…

Джанет ахнула:

— Но его секрет утерян!

— Нет, — Евгений чувствовал странное спокойствие, словно пересёк невидимую границу и шёл по территории, откуда возврата не было. — Он был раскрыт вновь. Это знание стоило жизни многим людям, но теперь оно здесь.

Он отнял руку от руля и коснулся своей головы.

— Вот почему Сирин улетел из России. Вот почему меня преследуют цзин. Вот почему нам приходится бежать в Канаду…

— Но это оружие уничтожит мир! — закричала Джанет.

Такое отчаяние прозвучало в её голосе, что Варламову и вправду показалось, будто мир рушится вокруг него. Он положил руку на плечо Джанет, та попыталась вывернуться.

— Не уничтожит, — с горечью сказал Евгений. — Я думаю, оно больше никогда не будет применено. Страх перед Тёмными зонами остановит самых неразумных политиков. Но на страны, обладающие таким оружием, не посмеет напасть никто. И быть может, островки свободы сохранятся в этом мире.

Джанет притихла. Всё чаще попадались аккуратные домики, всё больше на шоссе становилось машин.

— Но тогда надо ехать в Атланту, — неуверенно заговорила она. — Добиваться встречи с президентом.

— Нет! — Варламов ощущал печаль и уверенность одновременно. — В последнее время я часто думал о поведении Грегори. Оно сильно изменилось. Поначалу он заинтересовался: с чего это цзин устроили на меня охоту? А потом этот интерес словно пропал. Как-то я услышал от него странную вещь, что он не хочет этого знать, так будет лучше для Америки. Из его слов я понял, что многие американские политики зависят от китайских денег. Раскрыть им секрет, не значит ли передать его прямо в руки цзин?

— Думаешь, Канада подойдёт для этого больше? — Голос Джанет звучал ровнее.

Евгений колебался, не чувствуя особой уверенности.

— Возможно. Я не раз слышал, что она проводит весьма самостоятельную политику.

— Дядя не пускался в подробности, — после паузы сказала Джанет. — Профессиональная привычка к скрытности. Но в последнее время не раз говорил, что нам следует ехать в Канаду.

Она помолчала. Потом неуверенно повернулась к Варламову:

— Я восхищаюсь тобой, Юджин. Никогда не думала, что у тебя такие грандиозные планы.

Варламов вздохнул:

— Несколько минут назад я не подозревал о них, Джан. Просто думал: как хорошо, что ты рядом. Твоя любовь помогла мне понять, что делать. Наверное, мне придётся забыть о России. Теперь мы пешки в большой игре и погибнем, если сделаем хоть шаг в сторону.

Но про себя подумал: «Это мы ещё посмотрим!».

Джанет отвернулась.

— Я буду помогать тебе, любимый, — тихо проговорила она. — Сколько смогу. Сколько мы будем вместе на этой дороге.

Облака впереди закрыли полнеба, солнце тускнело в дымке у горизонта. Варламов улыбнулся: