Вадим Бабенко - Черный Пеликан

«Ну, вот и славно, – удовлетворенно сказал Джереми, осматривая две странички, исписанные бисерным почерком. – Вот у нас и есть с чем поработать. Этот ваш Юлиан – он для меня теперь человек как все, а человека найти не трудно и сделать с ним можно все, что угодно, если есть к тому нужда. Но сделать – это уж потом вы сами, я правильно понял?»

Последняя фраза не понравилась мне, покоробив фамильярностью, на которую у приказчика не было прав. «Ищите, ищите, остальное – не ваша забота, – ответил я холодно. – И вот еще что, попросите кого-нибудь пригнать мою машину, она стоит в отеле, где я жил раньше», – я взял листок бумаги со стола и написал на нем марку и номерной знак моего Альфа-Ромео.

«Сделаем, – согласился Джереми и зевнул. – Какой, вы говорите, отель?»

Тут до меня дошло, что название гостиницы, в которой я познакомился с Гиббсом, напрочь вылетело из памяти, да и местонахождение ее я помнил лишь зрительно, не имея при себе точного адреса. «Отель… – замялся я. – Трехэтажный такой отель, недалеко от рынка. Я, право, забыл… Там стеклянные двери, и что бы еще?.. Да, там настоятелем некий Пиолин, они с Гиббсом приятели – может и вы его знаете?»

Джереми вдруг вскочил со стула, заложил руки за спину и прошелся-прокатился к противоположной стене, там резко развернулся и вновь подошел ко мне, глядя исподлобья. На его безупречно-круглом лице образовалась морщина, проходящая от пробора до подбородка, а один глаз превратился в узкую щель. «Ну что вы, – сказал он учтиво, сияя улыбкой и скалясь морщиной, – конечно же, я не знаю никакого Пиолина, и никто тут у нас никогда о нем не слышал». Он пожал плечами, будто дивясь на небольшое недоразумение, снова прошелся туда-сюда и добавил: – «Я уверен даже, что и другие, например человек по имени Гиббс, о котором вы упомянули невзначай, тоже знать не знают никакого Пиолина, а если какого-нибудь и знают, то вовсе не того, кого вы имеете в виду. И более того, – Джереми склонил голову вбок и напустил на себя лукавый вид, будто готовясь сделать сюрприз, – более того, я понимаю, что это вообще была шутка: вы ведь, я полагаю, тоже не знаете никакого Пиолина – например, если бы к вам подошел кто-то и спросил напрямоту, то вы-то уж отбрили бы наглеца с возмущением и с возмущением оправданным, ибо – зачем вам вообще какого-то Пиолина знать? Вовсе, уверяю вас, вовсе ни к чему – уверяю на случай, если кто-нибудь все же подойдет и спросит…» Он покивал сам себе, а потом, очевидно считая вопрос исчерпанным, взял со стола свой блокнот и сунул в нагрудный карман. Я вздохнул и выругался про себя – вечно с этим Пиолином одни неувязки. Тот вообще-то сам со мной познакомился, я не напрашивался и не лез в чужие тайны, а теперь все время выходит, что лезу. Но каждому, понятно, не объяснишь…

«Значит, машину вы найти не можете?» – спросил я Джереми с нарочито-удрученным видом.

«Ну что вы, что вы, – замахал он руками, – машину мы вам привезем, не сомневайтесь. И машину разыщем, и отель у рынка – вам когда нужно? Побыстрее? Так сегодня и сделаем. Прямо немедленно и займемся».

Он сложил руки на животе и стал смотреть на меня все с той же лукавой улыбкой. Морщина исчезла с его лица, и я почувствовал облегчение, будто самое трудное было пройдено, и ничто больше не угрожало взаимной симпатии.

«Заплатите вперед или после предпочитаете?» – осторожно осведомился Джереми, переступив с ноги на ногу.

«Вперед, вперед, – успокоил я его, – сколько с меня за услуги?»

«Сколько не жалко, – сказал он с видом светского скромника и облизнул губы. – Расходы будут, не без того, но лишнего я не беру, так что вы уж сами решите».

Я кивнул, достал бумажник и вынул из него три крупных купюры, потом подумал и добавил еще одну, поинтересовавшись небрежно: – «Этого хватит?» Джереми аккуратно взял деньги, сунул их в карман брюк и сказал чуть развязно: – «Вполне хватит, чего уж там. Дело-то дня три займет, а авто сегодня же пригонят, в лучшем виде». Он еще раз обвел глазами комнату, будто проверяя, не осталось ли чего позабытого, и почтительно поклонился, пятясь к двери, но тут я хлопнул себя по лбу и кинулся к сумке.

«Ключи от машины, – воскликнул я в ответ на вопросительный взгляд, – вот, чуть не забыл», – и бросил ему увесистую связку.

«Ключи? – переспросил Джереми чуть растерянно. – Так у вас и ключи есть? Ну тогда это все легче, легче…» Он постоял, подумав, и сказал неуверенно: – «Да, тогда это легче и стоит подешевле. Вам может еще что-нибудь? Девочку например, у меня много есть на примете – ведь дня три займет, скучно ждать-то. Или что похитрее можно организовать – это на ваш вкус».

«Да нет, спасибо, – ответил я несколько смутившись. – Впрочем, я подумаю».

«Подумайте, подумайте», – Джереми в последний раз состроил почтительное лицо, тускло сверкнул фальшивой булавкой и скрылся за дверью, беззвучно ее затворив.

Потом я просто валялся на кровати, ожидая свой Альфа-Ромео и размышляя обо всем понемногу. В голову настойчиво лез Юлиан, но я гнал его прочь – он был не нужен теперь, запущенный механизм мерно тикал без его участия, если конечно ему не вздумалось покинуть город М. до того, как мой нынешний план вступил в действие. Тогда ребята Джереми вернутся со своих поисков не солоно хлебавши, и все разрушится, подумал я лениво, но в этой мысли не было ни горечи, ни даже существенной толики сожаления, словно кто-то невидимый нашептывал тут же, что мол тужить не стоит, глядишь и подвернется какой-нибудь новый ход.

В целом, я пребывал во вполне приподнятом состоянии духа. Первый шаг дался легко – и очень кстати: мне удалось наконец сдвинуться с нуля, который еще накануне представлялся довольно-таки омертвелой точкой. Размышлять о предстоящем свершении – отбросив на время всякие там «если» и «но» – было теперь куда приятнее, чем, скажем, сразу после приезда в город М., когда любое из задуманных действий заранее отпугивало множеством неопределенностей. Я больше не мучился сомнениями и не боялся сглупить или дрогнуть, да и сам Юлиан как-то измельчал в моих настойчивых видениях – сжался и стал занимать куда более скромную часть пространства, так что его фигурку ничего не стоило обозреть с разных сторон с некоторой даже снисходительной веселостью.

В самом плане, однако, все еще хватало белых пятен, и я стал прикидывать так и сяк всяческие варианты действий, наспех оценивая за и против. Труднее всего было с револьвером – я никак не мог решить, куда бы его приткнуть, раз уж в Юлиана стрелять не придется, и даже вновь стал подумывать, не отказаться ли от него вообще – например подарить Джереми или забыть под скамейкой в парке. Расстаться с ним было легче легкого – и план сразу становился куда стройнее – но благоразумие опять взяло вверх, да и без всякого благоразумия револьвер было откровенно жаль, он обладал такой убедительной тяжестью и скрытой мощью, что просто радовалась рука. Даже представляя его зрительно, мне тут же хотелось пальнуть куда-нибудь – хоть в небо, если уж не в мишень или живую цель – так что вопрос пришлось отложить на потом, благо у меня еще было немало времени в запасе.