Сергей Буянов - Двугорбый Янус

– Он твой.

– Спасибо!

– Возблагодарим отца нашего небесного! – ответил Владыка и спросил по-гречески. – Каковы теперь твои планы?

– Не знаю, что и делать, – растерянно пожал плечами Серый. Он ждал совета батюшки, но тот молчал.

– Я стал знать очень много, но не могу распоряжаться этими знаниями. Для меня они бесполезны. Тем более, я не пойму: где друг, а где враг.

– И как тебе понравился Тибет?

– Воистину, страшная местность, – Серый непроизвольно перекрестился.

– А каковы их планы в отношении мирового господства?

– Это осталось неясным. Создалось впечатление, что они живут по собственным законам, – Серый рассказал о странной сцене «семейного примирения».

– Образец у тебя с собой? – спросил Владыка, словно знал, что так должно быть, и иначе быть не должно.

– Да. Ведь это моя профессия.

Батюшка взял скляночку вспрыснул на неё святой водой. Облако чёрного пара вышло из пузырька. На дне ничего не осталось.

– Это Якушев повёз в Москву?

– Похоже на то.

Батюшка поведал Серому о причине столь странного заказа Конторы.

– Как? – вскричал Серый. – Вам всё известно?

– Почти. О переговорах АНБ с Тибетом мы могли только догадываться. О «сияющем зубе собаки» ничего неизвестно.

– Зачем нам зуб, если держим в руках их кристалл!

– Если будет на то воля Божья, такой кристалл скоро будет у каждого человека Земли.

– Если мы будем сидеть сложа руки!

– Ты можешь помочь.

– Чем? Я проповедовать не могу.

– Этого и не требуется: время проповедей прошло, сегодня необходимы активные действия! – батюшка пригласил исповедавшегося в келью. В ту самую, где беседовал с неизвестным духовным братом. Серый внимательно осмотрел помещение на предмет прослушки.

– Тут ничего нет, – успокоил его Владыка. – Если не угодно Господу, нас никто не услышит.

– Бережённого Бог бережёт! – Серый понял, подслушвание им беседы, оказывается, было угодно Господу.

– На всё воля Божья! – сказал пастырь.

– Почему вы ничего не боитесь?

– Человеку не свойственен страх, это чувство от лукавого! Разве ты чего-то боялся, когда шёл по долине духов?

– У меня специальная тренировка.

– В тебе мало веры, но Господь хранит тебя!

– Почему?

– Неисповедимы пути Господни, – ответил священник. – Я вижу, хочешь помочь!

– Да.

– Тогда поступай так как тебе велит разум!

– Но не стану ли я мешать своей деятельностью?

– Нет, – только и сказал Владыка, прощаясь. – Ангела Хранителя!

Получив благословение, Серый решил действовать.

– Надо действовать! – в сердцах воскликнул Апостолов. – Как можно доверяться какой-то бабке повитухе?

Оленька сидела напротив супруга, утопая в мягком кресле. Горделиво выпятив живот и губки, она молчала.

– И это в третьем тысячелетии! Да как только можно, а?

– Всё сказал, Николай Иванович? – ёрничая, спросила жена.

– Я не хочу больше говорить, я хочу действовать!

– Так давай, начнём действовать.

– Согласна? Я тогда сейчас же вызываю лучшую бригаду акушеров! – Апостолов схватился за телефон.

– Стоп! – вытянула перед собой ладошки Оленька. – А ты их номер знаешь? Кто тебе по «ноль три» пришлёт лучшую бригаду?

– Я позвоню «ноль – девять»!

– Николай Иванович, какой вы, право, ребёнок! И в справке не укажут телефона лучшей бригады!

– Вот, пока мы разговариваем опасность усиливается! – в панике Апостолов схватился за голову. Только что Оленька держалась за живот совсем не так, как делает это каждый раз. Ребёнок, похоже, в опасности!

– Ладно, дай трубку, сама вызову!

– Не сметь! Не хочу видеть твою бабку!

– Какую бабку? Что за глупости! У меня самый настоящий врач, с дипломом!

– Не может, врач давать одни травы и всякие сомнительные порошки!

– Это плохой не может, а лучший только так и делает! – Оленька взяла трубку и набрала номер. Кто-то ей ответил. – Госпожа Богатова беспокоит! – грозно представилась она.

Апостолова передёрнуло. Она так и осталась Богатовой, какую фамилию получит его ребёнок? Но, поражённый спокойствием супруги в такой ситуации, промолчал.

– Выезжайте немедленно. Три врача! – Оленька вопросительно глянула на супруга, тот кивнул. – Да-да! Три и непременно все с дипломами и сертификатами! Нет, это не проверка, а бдительность моего мужа. Забота, так сказать! – Оленька отключила связь. – Прибудут через десять-пятнадцать минут!

– А ты пока полежи, Оленька.

– Слушаюсь и повинуюсь! – Оленька нажала на скрытую в кресле кнопочку, спинка плавно опустилась в горизонтальное положение и увлекла за собой хозяйку. Одновременно выдвинулась из-под сиденья дополнительная подушка и заняла место для ног. Оленька удобно расположилась, – включила функциональный матрас в спинке кресла: забугрилась, зашевелилась поверхность ложа, приятно массажируя спину.

Апостолов зачарованно смотрел.

– Николай Иванович! – с укоризной сказала Оленька. – Вот, как часто вы бываете дома! Вот, что вы знаете о собственной мебели! Между прочим, эта модель устарела! Просто я немного занемогла, поэтому не смогла поменять на новую.

– М-да, – протянул профессор.

– А что, «м-да», Николай Иванович? Разве отец национальной идеи не заслужил нормальных бытовых условий?

– Но откуда это?

– Из магазина-салона.

– Кредит?

– Зачем? Денег что ли нет?

– А они есть?

– Вот до чего доводит сгорание на работе! Конечно же, есть! И в нормальном количестве. Можешь проверить счета, хотя это тебе неинтересно.

– Почему?

– Все научные люди не приспособлены к жизни, – вздохнула Оленька.

В дверь позвонили. Апостолов подскочил.

– Секретарь откроет, – устало зевнула супруга.

– А горничная? У нас нет горничной?

– За зарплату секретаря он должен вылизывать всю квартиру!

Апостолов всё же встретил гостей.

– Здравствуйте, Николай Иванович! – хором поздоровались медработники, держа перед собой в развернутом виде дипломы и сертификаты.

Апостолов опешил, но на документы посмотрел. Всё соответствовало действительности – никаких шуток и розыгрышей.

– А! Вот и наша больная! – воскликнула пожилая докторша, обходя вокруг кресла. Остальные двое заняли место напротив наизготовку: что подать?

Женщина в белом халате присела на краешек кресла и приступила к осмотру беременной. Апостолов с тревогой наблюдал за движениями её пальцев. Сердце академика замерло, а докторша ничего особенного не делала! Она пощупала пульс, измерила давление, приняв из рук ассистентов древнюю акушерскую трубку, поставила её на живот Оленьки, послушала и улыбнулась.

– Люблю своими ушами послушать, своими руками пощупать! Что поделаешь, старая закваска, – вздохнула она, принимая из рук ассистентов мини-аппарат. Докторша положила датчик на живот беременной: на табло «загорелись» цифры. Вначале электронные восьмёрки а затем все параметры внутриутробного состояния плода: сердцебиение, пульс, давление в маточных и плацентарных сосудах. Докторша включила какую-то кнопочку в пульте управления.