Виталий Вавикин - Добро пожаловать в будущее

– Я подожду на улице, – говорит Бирс.

Он выходит из квартиры, сидит на лестнице и пытается заснуть. Где-то далеко лает киберсобака.

– Эй, ты чего здесь делаешь? – спрашивает сосед по имени Мано.

Он выходит из своей квартиры, щурится, пытаясь привыкнуть к темноте. Бирс не знает его. Он почти заснул, прижавшись к перилам, и теперь зол. Мано подходит ближе, бормочет проклятия себе под нос.

– Я думал, ты художник, – говорит он. – Вы, белые, в темноте все на одно лицо.

– Художник? – Бирс растерянно поворачивает голову. – Тот самый художник, что живет во внутреннем городе?

– Ты его знаешь?

– Наслышан.

– Когда-то он часто бывал здесь. – Мано садится рядом, предлагает Бирсу синтетическую сигарету, называет свое имя. – А как зовут тебя?

– Бирс. Джонатан Бирс.

– Бирс… – тянет он, словно желая убедиться, что сможет запомнить. – Белые здесь редкость. Ты пришел к Унси, Бирс?

– Я живу у нее.

– Почему сейчас здесь?

– Потому что там сейчас Хунган.

– Наш Хунган?

– Я не знаю.

– Ты не должен обижаться на Унси за это. Хунган заботится о ней. Оберегает.

– Я не обижаюсь.

– Если бы не он, то Унси могла стать такой же, как ее сестра. Она говорила тебе о своей сестре?

– Немного.

– Ее звали Мейкна. На нашем языке это означает «счастливая». Я знал ее мужа.

– Кажется, он убил себя?

– Хунган говорит, что духи забрали его душу и разум, поэтому он наложил на себя руки.

– Я не верю в духов. Особенно в духов вуду.

– Никто не знает, как оно на самом деле. – Мано курит какое-то время молча. – Хотя знаешь, Эну всегда был странным… И его друг Адио… И художник… Они втроем всегда рассказывали о странных вещах. Всегда отличались от нас… – Мано снова смолкает. – Теперь в живых остался только художник.

– Он тоже когда-то жил здесь?

– Нет. Он и Адио жили во внутреннем городе.

– Как же вы познакомились?

– Стена была не всегда. – Он улыбается и говорит, что когда-то они учились в одной школе. – Когда-то в этом городе была всего одна школа.

– Когда-то люди думали, что Третьей мировой войны не будет.

– Да. Верно. Когда-то. Когда-то даже глава безопасности Дюваль считал нас своими друзьями.

– Вот как?

– Да. Когда-то очень давно. – Мано поднимается на ноги, предлагает пойти к нему.

В квартире пахнет грудными детьми, куревом и пшеничной синтезированной кашей.

– Это уже третий, – говорит шепотом Мано, показывая вглубь комнаты.

Возле ночной лампы сидит худая женщина и кормит младенца грудью. Она поднимает на Бирса усталые глаза.

– Это наш новый сосед, – говорит Мано.

Женщина кивает. Ребенок срыгивает. Из полной груди матери продолжает сочиться молоко.

Бирс и Мано проходят на кухню. На столе грязная посуда и крошки синтетического хлеба. Мано спрашивает Бирса о работе, о замке.

– Говорят, там едят только натуральную пищу.

– Такая же синтетика, как и здесь. – Бирс вспоминает Унси и невольно сравнивает ее с Ханной, Бриной, Розмари. Невольно сравнивает их всех, потому что между ними есть связь – художник.

– Так и о чем будет твоя первая статья? – спрашивает Мано.

Бирс пожимает плечами, говорит, что станок еще неисправен, что многое предстоит сделать.

– Напиши про мертвецов вуду, – советует Мано. – Эну и Адио до самой смерти верили в эти легенды.

– А художник?

– Художник тоже верил… До того как Адио стал принимать синтетические наркотики. После он почти не появлялся здесь. А нам во внутренний город так просто не пройти.

– Художник тоже принимал наркотики?

– Нет. Не думаю. Хотя, если вспоминать его картины в детстве, его рассказы о снах, которые он видит…

– Что за сны?

– Да как у всех, думаю. Просто… Просто он описывал так много деталей. Жутких, ненормальных. Смерть. Бьющиеся небеса. Он рисовал об этом и показывал нам. Унси говорит, что возле него много злых духов, которыми он поделился с Адио и Эну.

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что они всегда были странными. Не такими, как мы. Незадолго до смерти Эну передал мне слепок своего сознания, сказав, что там есть отпечаток его воспоминания, где они с Адио поймали мертвеца вуду.

– И что они с ним сделали?

– Не знаю. В этой части города машины для переноса редкость.

– Ты мог бы обратиться к художнику.

– И спятить, как спятили Эну и Адио? Нет уж. Мне о детях надо думать, а не о теории заговоров, культах вуду и апокалипсисе. Этого безумия в голове и так много без чужих мыслей.

– Понятно. – Бирс смотрит за окно, в ночь. – А эта запись… Она еще есть у тебя? – спрашивает он Мано.

– Где-то была.

– Ты можешь продать ее мне?

– Решил написать об этом в своей газете?

– Пока не знаю, просто интересно. – Бирс пожимает плечами. – Пока и газеты нет.

– Тебе нужна машина для переноса отпечатков сознания? – удивляется на следующий день Брина. Бирс пожимает плечами.

– Ты покажешь мне, как пользоваться машиной?

– Конечно, – Брина становится неожиданно серьезной, изучает картридж отпечатков воспоминаний Эну. – Здесь слишком много информации, – говорит она. В ее темных глазах горит интерес. – Скажи, какой именно отпечаток жизни тебе нужен?

– Я пока не знаю.

– Кому вообще это принадлежит?

– Это важно?

– Не знаю, – Брина хмурится. – Наверное, нет.

Она показывает, как включить машину, как выбрать нужную секцию воспоминаний. За окнами вечер, и Брина предлагает пойти к ней.

– Я останусь в типографии.

– Я могла бы помочь, если что-то пойдет не так. В прошлый раз…

– Не напоминай мне о том, что было в прошлый раз, – Бирс злится, хочет, чтобы она ушла.

– Эти воспоминания принадлежат какой-то женщине, да?

– Нет.

– Тогда я совсем ничего не понимаю. – Брина хмурится, вздыхает тяжело несколько раз. – Если передумаешь, то я буду дома ждать тебя. Одна.

– Не жди.

– Все равно буду.

Она уходит, оставляя противоречивые чувства, воспоминания.

– Странная девушка, – бормочет Бирс.

Он закрывает двери и включает машину переноса отпечатков сознания. Меню управления вспыхивает синим светом. Установить датчики на виски. Впрыснуть в глаза специальные капли. Установить фиксатор для век. Выбрать нужный блок воспоминаний. Бирс не двигается. Просто сидит и смотрит на машину. Но решение уже принято. В памяти всплывает первая встреча с Унси и Хунганом, когда он только пришел в этот город.

– Ты ведь не веришь в вуду, – говорит Хунган. – Но ты знаком с нашей верой. Откуда? Кто послал тебя?

– Любопытство, – говорит Бирс.

– Любопытство? Боюсь, это очень жестокий и неблагодарный дух. От него не стоит ждать ничего хорошего.

– Мы с ним давно вместе.

– Но тем не менее когда-нибудь он убьет тебя.