Александр Розов - Одиссея креативной королевы

Королева знала эту его вечернюю фразу, значившую: «если от меня на сегодня ничего больше не нужно, то я, наверное, пойду». Но, сегодня ей совсем не хотелось, чтобы он уходил. Поэтому, она протянула руку, коснулась его плеча и негромко произнесла.

- Возможно, вы могли бы остаться.

- Остаться? – переспросил доктор Тью.

- Да, - подтвердила королева, - хотя, я не знаю ваших планов на сегодняшний вечер.

- Миледи, у меня не было планов. И если… Э-э… Я даже не знаю, как это сказать.

- Назовите меня просто: Боудис. Тогда все остальное тоже станет понятнее и проще.

- Боудис… - отозвался он, - …Что произойдет в случае поцелуя?

- Я думаю, Лйалл, мир от этого не рухнет. И нетрудно проверить, права ли я.

…

Мир не рухнул ни от их поцелуя, ни от всего, что совершенно естественным образом произошло между ними дальше. Хотя, в какой-то момент Боудис показалось, что мир изрядно покачнулся, как при землетрясении. Несколько позже, она заключила, что это просто субъективные ощущения женщины, у которой, по разным вздорным причинам, приблизительно два месяца не было мужчины. Отсюда и ослепительно-свежая острота ощущений, головокружительных и даже немного пугающих. Хотя, испуг был веселый – будто на аттракционе «Американские горки» (где многие участники вопят не столько от испуга, сколько от захлестывающей волны необычных эмоционально-физических ощущений).

- Миледи, вы в порядке? – обеспокоенно сказал Тью.

- В порядке ли я? – чуть насмешливо переспросила она, - О, нет! Я не в порядке, и вся галактика, наверное, не в порядке, если мужчина, с которым я только что занималась любовью, и на которого я сейчас так уютно улеглась, говорит мне «миледи». А, между прочим, у меня есть имя. Ты помнишь, Лйалл? Меня зовут Боудис. Бо-у-дис!

- Бо-у-дис, - эхом повторил он, - мне кажется, что это сон.

- Ущипнуть тебя? – предложила она и, не дожидаясь ответа, ущипнула его за бедро.

- Э! Гм! Определенно, это не сон. Боудис. А я уже говорил, что люблю тебя?

- Да. Ты говорил это приблизительно пять раз. Если честно, то, я не считала. О, я чуть не забыла сказать, что тоже люблю тебя. Это немножко тревожно.

- Тревожно? – переспросил Тью, - В смысле, ты беспокоишься насчет репутации?

- О, нет! – она рассмеялась, - Вот уж о чем нечего беспокоиться! Если верить газетным статьям, то даже Мессалина это идеал добродетели по сравнению со мной.

Королева сделала паузу, приподнялась на руках, и внимательно глянула в глаза Тью.

… - О! Кажется, ты не читал эти статьи.

- Не читал, - признался он, и спросил, - а Мессалина, это жена императора Калигулы?

- Нет! Это жена Клавдия. Их поженил Калигула, чьим приемником впоследствии стал Клавдий по некой иронии Фортуны. Но, с тех пор, как полвека назад два итальянских порнографа сняли фильм «Калигула и Мессалина», большинство людей, для которых история - не профессия и не хобби, думают, что Мессалина была женой Калигулы. О времена, о нравы! Античная история пишется порнографами.

- По-моему, - заметил Тью, - хуже, что современная история пишется порнографами.

- Wow! - воскликнула королева, быстро наклонилась, и поцеловала его в губы, - У нас получился афоризм. И я начну с него свой первый авантюрно-исторический роман!

- Боудис, ты правда хочешь заняться литературным творчеством?

- Да. Ведь парламент не только низложит меня, но и снимет с довольствия. И я начну зарабатывать, как все нормальные люди. Я же дипломированный историк-археолог, а литература - неплохой бизнес, по-моему.

- Я могу помочь, если ты не против, - сказал Тью.

- Разумеется, я не против! Ты будешь сочинять хвалебные отзывы к моим творениям! Обсудим это утром, ладно? А эта романтичная ночь создана совсем для другого.

…

Но, утром (прекрасным антарктическим утром, которое в этом сезоне визуально почти невозможно отличить от ночи) вдруг возникла другая тема для обсуждения. На E-mail королевы пришел файл-отчет каторжника Джейкоба Ардейла с атолла Онтонг. Вот же настоящий высококачественный британский бюрократ! Он пунктуально завершил свой первый месяц работы в должности редактора Южного филиала библиотеки Виндзора отправкой файла-отчета о проделанной работе (верификация материалов об Океании, публикуемых в британских изданиях).

Текст отчета был озаглавлен предельно-лаконично: «ДЕНЬГИ».

Отчет посвящался заблуждению, что меганезийский алюминиевый фунт - это такая же условная валюта, как британский фунт или египетский фунт. Этим заблуждением были мотивированы прошлогодние попытки МВФ обрушить экономику Меганезии методом скупки национальной валюты, а затем ее импульсного вброса на рынок. Будь нези-фунт обычной валютой, правительству пришлось бы провести эмиссию нези-фунтов (чтобы поддержать количество денег в экономике). Затем импульсный вброс вызвал бы резкое падение нези-фунта, и правительству пришлось бы еще раз прибегнуть к эмиссии (ведь нехватка денег в экономике возникла бы снова - на этот раз из-за их обесценивания). В результате, нези-фунт еще упал бы, сделав неизбежной новую эмиссию. Такой процесс наблюдался в Зимбабве в начале века. Там валюта упала за три года в триллион (!) раз.

Так вот: скупка 10 миллиардов нези-фунтов (в стране, где всего полмиллиона жителей) вызвала, вроде бы, ожидаемый эффект эмиссии. Но затем, вброс этих 10 миллиардов не привел к обвалу. Нези-фунт как был эквивалентен фунту технического алюминия (чуть больше доллара США), так и остался. Аналитики МВФ недоумевали, но потом кто-то обратил внимание на то, что цена алюминия на мировых биржах в период этого вброса снизилась на несколько процентов. Но, до того - в период скупки нези-фунтов - цена на алюминий медленно росла. Картина получилась банальная. Все 11.5 миллиардов USD, которые МВФ потратил на скупку нези-фунтов, попали на рынок алюминия. Сперва на внутренний, незийский, а затем (когда уже были превышены ресурсы разумного роста мощностей незийской металлургии) - на внешний рынок. МВФ скупил сперва четверть миллиона тонн незийского алюминия, затем - 4 миллиона тонн китайского (немножко поддержав тамошнюю металлургию), после чего продал весь этот алюминий, и вызвал небольшое (в пределах случайных флуктуаций) колебание цен на бирже металлов.

Так вот: вопреки заблуждению МВФ и британской прессы, нези-фунты - не обычная условная (реально не обеспеченная) валюта, а товарные расписки на алюминий. Такая ситуация непривычна для западных финансистов, и до сих пор многие не верят. А зря.

В следующих разделах Джейкоб Ардейл развеивал другие заблуждения, и объяснял:

- Что использование в незийской рознице не алюминиевых слитков, а листков золота и серебряных монет не мешает связному экономическому циклу (поскольку нези быстро привыкли к колебаниям относительных цен на металлы).