Макс Фрай - О любви и смерти (сборник)

– Просто мы когда-то хотели открыть собственный бар, – подал голос Лев. – Но вовремя поняли, что сопьемся и вылетим в трубу. Решили, ладно, пока подождем. Может, попробуем на старости лет, когда терять станет нечего. Но до этого момента я не дожил. Обидно.

– Ужасно обидно, – согласилась Илона.

– Ничего, – вздохнул Лев. – Зато теперь можно так. Со снами про меня – это у Сэма здорово получилось. А то бы я без него тоже скучал. Сто раз слышал, что после смерти люди перестают думать о живых, даже матери о своих детишках не тоскуют. Но бывают, получается, исключения. И я как раз – оно.

– Ну вот примерно так обстоят наши со Львом дела, – заключил Вася-Сэм. – Только до сих пор я думал, этот бар мне просто снится. Ну как всем людям что-нибудь снится, картинки мелькают в голове. И все! Никого больше не касается. И когда сюда заходят незнакомые люди с улицы, это ничего не значит. Просто дополнительные детали, для разнообразия. И для достоверности. Все-таки у нас тут бар, а не монашеская келья. А значит должны быть какие-то клиенты, хоть иногда. Вот они мне и снятся, тоже просто картинки в голове. Это было мое любимое развлечение – рассказывать всем подряд, что они – просто мой сон. И слушать потом, как они возмущаются. Но теперь я начинаю понимать, что все эти люди вполне возможно заходили сюда наяву. В мое сновидение! И обычные бодрствующие прохожие, которые сейчас идут по улице, видят, как мы тут сидим. И могут зайти, если захотят. И тоже унести на память стакан. Не понимаю, как такое технически возможно. В голове не укладывается. Но я почему-то даже рад. И по этому поводу предлагаю нам всем наконец выпить.

– Опять кайпиринью? – спросила Илона. – А что, давай. Отличный коктейль.

– Хорошо, что тебе понравилось, – улыбнулся Вася-Сэм. – Может быть, теперь ты будешь часто заходить в мой бар? То есть в сон. Я тебе так рад, Фанни. Ты не представляешь. И тоже не могу объяснить, почему так. В моем возрасте трудно заводить новых друзей, но с тобой как-то сразу все получилось. Легко и просто.

– В каком это твоем возрасте?! – изумилась Илона. – Ты же младше меня. И хорошо, если не вдвое.

– Это вряд ли, – строго сказал он. – Мне вообще-то шестьдесят три. Просто мне снится, что я снова молод. И при этом красив как киноактер. Не знаю, кстати, почему. Вроде никогда ни о чем подобном не мечтал. Вообще на эту тему не парился. На обезьяну не похож, и спасибо. И вдруг на старости лет стал сниться себе красавчиком. Все-таки подсознание – потрясающий чувак. Всегда найдет, чем удивить.

– Ничего себе! – воскликнула она. – Так ты не взаправду такой? Вот здорово!

Даже рассмеялась от облегчения.

– А я думал, что тебе понравился, – смущенно признался Вася-Сэм.

– Еще как понравился, – с легким сердцем призналась она. – Но я ужасно стеснялась. Причем именно из-за внешности. Потому что вообще-то такие как ты с такими как я даже не разговаривают, и…

– Глупости какие, – вмешался покойный Лев. – Что значит «с такими как я»?! И почему не разговаривают? Я, между прочим, в молодости был очень даже ничего. И отлично бы с вами поговорил, доведись нам встретиться. А может и не только поговорил бы. Но вас тогда еще на свете не было, юная леди, сами виноваты.

– Все, – твердо сказал Вася-Сэм, протягивая им стаканы. – Будем считать, что со всем разобрались. И хватит трепаться. Теперь – только кайпиринья. Лаймы, лед, кашаса. И ничего лишнего.

На этот раз ушла из бара сама, не дожидаясь, пока Вася-Сэм проснется, и все исчезнет. Не столько пьяная, сколько безудержно веселая после двух коктейлей, в таком состоянии даже уходить было не жалко – подумаешь, завтра опять вернусь. Шла по улице по-утреннему бодрая, подпрыгивая от избытка сил, казалось, вообще больше никогда в жизни не удастся заснуть. Однако отрубилась, едва коснувшись ухом подушки. Даже будильник не поставила. Но вскочила почти вовремя, кофе успела сварить, а это главное. Чего не успела, так это обдумать произошедшее. Оно и к лучшему. Нечего тут обдумывать. Галлюцинация, видение, или просто сон – какая разница, что это было, если поутру не ходишь, а летаешь от счастья, то и дело забывая приличия ради касаться земли хотя бы носками разноцветных резиновых сапог, извлеченных из кладовой по случаю зарядившего дождя. Если и существуют пилюли, способные помочь от такой беды, мы их принимать не будем. Ни за что!

«Нынче же вечером снова туда пойду, – пообещала себе Илона. – И будь что будет».

…Вышла, едва дождавшись темноты, и была наказана за спешку: никакого бара на улице Бенедиктину не оказалось. Вернулась домой и даже переоделась в пижаму, решив скоротать вечер в обнимку с сериалом про Эркюля Пуаро, мало что умиротворяет, как его усы. Но в половине двенадцатого подскочила, как ужаленная, оделась и снова вышла из дома. На этот раз все получилось, бар на улице Бенедиктину приветливо сиял красным неоном, ура!

– Ура! – сказал красавчик Вася-Сэм.

– Ура! – эхом откликнулся юный мулат с выкрашенными в зеленый цвет кудрями. То есть, надо понимать, Лев.

– Ты спишь в том же часовом поясе! – выпалила Илона. – Или в соседнем. Короче говоря, в девять вечера этот бар искать бесполезно, я поняла.

– Я вполне могу спать где угодно, да хоть в Сан-Франциско, – ухмыльнулся бармен. – Просто быть при этом совой, перепутавшей день с ночью.

Тоже верно. Но главное – расписание работы несуществующего бара Илона угадала верно. В девять – десять вечера его не было никогда. Около полуночи – как повезет. В два часа ночи – почти гарантировано. Поэтому она заходила к Васе-Сэму и Льву не каждый день. Работу, увы, никто не отменял. Но оставались пятницы и субботы, словно бы специально созданные для пары стаканчиков кайпириньи и веселой болтовни обо всем на свете с людьми, ближе которых у тебя, как внезапно выяснилось, никого нет, даром, что один дрыхнет сейчас где-то дома, а второй – и вовсе помер шесть лет назад. Впрочем, и среди рабочей недели вполне можно позволить себе разок-другой не выспаться, если наверстать упущенное на следующий день.

Или ты спишь, или ты снишься – хороший выбор. Смешной.

В ходе шестого визита Вася-Сэм научил Илону играть в нарды. «Шеш-беш» – так он говорил, и она повторяла, наслаждаясь веселым щекотным ощущением во рту: «шеш-беш». Хорошая оказалась игра, увлекательная и при этом неспешная, как прогулка по ночному городу, непременно увидишь множество интересных вещей, которые не имеют для тебя никакого значения. Тем и хороши.

Играла с обоими по очереди, они были рады. Объясняли: играть со старым другом, да еще и во сне, все равно что с самим собой – приятно, но совсем не азартно, какая разница, кто уберет шашки с доски первым. А тут новый игрок, посторонний бодрствующий человек, свежая кровь, совсем иная логика, другая разновидность удачи, сразу хочется победить!